Глава 12
Когда небытие было всем и вся, посреди кромешной тьмы появился он. Созданный лишь тьмой и пустотой он мог творить все, чему не нужно дышать и забирать дыхание у тех, кто им обладал. Имя ему Хаон - прародитель всего мертвого.
Он осмотрелся вокруг и не увидел ничего. Хаон не мог двинуться и потому сотворил твердь под ногами, и тогда смог ходить. Однако царящая вокруг тьма не давала ничего разглядеть и тогда он создал небо и солнце, чтобы взлететь и увидеть, что творится вокруг, но свет, озаривший черную землю, и был всем тем, что существовало здесь.
Нахмурился Хаон, как тихо повсюду, и создал он тогда ветер, чтобы тот вился и пел песню, не давая тосковать.
Когда прародитель устал, он позволил темноте на время вернуться, но создал мерцающие звезды, чтобы помнила тьма, что не властна она более здесь.
Однако тосковала земля и небо, было им одиноко и явилась миру Айлахори-прародительница всего живого. Как созданная желанием жить, она могла творить все, чему нужно дышать и дарить это дыхание всему сущему.
Дабы земля не твердела и не превращалась в камень, подарила Айлахори ей цветущую зелень и прекрасные деревья, невиданных доселе птиц и самое разнообразное зверье. Мир зацвел и запел, наконец обретши жизнь.
И тогда явились хранители, что оберегали эти красоты, от тьмы, которая пыталась вернуться назад. Прекрасная зеленоволосая Терия, изящный Аквал, могучий Игнис и маленькая прелестная Каэли. Поселились они каждый в своих угодьях и из века в век следили, дабы ничто не нарушало гармонию этого прекрасного нового бытия.
И длилось бы это вечно, не отдай Айлахори свое сердце Хаону. Любовь творцов была безмятежной и всепоглощающей, пока миру не явился их общий сын Арадей. Столь восхитительного создания прежде не видела Айлахори, все ее существо трепетало, когда она прижимала к груди крохотного малыша. Однако Хаон разглядел в душе ребенка тьму и хотел коснуться его дланью, умертвляющей своей, дабы не принес он хаос и бурю в этот прекрасный мир. Но Айлахори не смогла...
Чтобы уберечь свое дитя, она создала для него новый мир вне взора своего возлюбленного. Она создала цитадель между небом и землей, тем самым спрятав свое дитя от глаз Хаона. Она позволила Арадею ходить всюду, кроме небес творцов. Взяв у Игниса немного солнечных капель, она создала из них великих слуг, что пылали огнем, но слова Хаона не давали ей покоя и тогда, пока он спал, Айлахори сорвала с темного синего неба мерцающую звезду и создала из нее прекрасное могучее создание, что наделила силой и властью над остальными слугами. Она назвала его вождем и поставила во главе врат цитадели.
Чтобы ее дитя не было одиноко, она создала мудреца, дабы тот жил и просвещал Арадея, даровала ему жену и верного друга. И даже тех, кого он мог беречь и кому должен был помогать, чтобы сердце его помнило об истинном предназначении бога. Ох как же сильно она была счастлива, и как же сильно она пожалела о содеянном....
Хаон бился в ярости, когда узнал о свершенном ею деянии, небо окрасилось кровавым заревом, все засохло и на землю опустился холод. Увядшие травы заснули под коркой белого снега. Солнце перестало греть как прежде и даже вода обратилась в лед. А Хаон в ярости разбивал небо своими кулаками. Не имея сил сдерживать злость, он кинулся к своей возлюбленной и закричал:
-За что! За что ты предала меня Айлахори!?
А она, склонившись перед ним на коленях, рыдала, закрыв лицо руками:
-Прости меня любимый, но он наше дитя!
-Ты создала целый мир! Даровала жизнь стольким созданиям, чтобы они страдали? -его ярости не было предела. Великий и милосердный Хаон не мог утолить своего отчаяния и исходился в истерии от беспомощности.
-Я хотела, чтобы он научился любить! Я подарила ему самую нежную и добрую возлюбленную! Я подарила ему безгранично добрый мир!
-Нет, глупое создание, ты подарила льву овец и теперь ты будешь смотреть и сожалеть о свершенном, сотни и сотни лет.
Но она не поверила его словам и любовалась своим сыном с небес. Он рос и с улыбкой на устах творил свои злодеяния. С годами он все больше превращался в чудовище и слова Хаона съедали Айлахори изнутри, она металась в небе от отчаяния и утопала в собственных слезах.
Она смотрела на своего любимого глазами полного раскаяния, но было поздно. Хаон не смог простить ей такой ошибки и не смог позабыть ее предательства:
-Из-за своей слабости ты обрекла стольких живых на смерть. Из-за своего сына, ты обрекла на погибель тысячи чужих сыновей! И даже дитя самого Арадея ты обрекла на вечные муки Айлахори! А посему, как перворожденный, я приговариваю тебя к нескончаемым страданиям. Ты будешь принимать в свою обитель души всех тех, кто благодаря тебе лишился дыхания. Ты будешь утешать их и даровать им новую возможность прожить счастливую жизнь, дабы хоть как-то искупить свою вину. Восемь раз, я даю тебе восемь попыток сделать этот мир лучше. Иначе сама лишишься дыхания! Ты скрыла его от моих глаз, унесла и теперь я не могу забрать его из мира живых. Там я не властен над чужими судьбами, однако кое-чем я могу помочь!
Хаон отправил четырех хранителей к людям, чтобы те возрождали землю и небо и не позволяли живым падать духом. А сам он сел на огромный каменный трон и посреди белоснежной зимы наблюдал как там, внизу, страдают невинные создания.
Он возненавидел Айлахори и навсегда запер ее в обители душ.
Глаза его искали средь остальных лучик надежды и пристально следил за землей, ожидая, что явится тот, кто станет солнцем для погрязших во тьме людей. И продолжалось это долго, целые столетия...пока Гидеон не восстал!
Несколько дней полета и он оказался на столь знакомой лесной поляне. Именно здесь когда- то его и поразило копье бесстрашного оруженосца. Гидеон осмотрелся. Сейчас здесь цветущий лес, а раньше серая, пропитанная кровью земля.
-Хозяин это наша последняя битва?-Терия грустно взглянула на Гидеона.
-Так и есть, вы помните, что обещали мне?
-Да хозяин! -ответил за всех Игнис, сидящий на уже обгоревшей под ним до камня земле.
-Хорошо-Гидеон посмотрел в темное звездное небо:
- Не до конца - начал он.
-До победы - тихо закончили они.
-Иуза пора-рявкнул Гидеон и вскинул руку, открывая пространственную дорогу. Из него появился величавый могучий зверь с синими мерцающими клыками, один из которых был обломан.
Гидеон подошел к нему и протянул руку к широкой черной морде:
-Кто бы мог подумать Вождь, что и ты будешь рядом с ней. В этот раз сами небеса помогают мне, подарив тебя в союзники. Я столько искал тебя!
-Прости меня хозяин, -услышал он резкий голос в голове. - Я не слышал твоего зова раньше.
-Ты нашел их?
Зверь кивнул.
-Тебя они будут слушать даже против воли их самонареченного хозяина. К тому же всем слугам открыт вход в цитадель. Эта сволочь теперь использует их вместо воинов. А ведь когда-то он переводил огненные шкуры на материалы, взращивая слуг, как ювелир взращивает свои кристаллы. Видишь это копье? Его наконечник, это клык вождя, закаленный в огне Игниса - он вытащил из захватов чёрное орудие, покрутил его в руке и воткнул в землю.
-Да, -вздохнул зверь-с этим клыком мне не везет ни в одной из жизней.
Они посмотрели друг другу в глаза и, уткнувшись лбами замолчали, осознавая, что близится конец.
Каэли уселась на плечо Гидеона:
-Они идут хозяин-нашептал ему ветерок.
Гидеон посмотрел на ощетинившегося броней Иузу и взлетел в небо.
Послышался топот, земля задрожала, огненная орда, неслась по лесу. Слуги! С горящими глазами и острыми клыками, все в береллизе, мечтающие найти и убить любого, кто встанет у них на пути.
И тут на весь лес раздался рык Иузы. Он встал на задние лапы и призывно завыл на луну. Его береллизовая броня мерцала синевой, сливаясь со звездным небом и делая его особенным в глазах сородичей. Первые головы монстров показались сквозь еще не вырванные деревья, услышав зов вождя они начали мешкать и останавливаться, натыкаясь и сбивая друг друга с мощных лап. Наконец все они выстроились вокруг Иузы и, еле сдерживаясь от нападения, рычали и клацали острыми зубами.
Зверь стоял один посреди оскалов своих собратьев. И снова весь лес озарился раскатистым рыком, призывая всех слуг к послушанию. Глаза одного за другим стали тухнуть, броня тут и там сползала с них. Все они внимательно смотрели на Иузу, спрятав острые улыбки прочь, а Иуза ждал.