Глава тридцать четвёртая

Холодные руки опускали Гвен вниз, пока тьма не поглотила её.

Возможно, именно на это и была похожа смерть: Джек однажды описывал её как холодную, бесконечную тьму. Или, вероятно, подумала она в порыве паники, это была чёрная ядовитая кровь, заполняющая её тело и убивающая медленно и болезненно изнутри. Как Винни.

Но потом Гвен почувствовала, как проваливается сквозь прочную хватку и ударяется о пол, сильно. Она закрыла глаза и решила лежать там, не двигаясь, даже не решаясь дышать. Если бы она могла остановить биение сердца, то сделала бы и это.

Могильщики двигались вокруг неё, над ней, оборванные полы из длинных пальто задевали её лицо и волосы, когда они проходили мимо. Гвен продолжала лежать тихо и притворяться мёртвой, насколько это было возможным, её щека была прижата к грязи на бетонном полу.

Винни был мёртв, и Рей нигде не было видно. В её голове появилась мысль, что могильщики оставили её, чтобы преследовать студентку — и они без сомнения убьют её, когда найдут. Гвен пыталась бороться с тупой болью отчаяния у себя в животе. Она должна сделать так, чтобы эти смерти чего-то стоили. Она должна выжить и найти способ бороться.

Был ли этому причиной Торчвудовский тренинг, или инстинкт, или тот факт, что Гвен встречалась лицом к лицу со смертью уже много раз, она точно не знала, но она была всё ещё жива, это всегда было для чего-то нужно.

Гвен подождала ещё минуту, пока с облегчением не убедилась что была одна. И в этот же момент она начала ощущать боль в левой лодыжке. Чем больше она шевелилась, тем хуже становилось. Должно быть, она подвернула её — или даже сломала — во время борьбы с могильщиками. Но она не могла просто лежать на полу и ничего не делать. Она должна двигаться. Сжав зубы, Гвен начала с трудом ползти по проходу.

Она слышала чьё-то дыхание — долгие, тяжёлые и болезненные вдохи, которые были очень громкими, должно быть, кто-то был неподалёку от неё. Гвен замерла. И только потом поняла, что это было её собственное дыхание.

— Давай же, Гвен, — говорила она сама себе, — возьми себя в руки.

Она сжала кулаки и поползла дальше. Пол в тоннеле был покрыт вязкой грязью, но Гвен знал, что должна игнорировать это. Должна добраться до выхода, выбраться наружу и предупредить Джека и Йанто. У неё больше не было мобильного — она расплывчато вспоминала, что Рей оставила его у себя — но так глубоко под землей не было сигнала, и её наушник не работал по этой же причине.

Ей нужно выбраться, как бы сложно и болезненно это ни было.

Гвен услышала какое-то движение дальше по проходу. Там определённо что-то было, кто-то был в тенях. Она остановилась и присмотрелась к мрачной фигуре, широко распахнув глаза. На долю секунды она понадеялась, что это была Рей, что девушка каким-то чудом выжила. Но Гвен знала, что это было невозможно, и, кроме того, фигура которую она видела, была слишком высокой.

Это был один из похоронной процессии, стоящий на страже у двери. Существо было похоже на тень от статуи, не было никаких признаков того, что оно живо или дышит. И не было для этого никаких причин, по крайней мере, по человеческим меркам. Гвен почувствовала, как волнение начало зарождаться в её животе, та самая дрожь, которая всегда была при присутствии чего-то инопланетного на Земле. Не важно, насколько сильна была опасность, эйфория всегда имела место быть.

Иногда бывали моменты, когда Гвен нравились такие толчки от опасности: чистое, неподдельное удовольствие от встречи со смертью или риском пострадать, которые ты переживаешь. Это ощущение может стать привычным. Она никогда специально не искала острых ощущений, но могла понять притягательность этого. Столкновения со смертью, победа над ней были лучше, чем секс. Она никогда не расскажет об этом Рису, но это могло в каком-то смысле объяснить, почему капитан Джек Харкнесс был таким невероятно горячим.

— Ты теряешь ход мыслей, — злобно сказала себе Гвен, — твой мозг начинает думать не о том.

Повышенный уровень адреналина провоцировал весь бред в её голове, а боль в ноге тоже начала настойчиво проталкивать свой ритм в её мысли. Если Гвен как следует анализирует свои ощущения, то обязательно ощутит, насколько боль в её ноге была сильной и замораживающей мозг. Ей нужно было как-то отвлечься.

Не было никаких шансов добраться до выхода, особенно в присутствии этого траурного существа. Это было абсолютно ясно. Гвен нужно было пойти другим путём или спрятаться где-то.

Очень медленно и очень тихо она развернулась. Гвен прикусила губу, когда боль в лодыжке обжигала при каждом движении, но в итоге она оказалась лицом к другому концу прохода и была способна ползти ещё дальше от выхода, глубже в тени.

Она понятия не имела, куда ушли все остальные существа; они просто взяли и исчезли в проходах и тоннелях, как крысы. В итоге, Гвен смогла принять сидячее положение и обдумать своё состояние. Она была грязной, измотанной, раненой и нуждалась в большом количестве водки.

По краю она продолжила свой путь в темноту, вздрагивая. Там было уныло и напрягающе, и Гвен была близка к панике. Ей нужно было оставаться спокойной, использовать свои знания из тренингов, помнить, что единственный способ справится с кризисом — сохранить трезвость мысли.

Чуть дальше внизу по проходу она нашла Винни и Гиллиан.

Существа переместили их. Они взяли тела и прикрепили их к стенам прохода напротив друг друга, как пару горгулий. Металлические шипы, расширенные на концах, как дротики, были воткнуты в руки и ноги, чтобы удержать тела на кирпичной кладке, а ещё по шипу торчало из каждой глазницы, чтобы приколоть головы к стене. Застывшая, дёгтеобразная кровь стекала из искалеченных глаз вниз по серым щекам, запачкав одежду, как чернила.

Гвен подавила порыв к тошноте. Ей случалось бывать на местах дорожных аварий, где иногда бывали такие кровавые бани, но ей удавалось контролировать желудок; а ещё она видела так много смертей в различных её формах за время работы в Торчвуде. И ей всегда приходилось бороться с недомоганием. Она отказывалась подчиняться ему. Зрелище было жутким и безобразным, но физическое насилие не производило на неё такой эффект, как осознание того, что эти омерзительные вещи хладнокровно сотворили инопланетные создания, которые без приглашения заявились на её планету.

Тела были предупреждением: Пройди чуть дальше, и то же самое случится с тобой.

Но Гвен Купер никогда не отступала. И никогда не будет. Такие вещи не пугали её, они наоборот делали её ещё более решительной, чем раньше, в попытках остановить всё это, внести свой вклад в защиту человеческой расы от этих вражеских действий.

Потому что то, что увидела Гвен, было ничем иным, как объявлением войны. Кем бы или чем бы ни были эти существа — откуда бы они ни пришли и чего бы ни хотели — они только что обрекли себя на большие проблемы.

Сдавлено всхлипнув, Гвен прищурилась, сжала кулаки в грязи под собой и поползла дальше, вперёд в темноту.