– Многое, – согласился Григо, перекладывая самоцветные камни на куске черного бархата, – но если ты офицер, тем более следи за тем, что говоришь! Сэт, ты что, сомневаешься в том, что я еще могу держать в руке револьвер?

– Нет, отец, я не сомневаюсь, но я так же не сомневаюсь в том, что господин капитан тоже прекрасно стреляет.

– Не смеши меня, он дальше штабного шатра и не видел ничего.

– Отец, – Сэт наконец уложила в печь брошку и закрыла чугунную дверцу, – даже по дуэльному этикету вызвать его может только Кинт, все, забудь, к тому же, капитан Токэ уже пару недель не появляется у нас в лавке.

– Значит что-то задумал, мерзавец! А Кинт, пусть хранят его Небеса, не станет его вызвать на дуэль, он его просто зарежет, как свинью, а потом что? Во-от, опять прятаться, скрываться.

– Забудь, – настаивала Сэт.

– Да… – Григо отложил несколько камней в жестяную коробочку и передал Сэт, – был бы я моложе лет на десять, все было бы по-другому.

– В данной ситуации даже хорошо, что ты стареешь, – звонко рассмеялась Сэт, – а то потом что? Во-от, опять прятаться, скрываться.

– У тебя характер твоей матери, – Григо подошел к Сэт, погладил ее по голове и обнял, – может быть, на этих выходных пропустим ужин у Дукэ?

– Вот еще!

– Стучат, Слышишь? Должно быть, Маар пришел, иди, открой ему, а я пока тут приберу.

Сэт поддерживая длинную юбку, ловко обошла коробки и ящики в коридоре между мастерской и лавкой, вышла в торговый зал и открыла дверь.

– Доброе утро, мы откроемся через полчаса, – Сэт приветливо сообщила двум жандармам в синих камзолах.

– Нам нужен Ян Григо, – молодой с редкими рыжими усами и бакенбардами жандарм сообщил Сэт.

Второй был хмур и тоже неприветлив, он молча протянул Сэт бумагу с гербовым тиснением.

– Распоряжение об аресте, – прочитала вслух Сэт, и ее заметно качнуло, – каком аресте? Почему?

– Вы ему кто?

– Дочь.

– Обращайтесь в гарнизонную тюрьму, прокурор военного трибунала уже выехал из Мьента и прибудет завтра утром, – Рыжий бесцеремонно отодвинул Сэт и вошел в лавку, второй последовал за ним.

Григо увели, причем именно увели из лавки, и повели вверх по дороге со скованными кандалами руками. Он тоже был в большом смятении, не понимая, причем здесь военный трибунал. «Вероятно какая-то ошибка» – думал он, здороваясь с прохожими, что попадались навстречу.

Майнг.

Мастерская Бара.

– Надо шить! – Тилет спросонья рассматривал рваную рану Кинта, волосы взъерошены, лицо помято.

– Сам вижу, – Кинт сидел у окна на табурете раздетый по пояс, – сможешь?

– Нет-нет-нет, – замотал руками Тилет, – вон оружейника своего попроси, я боюсь этого всего.

– Шутить нет времени, Тилет.

– Ладно, задирай руку вверх и сиди спокойно, а то лишнюю дырку сделаю, хотя, чего уже тебе, одной больше… Парэ, найдется шант иглу и нить замочить?

– Сейчас принесу, – Парэ стоял с аптечной шкатулкой в руках и изучал Кинта, точнее его историю написанную шрамами на теле.

Закусив мундштук трубки, Кинт перенес несколько швов, которые Тилет словно специально делал медленно, но аккуратно, затем шрам был щедро засыпан порошком из трав и сделана перевязка. За это время Парэ успел съездить на пристань и по наущению Кинта договориться с капитаном небольшой самоходной баржи, но возникли некоторые сложности…

– Весь город кишит патрулями! – выпалил Парэ когда вернулся, – это вас ищут?

– Нет, его, – Тилет кивнул на Кинта, он старательно выводил спуски клинка на точильном камне сидя у окна.

– Не смешно, – Кинт поморщился, поднимаясь со стула у камина и вытряхивая пепел из трубки, – иди сюда.

Открыв саквояж, Кинт вынул оттуда жетон гражданина.

– Теперь ты Тирр Кобъе и хорошо, что ты придумал себе эту собачью маску…

– Так вы… – аж подпрыгнул Парэ, – вы собачий выродок?!

– Этот парень точно будет держать язык за зубами? – Тилет взял у Кинта жетон, развязал шнурок и повесил себе на шею.

– Ты лучше вот что, Тилет, – Кинт снова присел на стул и потер виски, – пообещай мне, что с этого момента, если тебе в голову взбредет кого-то зарезать за косой взгляд, ты сначала об этом скажешь мне, договорились?

– Хорошо, договорились, – спокойно ответил Тилет и убрал клинок в ножны на пояснице, – я ведь теперь тебе должен двадцать тысяч кестов золотом…

– Именно, и не хотелось бы, чтобы эти кесты были потрачены зря.

– Надеюсь, это были не твои личные кесты.

– Как тебе сказать… Ладно, Парэ, что с посудиной?

– Капитан готов отойти, как только вы ступите на борт и оплатите проезд.

– Вот, надо посмотреть, чем мы располагаем…

Кинт поднялся, взял со стола саквояж и вытряхнул его содержимое. Тилет сразу схватил картечник, внимательно его рассматривая. Перебрав трофейные кошельки, Кинт сгреб кесты и бумажные купюры в кучу, достал из кармана нетронутую пачку купюр и все посчитал.

– Пока достаточно, – резюмировал Кинт после того как все пересчитал, а потом снова обратился к Парэ, – знаешь как добраться до пристаней не привлекая внимания?

– Это будет затруднительно, но есть выход.

– Какой?

– Через час за мной заедет механик испытательного цеха господина Ренэ и мы едем проверять лафетную систему новой пехотной пушки, к фургонам оружейного дома Ренэ никто даже не подходит, я могу попросить мастера Льюма, и мы проедем через пристани…

– Этот мастер Льюм согласится?

– Да, милый старик, он дружил с папой Баром и мне помогал после его смерти.

– Хорошо, значит, у нас час и мы можем подготовиться и привести себя в порядок. Кстати, Парэ, как у тебя с торговлей или ты только ремонтом занят?

– Не очень хорошо, да, в основном ремонт, после смерти папы Бара мне было не легко управляться с мастерской, вот и упустил момент… Так, немного патронов есть в продаже, кое-какие карабины, в основном из новинок, и прочие редкости, которые я купил по незнанию, но так и не смог продать.

Кинт резко выпрямил правую руку, поймав в ладонь двуствольный пистолет, переломил стволы, вытряхнул на столешницу стреляные гильзы…

– Такой калибр найдется?

Паре не даже не удивился, вероятно, уже видел подобное, он взял гильзу и почти сразу кивнул:

– Да, есть такие.

– Тогда пойдем вниз, сегодня я буду твоим самым щедрым клиентом! Надо же как-то тебе компенсировать закрытую с самого утра мастерскую.

– Тебе бы поспать, хотя бы немного, до отъезда, – без своей ухмылки, а вполне серьезно сказал Кинту Тилет, – вдруг что-то, а ты вон, как контуженый.

– Обязательно высплюсь, как только сядем на баржу, так сразу и завалюсь спать, а ты будешь охранять мой сон до самых верховий!

Спустившись в мастерскую вместе с Парэ, Кинт пополнил запасы патронов, купил для Тилета пистолет с парой запасных магазинов и кобуру.

– Странные прицельные приспособления, – Кинт кивнул на охотничий с виду карабин с рычажным затвором.

– Это крепления для прицельного окуляра, сам карабин мощная штука, самый крупный винтовочный калибр, очень точная, даром, что ствол короткий, но бить на полторы тысячи шагов позволяет… у меня и прицельный окуляр к нему есть, правда, стоит бессовестно дорого, и патроны… десять выстрелов – кест золотом.

– Покажи патрон, – заинтересовался Кинт.

Парэ покопался в коробках в нижней части единственной витрины, и достал упаковку, разорвал ее и выставил на стол патрон чуть длинней армейского винтовочного.

– Солидно, – одобрительно кивнул Кинт, – ну-ка сними карабин с витрины и покажи прицельный окуляр.

Парэ, подставив табурет, достал с самого верхнего крепления витрины карабин и передал Кинту, затем ушел в подсобку и вернулся с деревянным футляром, обтянутым рыжей кожей с ремешками и латунными пряжками, с виду так обычный саквояж, хотя нет, не обычный, а очень дорогой саквояж.

– Ого! – поразился Кинт, – так в этот окуляр, наверное, хорошо за звездами наблюдать.

– Это футляр и для карабина.

– То-то я смотрю… да для окуляра футляр великоват, а для карабина мал.

– Вот на этот флажок надави, видишь, штифт провалился, проверни ствол, нет, не в эту сторону, вот так…

Карабин в руках Кинта разделился на две части.

– А вот это мне нравится! Ай да господин Ренэ!

– На самом деле это идея какого-то охотника со стороны предгорий, он это придумал, а инженерами оружейного дома было изготовлено и испытано. Всего таких не больше пары сотен, сотню оружейный дом Ренэ кое-как пристроил в пограничные корпуса, а остальное вот так, в основном залеживается на витринах.