Глава 4. Никто не знает когда суждено умереть человеку, тогда почему все говорят "его постигла прежд
— Нет, нет и ещё раз нет, лохматое чудовище, — ругалась я на призрака, — ты точно не будешь спать со мной на кровати. Хватит и того, что ты сгрыз половину моих туфелек. — Продолжила я, спихивая тушку хаунда со своей постели. Я проснулась от того, что мне было тяжело и жарко.
В детстве, я один раз серьезно болела. Я пошла кататься на коньках, но озеро только поддернулось хрустким ледком, и естественно, я провалилась. Лёд сломался близко к берегу, но вместо того, чтобы помочь самой, гувернантка отправилась за подмогой в дом. Когда меня нашли, я уже лежала на берегу, в мокрой, заледеневшей одежде и почти замёрзшая на смерть. Как выбралась на берег, совершенно не помню. Мысленно возвращаясь в этот страшный день, вспоминаю как окоченели мои ноги, как гранитной глыбой, тянули меня одежда и коньки ко дну, как последний воздух покинул мои лёгкие, взмывая мелкими пузырьками к маленькой полынье, как мутная, обжигающе холодная вода сомкнулась надо мной. А вот первое что я почувствовала, когда пришла в себя — это невероятно тяжёлое одеяло которым укрыл меня брат и жар погребальных костров на теле от согревающей мази на медвежьем жиру. И сегодня утром, находясь на границе сна и яви, я вновь, лишь на квази, ощутила эти тяжесть и жар. Поняв что эти ощущения вызывает во мне туша хаунда, удобно расположившаяся на мне, я надсадно рассмеялась и стала сталкивать наглеца с моего ложа.
Умывшись, я накинула плащ и пошла выгуливать бестыжего прохвоста, к тому же мне самой хотелось прогуляться по любимому туману, со вчера погода испортилась ещё сильнее, казалось вот вот набрякшее хмурое небо пронзят стрелы молний и пойдет дождь-подстёга*. Я взяла несколько кусков сахара из столовой и отправилась на конюшню. Боюсь прокатится сегодня не получится, а проведать Кекса мне хотелось. Конь приветливо зафыркал и уставился не мигая на Вилли. Пёс залаял приветствуя мерина, тот заржал в ответ. Всегда удивлялась способности животных чувствовать потустороннюю сущность, причем зачастую они не делали различая между живыми и мертвыми, и вели себя как обычно. Один из выводка котят, нашей домашней мурлыки, умер на второй день после рождения, но со всеми остальными сосал молоко, спал у нее под боком и получал свою порцию умывания от мамы кошки. Угостив сладеньким и Сэнда, коня Онори, который стоял в соседнем стойле, я вернулась в дом.
Из-за испортившейся погоды почти все гости остались в доме, на верховую прогулку отправились только самые заядлые любители, а уж об охоте в такой ливень не приходилось даже говорить. После вкусного обеда, на котором мне достался приятный собеседник, я предложила Оноре и Оливии сыграть в вист. А чтобы играть было не скучно, решили делать это на интерес. Мы расположились в солярии, здесь не смотря на пасмурную погоду и общее подавленное настроение было, светло, ясно и как-то радостно. В самом начале Оливия была скована и задумчива, но когда я продула первый кон и мне выпало раздобыть нам коктейли, она расслабилась и немного повеселела. В поисках лёгкого алкоголя, я встретила Алекса Де Варда и поделилась с ним загаданным желанием. Он помог найти грушевый сидр, и пообещал побаловать нас перед ужином горячим вайном по своему рецепту. В такую пропитанную влагой погоду, хотелось согреться и горячий напиток будет как нельзя кстати.
Я проигралась ещё дважды. Мне пришлось расставлять книги на одной из библиотечных полок в алфавитном порядке и два кона просидеть с десертной ложечкой во рту. Зато Оноре выпало рассказать пикантный анекдот и приветствовать каждого заглядывающего к нам каноническим реверансом. После шестнадцатого плие, она взмолилась о пощаде. Зато внучка Мостэна проигралась всего один раз.
— Меня учил играть дедушка, а он был большой стратег и обладал поразительно аналитическим умом, — ответила нам Оливия, на наши вопросы о ее непревзойденном мастерстве. — А практиковалась в блефе я с его рабочими и сотрудниками производства, вот кто умел проигрывать без единой эмоции. Мы рассмеялись.
— Не там мы учились мастерству светской игры, Нори. Надо наверстывать пока не поздно.
Около пяти, большинство гостей собрались в большой гостиной. И хотя в это время было принято пить тай, с лёгкой подачи брата графа мы имели возможность насладится терпким горячим напитком по семейному рецепту Де Вардов, который молодой учёный со свойственным ему эксперементаторским духом усовершенствовал. Оливия отправилась к мужчинам, обсуждавшим оптимальную температуру плавления углеродистой стали, а к нам с Оноре присоеденились мой брат, Микаэль и Его Светлость герцог Рэйдж.
Я второй раз выслушала рассказ о том, как Жан с другом посетили птичьи загоны, но теперь он заиграл новыми красками. Острые ремарки и шутливые замечания маркиза разбавили историю брата о лучшей паре сопог, которую он испачкал в птичьем помете.
— Соль, — обратилась ко мне Нори, когда мы в деталях обсудили брачный обряд беркутов, и хитрости их размножения в неволе. — Если у тебя нет никаких планов на следующую неделю, приглашаю тебя на море. Рядом с Сорумскими Варами есть чудесный морской городок. Он не так популярен как курорт, но морские пейзажи, мягкий климат даже зимой, разнообразная кухня и возможность выйти в море на яхте дают ему сто очков перед Сорумом. Подруга с таким восторгом рассказывала мне об этом месте, что мне представилось как я брожу по дикому пляжу босая, оставляя на вулканическом песке следы голых ступней.
— Ты так заманчиво рассказываешь, что не будь у меня уже запланированной поездки, я непременно составила бы тебе компанию. Я обещала брату и не могу ни отменить, ни отложить поездку. Мы собираемся посетить родовое гнездо маркиза, и боюсь без меня он не поедет. — Я считала недостойным раскрыть причину по которой я отказала подруге, поэтому совершенно неблагородно валила все на брата. — Может быть поедем туда немного позднее? Через несколько недель после Зимника. Говорят это самый благодатный период. На этом мы и остановились.
В ожидании ужина мы устроились в небольшом уединении от общей компании, на мягких маленьких диванчиках, поэтому дивный наполненный специями аромат обещанного Алексом напитка, не сразу достиг моего носа. Помимо острого цитрусового запаха я ощущала ещё корицу, кардамон, гвоздику и черный сахар. Я как жираф из зоопарка Орума, вытягивала шею в поиске источника чудесного вайна. Когда слуга поднес мне хрустальный бокал с толстыми стенками, украшенный долькой красного апельсина и обсыпанный жгучим перцем я поднесла его к губам. С предвкушением небывалого эпикурейства** я сделала первый глоток. Горячее, ароматное вино согрело мое тело и душу. К сожалению, насладится вторым глотком мне было не суждено. Именно в тот момент, когда я вдыхая горячий вайный пар поднесла бокал к покалывающим от красной паприки губам, граф Де Вард появился в гостиной.
Он спокойно обошел всех гостей, с некоторыми даже раскланялся, подошёл к нашей компании, и сверкнув черными глазами встал напротив Оноре. Я сидела рядом и поэтому смогла очень точно определить, когда герцог Рэйдж незримо напрягся. Его плечи расправились, а длинные сильные пальцы стали сжимать бокал с теплым напитком крепче, чем на мгновение раньше. Если бы он смотрел прямо на графа, я бы подумала, что он тоже может видеть его. Но нет, видимо внутренняя сила и черезвычайно развитая интуиция позволила Его Светлости ощутить тревожное изменение фона. Граф Стьюи Де Вард был однозначно, категорически, без сомнения мертв.
И умер сей представитель древнейшей фамилии явно не своей смертью. Его модный шейный платок, завязанный сложным узлом едва прикрывал зияющую рану на его шее, чуть выше кадыка. Я старалась не смотреть туда и все таки, того мгновения, что я наблюдала отверстие от выстрела, мне хватило, чтобы это виденье отбило мне желание выпить багряного напитка, греющего мои руки. Граф не предпринимал никакой попытки сказать что-либо. Он просто ходил по пятам за Онни и едва касаясь ее, смотрел ей под ноги или немного за спину. Когда в дверь вошёл мокрый с ног до головы посыльный, явно имеющий отношение к занимаемой герцогом должности, и Змей нас покинул, я невзначай обошла Оноре. Так я и думала. Мои опасения подтвердились.