В мире капитала настроения негативизма, свойственные многим молодым людям, наполнены реальным социальным содержанием. Кому не бросалась в глаза (по личным наблюдениям, кинофильмам, телепередачам и т. п.) внешняя развязность, подчеркнутая небрежность в одежде, почти нарочитое пренебрежение к принятым нормам поведения в общественных местах, которыми нередко отличаются молодые люди из западных капиталистических стран? Многим из них импонирует такая форма протеста против мира самодовольных буржуа, которым чековая книжка заменила все библиотеки мира и которых ничего не интересует, кроме выручки. Галстук, шляпа, глаженые брюки сделались для этих юношей олицетворением такого мира. Они не хотят походить на этих людей. Негодуя на словах, буржуазия на деле стремится поощрять подобные формы протеста. Их объявляют свидетельством существования «свободы» самовыражения и поддерживают в качестве доступного подтверждения преимущества западного образа жизни. Право сидеть на университетской лекции развалясь и ходить на занятия с немытыми патлами объявляется величайшим достижением демократии. В качестве таких же достижений постоянно рекламируются «право» на «раскованность» поведения, свобода «выбора поведения», «свобода» взаимоотношений и т. п. Другими словами, превозносится «право» вести себя как хочешь, якобы вне «навязываемых» обществом норм поведения. И конечно же, всячески рекламируется, поощряется и расписывается «свобода секса». Здесь проще всего создать иллюзию осуществленной абсолютной свободы и не затронуть при этом социальных интересов буржуазии.
Один из наиболее широко распространенных методов удержания узаконенной «раскованности» в рамках дозволенного — сосредоточение интересов молодежи в сфере доступных ей видов массового поведения. Речь идет прежде всего о сфере развлечений и модных поветрий. Повальные увлечения модными танцами, певцами, музыкой, кумирами превращаются для заметной части западной молодежи в едва ли не всепоглощающую страсть, вытесняющую любой другой интерес. Ни о каких серьезных политических или иного свойства общественных побуждениях у этой молодежи не приходится и говорить.
Отвести массовый протест в русло модного увлечения, популярного пристрастия — одна из целей манипулирования молодежью в мире капитализма. Так было с хиппи, чье движение на первых порах имело слабый, но все же какой-то заряд социального протеста. Будучи возведено в статус модного течения, движение хиппи постепенно утратило и намек на политизированность, превратилось в моду. Форма возобладала над содержанием, и «антиодежда» хиппи в сотнях специализированных магазинов и лавочек стала просто товаром. Этому способствовала реклама в средствах массовой информации, коммерческое использование стремлений походить на протестующих, брать с них пример и тем самым демонстрировать собственную «независимость» и «самобытность».
На примере вспышки и угасания движения хиппи хорошо просматривается ряд механизмов, используемых буржуазным обществом для разложения не всегда осознанного побуждения к социальному протесту. Внешние формы этого побуждения с помощью многочисленных каналов духовного воздействия доводятся до экстравагантности и абсурда. В таком виде их вносят в сферу массового поведения, способного захватить большие группы молодежи, причем именно те, которые могут оказаться носителями прогрессивного или даже революционного задора, — рождается мода, и протест выдохся. Уже никто и не помнит, «с чего все началось» вообще. Одновременно становится труднее увидеть, что же лежит за пределами этих границ. Этого-то и не разглядеть многим, не умудренным опытом классовой борьбы, молодым людям.
Но тема «безбрежной свободы» главенствует только на поверхности. Она играет чисто вспомогательную роль, помогая отслаивать в сознании «главную ценность» буржуазного образа жизни — частную собственность. Она постоянно выступает где-то как почва, на которой вырастают «свобода без берегов» и «возможности без границ». О них необязательно говорят вслух, но они красной нитью проходят через всю западную пропаганду. В насаждении этого представления — идеологический смысл психологической войны.
Стремление подражать идеалам — неизбежный спутник молодого возраста — ловко эксплуатируется буржуазным обществом не только для отвлечения молодежи от реальностей классовой борьбы через создание культа кумиров на доступном для самовыражения и «выпуска пара» материале, то есть в области развлечений и моды. Его используют для незаметного закрепления в сознании молодого поколения ценностей буржуазного образа жизни, которые концентрируются вокруг индивидуализма и личного успеха на базе частного предпринимательства. «Звезды», «кумиры», «идолы» — реклама личного преуспевания, достигнутого благодаря личной инициативе. Преуспевание «идеала» в конечном счете сводится к блеску окружающей роскоши, завидным перспективам сказочного богатства, исполнению всех желаний и прихотей. За ним стоит реклама потребительства, которое становится, таким образом, средством осуществления «свободы личности»: индивидуализм объявлен главной «свободой» буржуазного общества.
С помощью таких приемов идеологической обработки молодежи нередко удается отвести зарождающийся социальный протест в русло бесплодных словопрений и пассивности.
Психологическая война против советской молодежи. Если в капиталистическом обществе буржуазия старается увести молодежь от борьбы против существующего строя, то задача психологической войны империализма против советской молодежи диаметрально противоположна.
Все основные тенденции империалистической антисоветской пропаганды распространяются на молодежь. Обработку советской молодежи, например, ведут под видом «информирования» об условиях жизни молодых людей в капиталистических странах, пропаганды новейших достижений науки и техники, современной музыки, советов по домоводству, о лучших способах времяпрепровождения, преподносятся в виде «независимых» суждений о политических и социальных проблемах, прежде всего социалистических стран. По форме и не придерешься. Истинное их содержание выявить не просто.
Однако как бы ни маскировались задачи антисоциалистической пропаганды, тщательный анализ вскрывает их сущность.
Западные «голоса» стремятся вовлечь молодежь социалистических стран в оппозиционную деятельность против своей страны, своего народа, подсказать для этого форму объединения и «повседневного протеста», объекты такого «протеста», стремятся соблазнить ее перспективой «самодеятельных» действий во имя «идеала», к тому же с помощью доступных и понятных средств. Многочисленные «голоса» стремятся посеять семена недовольства среди советских молодых людей, подлаживаясь под свойственные некоторым молодым людям мотивы критиканства и негативизма. Упор делается на выпячивание и разжигание потенциальных конфликтных ситуаций, которые могут возникать из-за отсутствия жизненного опыта и связанного с этим непонимания диалектических противоречий. Особенно заметное место в обработке молодежи социалистических стран занимает, выражаясь языком социальной психологии, стимулирование групповых форм поведения, которые при определенных условиях могут приводить к принятию несвойственных социализму ценностей, представлений, взглядов, отношений.
Западные пропагандисты надеются, что у некоторой части советской молодежи может не оказаться иммунитета к буржуазной пропаганде, к ее версии «процветающего капитализма». Современное молодое поколение в СССР не видело капитализма своими глазами, не познало на собственном опыте, что значит буржуазный строй для трудового человека, что такое классовая борьба. У него нет возможности осязаемо сравнить, что есть и что было. Потому-то лгут и клевещут «голоса». Потому-то считают возможным представлять западный образ жизни, ценности буржуазной идеологии в качестве всеобщих идеалов, за которые якобы стоит и должно бороться. Буржуазия «великолепно научилась действовать не только насилием, но и обманом, подкупом, лестью, вплоть до самых утонченных форм этих приемов»[6].
Идеал западной пропаганды — «безбрежная свобода», которая преподносится как главная ценность жизни, она выпячивается, на ней акцентируется внимание. Расчет делается на то, что какая-то часть советской молодежи, находясь еще в стадии поиска и приобретения идеалов, может не иметь выкристаллизовавшихся убеждений, достаточных политических знаний и опыта, чтобы не принять за чистую монету разглагольствования западных радиоголосов. В ход идут те же тезисы о раскованности поведения, свободе высказывания, вольности в отношениях между людьми и полами, которые якобы свидетельствуют о том, будто личность в западном мире «вольна как птица».