22. Хардин.

22. Хардин.

— Какого чёрта тут происходит? — крикнула Лидия, как только закрылась дверь за её сестрой и Макс. Я не мог понять, что её так взбесило, поэтому сначала тупо моргал, пытаясь понять причину её гнева.

— Что с того, что Соф немного посидела с нами? — всё же смог выдавить я из себя.

— Я не хочу, чтобы ты близко подходил к ней.

— А что так? — спросил я и сделал шаг к ней. — Ревнуешь?

— Тебя? — презрительно фыркнула она. — Не смеши, — но она покраснела, а, значит, отчасти это было правдой.

— Тогда что? — я подошёл еще ближе и уже стоял прямо перед ней. — Что не так?

— Просто Софии нужна компания получше твоей.

Значит, она считала меня не достойным своей сестры. Она брезговала этим. Брезговала тем, что ей приходиться общаться со мной. Она была не моего круга. Вся такая роскошная, с большими планами на жизнь. А всё, что было у меня — гитара и моя музыка. На этом к такой девушке не подкатишь.

— Раз ты так презираешь мою жизнь, то какого хрена согласилась помочь? — прорычал я.

Я знаю, что люди думают обо мне. Знаю, что порой они шугаются меня. Знаю, что пирсинг и многочисленные тату отпугивают их. Знаю, что они считают меня козлом и уродом. Я привык к этому. Привык ко всему.

Но почему тогда мне так важно, что обо мне думает Лидия. Почему-то, что она считает меня не достойным себя, отдаётся такой странной тупой болью где-то в груди?

— Я не презираю тебя! — крикнула она.

— Знаешь, что, — я грубо схватил её за руку и повёл к двери. — Катись отсюда, — прорычал я. — Скажу родителям, что у тебя появились мозги, и ты поняла, что не собираешься тратить время с таким куском дерьма, как я. Фактически это не далеко от правды, и они в это легко поверят.

— Больно! — крикнула она и схватилась за мою руку.

— Хардин отпусти её, — сказала Джин.

— Вали! — прорычал я, глядя на неё.

Гнев застелил мне глаза красной пеленой. Я ничего не видел. Лишь зелённые и напуганные глаза, как у маленького напуганного Бэмби.

— Ты дурак, — сказала она, а в глазах стояли слёзы. — Я не презираю тебя. И вовсе не считаю хуже себя или сестры. Я не хочу, чтобы она вообще общалась с мужчинами.

— Почему?

— Её изнасиловали! — Лидию буквально трясло, а по её красивому лицу текли слёзы. — Доволен? Ее изнасиловали четыре здоровых мужика, когда ей было всего четырнадцать. И это всё случилось из-за меня.

Это больше, чем просто шокировало меня, а Лидию еще сильнее вывело из равновесия, поэтому она едва не упала, но я поддержал её и прижал к себе, позволив плакать у себя на груди. Гнев быстро прошёл, словно его не было вовсе. Теперь было только чувства стыда. Я был самым настоящим моральным уродом.

— Прости, — прошептал я в её волосы.

— Это было больше восьми лет назад, — тихо сказала она. Так тихо, что я едва мог услышать. — И виновата я. Я поссорилась с родителями. Из-за пустяка. Такого глупого и незначительного, что уже даже не помню, какого именно. Я разозлилась и убежала из дома. Было темно, но я всё равно убежала. Но я была трусихой, поэтому не убежала далеко. А просто спряталась в домике на дереве и сидела там. Мама с папой не знали этого, поэтому послали Софию искать меня, ведь только её я бы послушала.

Лидия замолчала, потому что ей больше не хватало воздуха. Она уткнулась мне в грудь и начала глубоко дышать, чтобы немного успокоиться. Я думал, что она больше не заговорит, потому что прошло уже минут пять, но она продолжила. И снова так тихо, что я едва мог услышать её.

— Она не знала, где меня искать, поэтому пошла к Рейчел. Нашей общей подруге, у которой мы проводили почти всё время. Они нашли её в трёх кварталах от нашего дома. Над ней издевались несколько часов. Она была избита и едва дышала, когда её нашли. Потом провела в коме около двух недель. Но даже когда она проснулась, лучше не стало. Она постоянно кричала и плакала. Ей поставили капельницу с успокоительным, что не давала ей пошевелиться. Фактически София стала овощем, потому что она перестала на что-то реагировать.

Лидия снова взяла паузу, а потом оторвалась от меня и посмотрела своими заплаканными глазами.

— Она вечно кричала при виде мужчин, — продолжила она. — Стоило мужчине появиться в радиусе метров двадцати, она орала так, что стёкла чуть не трескались, поэтому ей давали лошадиную дозу снотворного. Маме было так плохо из-за этого. Она впала в депрессию. Не ела, не говорила, не выходила из комнаты. И вскоре…

— Умерла, — догадался я. Вот, что случилось. Помню, она упомянула о том, что что-то случилось с её сестрой и именно это повлияло на её маму.

— Да, — прошептала она и снова уткнулась в мою грудь, а её руки сильнее стиснули футболку. — Месяц. Всего месяц после маминых похорон. София была всё еще в больнице, потому что никак не могла отойти от изнасилования, а тут новость про маму. В общем, папа привёл новую жену, которая была уже на пятом месяце беременности. От него! У него была новая семья. Идеальная семья. Он сразу же избавился от Софии, запихнув её в клинику для душевнобольных. То есть для психов.

— Она кажется вполне нормальной и здоровой.

Это было так. Она смеялась, улыбалась, рассказывала что-то про Лидию. Даже пыталась флиртовать со мной и пару раз её рука оказывалась на моём колене. Она не казалась девушкой, что начинает орать, стоит кому-то мужского пола заговорить с ней.

— В тот раз она тоже казалось такой, — Лидия снова посмотрела на меня. — Первой время мне запрещали любые контакты с ней. Потом можно было звонить, когда ей стало немного лучше. Через пару лет я смогла впервые навестить её. А года два назад мне разрешили привезти её домой, потому что ей стало заметно лучше. И я была так рада, потому что ужасно скучала по ней. Мы пошли прогуляться. Одна минута! Я отошла всего на одну минуту, чтобы купить нам мороженное, а какой-то парень начал подкатывать к ней. У Софии случилась истерика. И последние пару лет мне запрещали даже приезжать к ней. А звонки позволили лишь месяцев семь назад.

Неожиданно Лидия схватила меня за руки и сильно сжала их.

— Понимаешь, почему это так важно? — с жаром спросила она. — Я не могу потерять её снова! Еще раз я просто этого не вынесу. Поэтому я хочу, чтобы с ней всё было хорошо.

— Тихо, — я снова прижал её к себе. — Всё будет хорошо. Я обещаю, что этого больше не случится. И сам буду присматривать за ней. Обещаю.

— Я верю тебе.

С трудом, но я смог оторваться от Лидии, потому что еще секунда и я бы поцеловал её. Боже, её губы должны быть запретными. Они слишком идеальны.

Я заметил, что Джин уже не было в квартире. Видимо в один момент она просто поняла, что сейчас у нас был довольно личный и эмоциональный момент с Лидией, поэтому решила оставить нас одних. И я был ей очень благодарен за это.

— Присядь на диван, — сказал я и подтолкнул Лидс в сторону дивана. — Я принесу тебе воды.

Она всхлипнула, но подчинилась мне и поплелась к дивану. Я быстро налил ей в стакан воду и почувствовал, что телефон в кармане начал вибрировать. Это оказалось сообщение от Джин.

«Потом мы должны поговорить об этом. Но сейчас ты нужен ей. Позаботься, чтобы с ней было всё хорошо»

Да знаю я, знаю. Не думаю, что я именно тот, кто сейчас нужен ей, но я точно уверен в том, что о Лидии нужно позаботиться.

Я вышел из кухни и подошёл к ней. Стоило мне остановиться рядом, она вскочила и встала вплотную ко мне.

— Я не стесняюсь тебя и не презираю. И уж точно не думаю, что ты лучше меня. Ты хороший и мне нравится то общение, что есть между нами. Мне нравится говорить с тобой, потому что ты весёлый, забавный и умный. И еще… когда с твоими родителями всё закончится, я бы хотела, чтобы мы были друзьями.

— Мы что-нибудь придумаем.

О, как бы я хотел этого! Мне нравится время проведённое с этой девочкой, что помешана на чистоте и контроле, не видит своей сексуальности, поэтому носит консервативную одежду, с рыжими волосами и глазами, как у напуганного оленёнка. Только мысли, что посещали меня, были далеки от дружеских. Желание, которые я испытывал рядом с ней, были слишком греховными, а возбуждение невыносимым.

— Мне нужно идти, — сказала она. — Хочу проверить Софию.

— Ладно. — Выдохнул я.