Глава 9
Комнаты Коры находятся за первой дверью в восточном крыле. Мод указала на них раньше.
Я делаю вдох прежде, чем стучу.
— Входите, — зовет она изнутри.
В комнате мягкое освещение — на стенах висят красивые бра, излучающие розоватый свет. Есть камин и большой диван, который изгибается в форме улыбки и толстый золотистый ковер. На стенах висят картины, написанные маслом, а окна закрывают золотистые шторы.
Это очень напоминает мне старую комнату Эша в этом дворце — комната, в которую я пробиралась, когда Карнелиан находилась на своих занятиях.
Кора сидит в кресле-качалке у окна, и этот вид так напоминает Сил, что заставляет мое сердце биться. Она не встает, когда я вхожу.
— Сядь, — говорит она, указывая на диван.
Я делаю так, как она приказывает.
— Когда Гарнет нанял тебя?
Я стараюсь делать свой голос низким и хриплым и отвечать, как можно более честно и лаконично. Мне не нужно запутываться во лжи больше, чем нужно. — Вчера.
Ее глаза сузились. — Ты будешь обращаться ко мне «мэм». На какой дом ты работала?
Как будто все королевские дома исчезли из моей головы. Я не могу придумать ни одного, но каким-то образом выходит «Дом Огня, мэм». Кора кивает, как будто это имеет смысл для нее. Я делаю мысленную заметку, что позже нужно сказать Гарнету на случай, если она спросит его.
— Он должен был сказать мне, что ты придешь. Это самое неподходящее время для подготовки новой прислуги, со всей суматохой в нижних кругах, и новой датой Аукциона, и помолвкой, и продвижением Гарнета… — Кора замолкает, берет стакан воды со стола рядом с ней и делает глоток.
— Твоей основной функцией в течение следующих нескольких недель будет подготовка Корал к Аукциону, и нужно сделать так, чтобы она не мешала Герцогине. Это будет ее первое посещение, и она очень хочет этого. Ее светлость не желает тратить время впустую на легкомысленные вопросы, так что ты обязана занять Корал. Как фрейлина, ты должна быть в состоянии справиться с этим без проблем.
Она говорит это с такой заговорщицкой улыбкой, что я отвечаю тем же.
— Где ты проходила обучение? — спрашивает она.
— Прошу прощения? — Я думала, что уже на это ответила.
— Кто обучил тебя? — спрашивает Кора, как бы подчеркивая слова.
— Люсьен, — говорю я, не задумываясь.
Она приподнимает бровь. — В самом деле. Я не думала, что он еще инструктирует.
— Я была его последним учеником, — говорю я, надеясь, вопреки всем надеждам, что это имеет смысл.
Кора делает еще глоток воды и опускает стакан. — Гарнет более компетентен, чем кажется, казалось бы.
— Он определенно немного повзрослел. — Как только слова сказаны, я зажимаю рот. Что за глупость сморозила. Фрейлина Имоджен не должна говорить о Гарнете так невзначай.
Кора долго смотрит на меня, прежде чем ответить. — Да, — говорит она. — Так и есть.
— Я имела в виду, что у него была та еще репутация, мэм, — говорю я.
— Я знаю, что ты имела в виду. Из какого ты округа?
— Ферма, мэм.
Она стучит пальцем по подлокотнику. — Очень хорошо. На сегодня все. Ты свободна.
Я едва могу сдержать облегчение, когда спешу к двери.
— О, Вайолет? — Голос Коры останавливает меня, и я поворачиваюсь.
— Да, мэм? — Только когда я вижу жестокую улыбку на ее губах, я понимаю, что наделала. Моя рука захлопывает рот, как будто это поможет, как будто я могу изменить реакции моего собственного тела.
— Я знала, что это ты, — говорит она, вставая одним плавным движением, — когда ты говорила о Гарнете. Твой голос изменился. Как будто ты его знала. Потому что ты в самом деле знала, не так ли?
Я не могу двигаться. Куда я пойду? Кора управляет этим домом. Она знает каждый дюйм. Негде спрятаться, и вокруг меня окружают огромные стены со всех сторон. Конечно, я могла бы вызвать Землю или Воздух, но тогда все бы вышло наружу, и я все равно бы не смогла покинуть Жемчужину. Я не буду этого делать со всеми членами Общества, которые рассчитывают на Паладинов, которые ждут Дня аукциона, их шанса на свободу.
Я думаю о Хэзел. Я даже не увиделась со своей сестрой в последний раз. Весь этот план рухнул до того, как у него появился шанс начаться.
Кора неторопливо идет ко мне со всей уверенностью того, кто знает, что ее добыча попала в ловушку. Оказавшись достаточно близко, она рукой хватает мое лицо, как Герцогиня в ту ночь, когда убила Аннабель.
— Как ты это сделала? — спрашивает она, поворачивая меня щекой к ней. — Твои глаза, твои волосы, твое лицо… это были Заклинания?
Я киваю.
— Очень хорошо сделано, — бормочет она. — Как ты сюда вернулась? Или ты пряталась в Жемчужине все это время? — Мои глаза расширяются, и она смеется. — Думаешь, я не знаю, что Герцогиня держит твою сестру взаперти?
— Пожалуйста. — Ее хватка искажает мои слова.
— Пожалуйста, что? Полагаю, ты вернулась сюда, чтобы спасти ее.
Я не отвечаю. Она впивается пальцами мне в кожу
— Я могу помочь. Я могу помочь тебе спасти твою сестру.
Это не то, чего я ожидала. Кора смеется над моим выражением. — За определенную цену, конечно.
— Я сделаю все, что угодно. — Слова звучат неясно.
— Прости? Я не совсем поняла. — Она слегка ослабляет хватку
— Я сделаю все, что угодно, — бормочу я.
— Я надеялась, что ты это скажешь.
Она отпустила меня и присела на диван. — Иди сюда, — говорит она, хлопая по месту рядом с ней. Я в оцепенении сажусь.
— Я не буду раскрывать твое присутствие в этом дворце. Возможно, я даже смогу помочь тебе добраться до твоей сестры. Но сначала ты должна сделать кое-что для меня.
Я жду. Она знает, что у меня нет другого ответа, кроме «да».
Улыбка Коры, ужасающая. — Я хочу, чтобы ты убила Герцогиню.
— Что? — задыхаюсь я. — Но… но… зачем?
Ее лицо замирает. — Тебе действительно необходимо спрашивать? Она убила мою дочь.
Мне нужна секунда, чтобы все обдумать. — Аннабель? Я никогда не видела, чтобы ты обращалась с ней не как с прислугой.
— Только потому, что я не могла вести себя как ее мать, не значит, что я не любила ее, — огрызается Кора. Она отворачивается, ее взгляд падает на маленький портрет в овальной рамке на каминной полке. — Я помню тот день, когда Герцогиня пришла ко мне и сказала, что мне разрешили иметь ребенка. Я была так счастлива.
Слово «разрешили» заставляет меня поежиться.
— И когда она появилась, она была такой крошечной и такой… тихой. Сначала я боялась, что она мертворожденная, но Доктор Блайт заверил меня, что она совершенно здорова. Она просто… она никогда не скажет ни слова. — Кора смахивает что-то со щеки. — Мне всегда было интересно, как может звучать ее голос. — Она встает и идет к камину, поднимая картину. — В другом доме ее могли бы утопить из-за дефекта. Но Герцогиня заботилась обо мне. Она позволила мне оставить ее, позволила мне обучить ее. Пока она казалась полезной.
— Она была больше, чем это, — бормочу я.
Кора вскидывает голову. — Думаешь, я не знаю? Я принесла что-то хорошее в этот округ. Я принесла что-то чистое и невинное, и оно было уничтожено. Я была не в силах сделать что-нибудь, чтобы это остановить. Она обещала мне. Она обещала. И тогда ты пришла и влюбилась в этого глупого компаньона, и позволила убить ее.
— Мне очень жаль. — Слова кажутся пустыми, бессмысленными. Чувство сожаления не вернет Аннабель. — Я тоже любила ее, ты знаешь.
— Я знаю. — Кора возвращает фотографию на камин. — Вот почему ты сделаешь это для меня. За любовь, которую ты к ней питала, и долг, который ты мне должна.
— Зачем тебе нужно, чтобы я это сделала? Почему не какой-нибудь другой слуга в этом дворце?
— Потому что другой слуга сдаст меня за деньги или более высокий статус. У тебя нет такой силы. Я могу арестовать тебя прямо сейчас. Герцогиня может отрезать тебе голову, или просто связать тебя в медицинской кабинете с твоей сестрой. В любом случае, ты мертва.
Она делает хорошее замечание. — Почему бы тебе не сделать это самой?
У нее болезненное выражение лица. — Я не могу. Я была с Герцогиней с тех пор, как ей исполнилось десять лет. Сколько бы я ни хотела, я… Я не могу ее убить.
Я могу ненавидеть герцогиню, я могу хотеть отомстить за Аннабель, но хладнокровное убийство — это не то, на что я способна. Но я вижу только один вариант — согласиться с планом Коры. И если я смогу подождать до Дня аукциона… мне, возможно, не придется вообще убивать герцогиню.