- Ты когда-нибудь пытал людей? - спросила она, - наслаждался их беспомощностью, получал ни с чем не сравнимое удовольствие от их боли? Посмотри, как искажаются их лица, какие интересные звуки они издают, когда им делают больно.

Черные руки начали выкручивать конечности сталкеров в разные стороны, и подвал заполонили вопли несчастных.

- Их вопли так музыкальны. Ты не находишь? Я могу играть на этих бедолагах как на инструменте, если захочу.

- Это все занимательно, конечно, - я поморщился, - но я не фанат данного вида развлечений.

- Ну да, тебя же самого пытали целый месяц. Еххи приходила в твои сны и превращала их в кошмар. Не так ли?

- Вот именно. Поэтому и не вижу смысла в пытках других. Я сразу вспоминаю, что и сам прошел через подобное, и приятно мне не было.

- Зря, Сережа, ты должен абстрагироваться. Перед тобой сейчас висят не люди, а маги. Пусть неопытные, но человеческого в них осталось мало. Скажи, только честно, смог бы ты убить Сантьяго?

- Думаю, да.

- Потому что он украл Алену? - уточнила ведьма, - то есть из чувства мести и обиды ты готов убить, а просто так - нет? Эти сталкеры ворвались в твой сон, попытались тебя схватить, может быть, иссушить. Ты не испытываешь к ним ненависти?

- Нет. Ненависть - это первое, от чего должен избавиться настоящий маг, - я произнес вслух то, что мне говорил Данила.

- Хорошо. Но от ненависти до любви один шаг. Не так ли? Не должен ли ты избавиться и от нее в том числе?

- Должен, да не обязан, - мне этот разговор начинает не нравиться. Никта явно на что-то намекает, но ее слова слишком туманны. Она словно растягивает их, и смысл становится совершенно недосягаемым.

- Тогда ты навсегда останешься человеком, - сказала ведьма, и камни на ее маске ярко вспыхнули. Руки перестали выжимать сталкеров как тряпки, и те затихли.

- Ты хочешь поговорить с ними? - спросила Никта, - не думаю, что они тебе ответят. Это не те ребята, что быстро и легко сдадутся, а у меня нет времени играться с ними.

Я подошел к мужику. Черные руки плотно обхватили его глаза и рот. Он не мог ни говорить, ни видеть нас в данный момент.

- Зачем я был нужен Роману? - мой вопрос прозвучал, наверное, слишком громко, потому что девушка, висящая рядом, коротко вскрикнула.

Темные пальцы на ртах жертв разомкнулись, но сталкеры молчали. Никта стояла рядом со мной и улыбалась.

- Надо с ними кончать. Очень жаль, что в мире снов мы можем только иссушать людей, а потом они отлеживаются и приходят обратно, хотя у тебя есть то, что может даровать им вечный сон. Нож Гаки. Давай, убей их, Сергей, иначе они придут к тебе еще не раз, и однажды окажутся сильнее. Врагам нельзя давать шанс на реванш. Они проверяют тебя, пробуют на зубок, ищут уязвимые места, чтобы нанести удар исподтишка.

- Эти ребята пытались парализовать меня стрелой, пока я был в обычном сне.

- Для них нет ничего святого, и они не придерживаются правил Игры. Ты же знаешь, что нельзя нападать на неосознанного дримера?

- Слышал, но я так и не делаю обычно, хотя исключения бывают.

- Ну что, придурки, так и будете молчать? - Никта подошла к девушке, - вы хоть понимаете, в чей сон вы попали? Нет? Ну и отлично. Так что, Сережа, ты убьешь их? Это же несложно. Достаточно будет парочки ударов клыком Гаки, и все.

- Я сюда не убивать пришел, вообще-то, - ответил я, - я принес письмо от нашего ковена.

Ведьма щелкнула пальцами, и черные руки снова закрыли жертвам рты, а вдобавок и уши.

- Как скоро. Тогда я могу рассматривать этих несчастных, как отдельный дар? Ты слышал про пизауру удивительную?

- Эм, нет, - я напрягся, - кто это?

- Это такой вид пауков. Самец ловит жертву, обматывает ее паутиной и приносит самке перед спариванием, и пока она разбирается с подарком, делает свое дело, ведь иначе угощением станет он сам.

- Знаешь, - я повернулся к Никте, - когда я увидел тебя впервые, ну там, в Доме учителей, то подумал, что ты симбионт с пауком, как и Сантьяго.

- Серьезно? Конечно, я не паучиха, но сексуальный каннибализм меня дико возбуждает.

- Я просто пришел передать письмо и ничего более, - ответил я.

- Это ты так думаешь, - резко ответила Никта, - и не пытайся сбежать из моего сна - это невозможно. Пожалуй, я начну с девушки. Сережа, надейся, что в них много света, иначе мне придется взять и у тебя чуточку.

Да она совсем поехавшая! Не спорю, ведьма очень сильная, недаром ее королевой выбрали, но с головой у нее точно не все в порядке. Пугает меня своими странными замашками, хотя, наверное, она этого и добивается.

- О, эта девушка боится меня. Сережа, ты чувствуешь человеческий страх? - вкрадчиво спросила Никта, и темные руки принялись разрывать на жертве одежду. Та замычала и задергалась.

- Он появляется в груди, как легкая неприятная вибрация, которая постепенно переходит в постоянный тремор и захватывает все сознание. Сердце ускоряется. Находясь во втором внимании, я могу слышать даже страх. Он звучит как серебряные колокольчики, а его эманации липкие, как густой кисель. Когда обычный человек чувствует чужой страх, то он может передаться и ему. Это закон выживания вида, но мы, маги - другие. Мы уже не испытываем животных чувств, присущих людям. Я же наслаждаюсь чужими эмоциями. Мне мало иссушить жертву, Сергей. Я хочу, чтобы она испытывала в этот момент боль и страх. Знаешь почему?

- Это даст больше света, не так ли?

- Вот именно. Еххи - хорошая учительница. Она умеет сотворять потрясающие кошмары и создавать копии чужих снов. Я так не умею. У меня другие навыки. Ко мне так редко приходят гости, но поверь, свой поход они запомнят надолго. Я умею удерживать дримеров в своем сне неделями. Последний провел у меня в подвале почти месяц, а сбежал только потому, что умер в реальности. Это было год назад. Я как паучиха, которая сидит в паутине и ждет без еды и воды несколько месяцев новую жертву. Спасибо тебе, ты доставил мне сегодня настоящую радость, но это только начало. Как хорошая хозяйка, я обязательно отблагодарю тебя, но чуть позже. А пока вернемся к телу.

Никта повернулась к девушке. Глаза-аметисты засветились, и черные руки начали скручивать обнаженное тело девушки чуть ли не винтом. Дикий крик едва не оглушил меня, и я отпрянул в сторону. Руки Никты коснулись голого живота жертвы, и девушку затрясло. Крик стих, сталкер начала бледнеть, а затем и вовсе превратилась в призрака.

- Если бы ты дал мне нож, я бы просто вырезала ей печень, - Никта снова повернулась ко мне, - но ты не дашь, ведь это очень сильный артефакт. Думаешь, что я его тебе не верну?

- Вот именно, - я скрестил руки на груди, - одного не могу понять, откуда у этих ребят столько защиты? Каждый словил по две, а то и три пули из моих стволов, но все равно встают и дерутся.

- А ты не понял? - Никта отошла так, чтобы я мог видеть голое тело девушки, - посмотри на ее татуировки.

Я подошел поближе и присмотрелся. Черные и зеленые письмена образовывали странный узор. Цветные мандалы пересекались с рунами и шли полукругом над грудями.

- Эклектика какая-то, - заметил я, - тут все в кучу. Шаманские орнаменты, тибетские символы и мандалы, скандинавские руны. Это что, реально работает?

- Еще бы, а вот и индейские татуировки. Ловец снов, иероглифы, - Никта прикоснулась пальцем к надписям на теле девушки, и те засветились ярким зеленым светом, - часть сделана на Тибете, часть в Норвегии, а это вообще работа перуанского шамана. Наша девочка не так проста как кажется, но она еще в самом начале пути. Как бы я хотела прервать его. Может быть, все-таки дашь ножик? Ну или сделай это сам.

- Просто иссуши ее. Пусть поваляется недельку в коме. Я не буду никого убивать. Они мне не враги. И даже Роман мне не враг. Он просто цель.

- Хорошо, - Никта коснулась живота девушки, та издала протяжный стон и исчезла совсем.

- Уверена, что и у этого кабана такие же татуировки, - Никта подошла к мужчине.

- Странно, но я видел немало голых ведьм на шабашах, и ни у одной не было ничего подобного, - заметил я. Темные руки принялись рвать маскировочный костюм на груди сталкера, и лохмотья полетели во все стороны.