— Простите, профессор! — истерично прокричал один из гостей, — но лично я не хочу жевать ту мерзость, которую будет выпускать эта адская машина. Мне надо, чтобы на блюде лежала зажаренная ножка цыплёнка или барашка. Вы же не сможете мне это устроить? Правда?

— А давайте попробуем приготовить вам куриную ножку! Не возражаете? — и не дожидаясь ответа, нажал пальцем на несколько кнопок.

Тут же из агрегата появились металлические руки, подцепили ящик с землёй и высыпали её в бункер.

— Мне кажется, или в воздухе появился запах клубники? — послышался удивлённый женский голос.

Все дружно потянули носом.

— За мной, господа! — торжественно позвал профессор. — Готовьтесь к искушению!

Все устремились за ним к первому агрегату. Как только журналисты остановились, он пересчитал всех, а потом нажал цифру восемь на панели управления агрегатом. В нём что-то щёлкнуло, мягко зажужжало, зашлёпало, а затем из окошка выехал лоток с восемью вафельными стаканчиками, красиво заполненными розово-красной массой.

— Угощайтесь, прошу вас! — протянул он гостям лоток.

Те робко разобрали стаканчики, долго принюхивались к их содержимому, разглядывали.

— Ну, же, смелее, господа! — призвал профессор и принялся старательно лизать клубничную массу, причмокивая. — Поверьте, это очень вкусно!

Все осторожно попробовали угощение. Не прошло и десяти минут, как послышался мужской голос:

— Добавку дадите?

Профессор заразительно рассмеялся:

— Не дам! Вам ещё предстоит съесть куриную ножку, которую вы заказали! Но должен вас предупредить: форму ноги из белковой массы ей придаст агрегат, красиво подрумянит, но косточек с хрящиком в ней всё же не будет. Надеюсь, это не очень вас огорчит.

Ещё минут тридцать профессор рассказывал о достижениях своего научно-производственного комплекса, пока в воздухе не появился запах жареной курочки. Толпа, не дожидаясь приглашения, сама устремилась ко второму агрегату. Профессор протянул всем по бумажной тарелке с зажаренной куриной ножкой, пластмассовой вилкой и бумажной салфеткой. Уже никто не дожидался того, кто попробует угощение первым. Все с интересом и удовольствием начали есть новый продукт.

Довольный профессор спросил, поглядывая на них:

— Как вы думаете, господа, можно ли с помощью таких технологий накормить народ целой страны и полностью отказаться от растениеводства и животноводства?

— Я думаю, что только частично, — ответил всё тот же занудливый молодой журналист, облизывая губы. — И то, если производство этих продуктов будет обходиться потребителям дешевле натуральных.

— О-о-о! — многозначительно протянул профессор. — В этом вы можете даже не сомневаться! Оно будет дешевле раза в два. К тому же продукт всегда будет производиться только свежим, сразу же готовиться по заложенным в агрегат рецептам и доставляться заказчику к назначенному времени беспилотниками прямо к взлётно-посадочной площадке его квартиры или в офис. А уж, землицы для его производства в нашей стране хватит на тысячелетия и даже дольше. Она лишь запускает процесс синтеза. Всё остальное для его продолжения и окончания мы тоже имеем в избытке.

Проводив гостей до выхода из комплекса, довольный профессор достал из кармана свой мобильный уникомп, подавший ему звуковой сигнал. Устройство это служило современному человеку удостоверением личности, платёжным терминалом, телефоном, компьютером, видеокамерой, контролировало через подкожный чип на руке его здоровье и выполняло множество других функций. А размером оно было всего пятнадцать на шесть и на два сантиметра. Уникомп всегда находился рядом с человеком в одном помещении. Если тот, выходя из него, забывал прихватить гаджет с собой, то чип вызывал вибрацию мышц на руке. Сейчас на его панели высветилась кнопка «Здоровье». Немышев коснулся её пальцем, посмотрел на экран и с усмешкой произнёс:

— Пора посетить Власова.

Он спешно покинул производственное помещение и направился в свой кабинет. Подошёл к рабочему столу, выдвинул верхний ящик и достал из него маленькую флэшку. Положил её в карман, а затем потопал к своему ГАМу, чтобы лететь к другу. Тот встретил его радушно, с хитренькой улыбкой на лице и поинтересовался:

— Что на этот раз привело тебя ко мне?

Немышев молча открыл показатели своего здоровья в уникомпе.

— Сексуальная неудовлетворённость, — прочитал тот, закатился заразительным смехом, а потом спросил: и что в связи с этим я должен сделать для тебя в очередной раз?

Профессор достал флэшку из кармана и с ухмылкой на лице вставил её в уникомп. На экране появились красивые, ухоженные женщины начала двадцать первого века, одна за другой идущие по подиуму.

— Ты, где откопал это видео? — загорелись глаза у Власова. — Скачай его мне.

— Услуга за услугу! — довольно откинулся тот на спинку кресла. — Я скачаю тебе их, но потом, когда ты наладишь производство таких красоток, будешь давать мне головы, наряды и обувь для них. Согласен?

— Согласен. По рукам!

Фирма Власова была зарегистрирована, как выпускающая роботов-помощников по хозяйству и роботов-уборщиков. И он действительно изготавливал их качественными. Но уже давно имел и тайное производство искусственных женщин, способных удовлетворять сексуальные потребности мужчин. Они были, как живые, красивые, тёплые. Их кожу и волосы на ощупь и на вид не возможно было отличить от натуральных.

А вот современные женщины все поголовно были заражены феминизмом. Они, подобно мужчинам, брили головы наголо, хотя многим из них это шло. Абсолютно не пользовались косметикой. Никогда не носили обувь на высоких каблуках, одевались просто, чисто, удобно. Не украшали себя ювелирными изделиями и бижутерией. Носили лишь обручальные кольца.

Феминистки не понимали, почему в угоду мужчинам, женщины из прошлого часами занимались своей внешностью, тратили средства на её улучшение да ещё ходили на высоких каблуках, уродуя свои ноги. Зачем приучали мужчин к искусственной красоте? Ведь сами же они любили мужчин такими, какими они появились на свет, естественными.

Мужчины же, когда в их поле зрения попадали картины, фотографии и фильмы с женщинами из прошлого, мечтали именно о такой женской красоте, пусть даже искусственной.

Нынешние супруги жили и спали в отдельных комнатах после исполнения супружеского долга. У каждого из них, по закону, была своя территория. И никто не имел права заходить на неё без разрешения.

У профессора таких территорий было целых две: спальня и рабочий кабинет. В своём домашнем, рабочем кабинете он имел огромный сейф, вмонтированный в стену. В нём он хранил искусственную женщину с великолепной фигурой, различную красивую обувь для неё на высоких каблуках, соблазнительную одежду и несколько сменных голов с красивыми лицами, разными цветами волос и причёсками. Можно было нажать невидимую кнопку под мышкой, и изменить размер груди. Кнопка на бедре увеличивала или уменьшала размер таза. Она реагировала на голос своего хозяина, вытягивала губки для поцелуя и не только, меняла эротические позы…

Когда уникомп выдавал сообщение о сексуальной неудовлетворённости профессора, он не всегда стучался в спальню к супруге, а менял фигуру искусственной женщине, голову, одежду и наслаждался близостью с ней. Каждая её голова имела своё женское имя, и он «мурлыкал» с ними, как с живыми, и изменял каждой из них и своей супруге Елене. Они были его сладкой тайной, которая делала его жизнь более насыщенной и интересной в то короткое свободное время от научной работы, которое ему иногда удавалось выкроить. Немышев всегда хотел обладать не только женой. Теперь его «мечта», с множеством сменных голов, «жила» в сейфе его домашнего кабинета и грела ему душу.

Новые отношения с противоположным полом в стране разрешалось заводить только после развода. Измена супругов, состоящих в браке, строго наказывалась. Женщины добились этого на законодательном уровне. Изменивший супруг или супруга, по желанию своей второй половины, изгонялись из общего жилища, оставляя его, со всем нажитым имуществом, пострадавшей стороне. Изменнику или изменнице приходилось пожизненно, каждый месяц выплачивать своей бывшей второй половине компенсацию за моральный ущерб, в размере десяти процентов от дохода, если та не вступила в повторный брак.