— Интересно, а от Родовых проклятий все-таки имеется защита? — не отрываясь от книги и не думая, что мне кто-то ответит, спросил я в пустоту.

— Нет, — ответил Регган, который все это время сидел рядом, наглаживая волка.

— А почему? Вот если придумывают яд, то сразу же придумывают противоядие. Почему здесь не так: вот придумал ты заклинание, да вот, например, — я открыл середину книги, где были подробно описаны известные на тот момент родовые проклятья, их перевод для использования, применяя энергию Тьмы, и алгоритм наложения блокировки, — проклятье утопления: «Submerso». Вот его описание кратко: после произнесение заклинания у жертвы, хм, легкие как губка наполняются водой. Живодерство какое-то, по-моему, проще просто утопить. Так вот, если вдруг до какой-нибудь семейной книжки дотянутся шаловливые ручки небольшого тупого ребенка, и он захочет попрактиковаться, то что, семья никак не сможет защититься?

Я посмотрел в сторону Реггана. Он стал бледнее моего Гвэйна и смотрел на меня широко распахнутыми удивленными глазами:

— Откуда это у тебя?

— Я же говорю — из библиотеки.

— И когда у нас в библиотеке стали в свободном доступе лежать книги Фолтов? — он выхватил фолиант, громко захлопнув его, уставился на название.

— Регган, — я осторожно посмотрел на бледного как мел однофакультетчика, — С тобой все в порядке?

— Вполне, — он отдал мне книгу и резко встал. — Нет, Деймос. Защиты от родовых проклятий нет, именно из-за таких как те, что писали эти труды. Как бороться с абсолютным злом, если оно может спокойно защититься. Их можно только отменить. Только вот не слишком это помогло, в итоге Темные вполне успешно научились блокировать их действия, а потом, разложив на составляющие, каким-то образом изобретали способ, позволяющий полностью избавиться от последствий.

— Регган? — я вопросительно уставился на него.

— Я слышал историю из семейных страшилок, что у Фолтов были своего рода соревнования: вынудить кого-нибудь тебя проклясть, а потом на время блокировать и убирать последствия. Кто меньше времени затратил, тот и выиграл.

— Регган, — повторил я, пытаясь до него достучаться.

— И вот ведь какая штука, Темных это только забавляло, а вот что делать остальным, если они не умеют ни блокировать, ни убирать последствия?

— Регган! — заорал я.

— Что? — он посмотрел на меня немного расфокусированным взглядом.

— Я тебя чем-то обидел?

— Нет. — Он начал подниматься по лестнице. — Не обращай внимания, Нейман, в моем Роду попадались большие оригиналы в плане изобретения атакующих проклятий, которые не стеснялись применять их даже на своих. Но ничего, прочитаешь, узнаешь. — Он замолчал и скрылся на лестнице, громко хлопнув дверью своей комнаты. Я открыл книгу на оглавлении и прочитал раздел. Род Гволхмэй. Да уж. Неловко получилось. Я с силой захлопнул книгу.

Посидев с минуту, тупо глядя в одну точку, я покачал головой.

— Да нет, быть не может, чтобы Фолты что-нибудь не придумали, чтобы не только самим, хихикая, соревнования устраивать, атлеты, мать их, но и наиболее ценным приближенным в случае чего помочь, — и я снова открыл книгу.

Оказалось, что нет, не придумали. А может и не придумывали, кто сейчас может сказать правду. Однако в самом конце раздела, посвященного Гволхмэям, я нашел крошечную сноску, где очень мелким шрифтом было написано, что одному Фолту все же удалось снять Родовое проклятье, которым наградил глава тогдашних Гволхмэев своего наследника. Наследничек оказался не промах, он умудрился втереться в доверие к принцу крови Семьи Фолтов, и принц ради друга расстарался. Что он сделал, написано не было, но в итоге принца назвали идиотом — слишком уж рискованный ритуал тот провел, а наследничек Гволхмэев почему-то перестал быть наследничком, и откололся от родового дерева.

Забавные все-таки личности были мои предки.

— А вот мне знаешь что интересно, Гвэйн, почему маги да и другие Темные жили Родами, а Фолты предпочитали называться Семьей? — я не смотрел на волка, только тихонечко его гладил. Когда я произнес последнюю фразу, мне показалось, что Гвэйн вздрогнул. Внимательно посмотрев на него, но, не обнаружив ничего странного, я потянулся, отложил книгу и произнес: — Пошли погуляем, Гвэйн.