Глава 14

— Кажется, это была последняя дверь, — сказала задумчиво, осматривая рукотворную баррикаду.

Оставаться во дворце мы не стали, опасаясь, что в такое приметное место может кто-нибудь нагрянуть. Идти дальше до окончания сезона было глупо, поэтому мы выбрали небольшой дом во внутреннем городе и заняли его. Правда, сначала тщательно всё обследовав. При этом выяснили несколько путей для отхода, на случай если нам придётся спешно покидать это место.

— Хорошо, я тоже закончил. Как там погода?

— Через несколько часов начнётся, — ответила, садясь за стол и притягивая к себе немного подогретое мясо. Конечно, почти вся еда, которая могла испортиться, за эти дни именно это и сделала, но мы быстро нашли выход. Сушеное мясо было вымочено в воде и тщательно обжарено в масле. Еда так себе, могу сказать, но с лепешкой, пусть и почти деревянной, вполне сгодится. — Надо будет кого-нибудь поймать.

Вэй с энтузиазмом накинулся на свою порцию, но очень скоро понял, что все не так хорошо, как выглядит. Именно поэтому он быстро со мной согласился.

— Да, буря кончится, надо будет побродить по округе, может, кого и поймаю.

— Обязательно, — кивнула, задумчиво перекатывая во рту кусок мяса, который по своей текстуре походил на размоченный картон. — Ты заметил, что живности в этой части пустыни как-то слишком много? Намного больше, чем в тех местах, где я бывала ранее. Даже не верится, что это одна и та же пустыня. А если вспомнить доисторическую птичку, то и вовсе всё приобретает налет нереальности.

— Доисторическую? Да, особенно по ночам, — надо отдать Вэю должное, он ел и даже ни разу не скривился. Лучше бы мы это мясо так пожевали, и то вкуснее было.

— Не обращай внимания, — отмахнулась я, мысленно обругав себя. Надо внимательнее следить за своими словами. Всё-таки некоторые вещи очень сложно объяснить, не вдаваясь в подробности. — Главное, что слишком большое скопление животных в пустыне — это нечто совершенно не правильное. С одной стороны, кажется, что в этом нет ничего подозрительного. С другой, не надо забывать, что всем этим милым зверятам нужно что-то кушать и пить. А как мы видим, здесь, кроме песка, нет ничего. Даже пустынные растения встречаются крайне редко. Про воду я вообще молчу. И еще кое-что меня интересует — куда они деваются днём?

— Может, это какие-то особенные, пустынные звери? — Вэй съел все до последнего кусочка и медленно отодвинул тарелку, притягивая к себе кружку с водой.

— Может, но тогда эти звери живут только в одной части пустыни. Это как-то странно. Хотя я не специалист в этом. Может быть, тут есть что-то необычное, что их и привлекает в таком количестве, — пожала плечами, домучивая свою порцию. — Как ты это съел?

— А что не так? — Вэй глянул вроде как с непониманием, но я-то уже хорошо успела изучить его — сейчас он точно подтрунивал надо мной. — Нормальная еда. Немного жестковато, но нам не выбирать, что есть. Кстати, я нашел целый ящик каких-то фруктов… или овощей. На ощупь вроде не успели испортиться. Посмотришь?

— Это, наверное, местный фрукт. Нотос. Хранится вроде долго, так что попробовать можно. На вкус ничего так.

Но фрукт, который нашёл Вэй, оказался совершенно не тем, о котором я подумала. Это были самые натуральные мандарины. Я даже глазам своим не поверила сначала, всё-таки здесь я до этого, кроме смеси банана с яблоком, ничего другого больше не встречала.

Ловко очистив чуть мягкий мандарин, закинула дольку в рот и зажмурилась от восторга. Надо же, последний раз я их ела в прошлой жизни. О, этот восхитительный кисло-сладкий вкус. Этот невероятный запах. Блаженство. Я даже не подозревала, что могла так соскучиться. Думаю, меня многие поймут. Все-таки Новый год без мандаринов практически нельзя представить. Воспоминания, которые, казалось, почти не приносят мне никакого дискомфорта, тут же нахлынули, едва не выбивая слезы ностальгии. Белый снег, мороз, запах елки, стеклянные игрушки и новогодний «Голубой огонек».

Конечно, воспоминания о прошлой жизни приносили мне не только удовольствие, но еще и печаль. Всё-таки я не была там одинока. Грусть, что больше не увижу родных людей, до сих пор время от времени накатывала.

— Нормальные, есть можно, — сказала, закидывая в рот последнюю дольку.

— Ела уже такие фрукты? — Вэй по моему примеру аккуратно очистил мандарин и осторожно попробовал.

— Пару раз пробовала, — отмахнулась я, подхватывая еще одну мандаринку и удаляясь в комнату. Настроение было подпорчено, но я не хотела, чтобы Вэй обратил на это внимание, иначе по-любому станет выяснять, что случилось. Понятное дело, говорить правду пока что не хотела, как, собственно, и врать.

Скинув обувь, развалилась на кровати и раскинула руки в стороны. Снаружи слышны были звуки бури. Началась. Это значит, что мы заперты здесь дня на два минимум, максимум в такие сезоны неограниченный. Однажды слышала, что буря длилась чуть ли не месяц. Сама в такую не попадала, но всё может быть.

Из-за закрытых окон в комнате была темнота. Закрыв глаза, прислушалась. Тихо, только завывание ветра снаружи. Чуть позже к тишине присоединился звук шагов Вэя. Я уже даже знала, как они звучат.

— Ты тут? — спросил Вэй, открывая дверь.

— Ага, решила полежать, — отозвалась, лениво наблюдая, как Вэй вошёл в комнату. Темнота тут же растворилась, позволяя оранжевому свету от огня лампы уютно устроиться внутри.

Если отрешиться от реальности и забыть про проблемы, то обстановка казалась даже романтичной. Кровать, живой огонь, бушующая стихия за стенами дома, красивый мужчина. Прямо идеальный момент, чтобы совершить глупость, о которой потом можно пожалеть.

Я давно заметила, что Вэй сильно не заморачивается. Он сразу вел себя со мной вполне свободно. Вот и сейчас, поставив лампу на тумбочку, подошёл к кровати и, убрав мою руку, улегся рядом.

— Сапоги бы хоть снял, — буркнула, поворачиваясь набок.

— Я с ногами не лезу, — тут же парировал он. Практически сразу почувствовала, как он зашуршал, поднимаясь и явно снимая сапоги. — Раньше я тоже часто бывал почти в заключении, но там хотя бы книги были.

— М? А я тебе не сказала? — спросила, краем уха вслушиваясь в возню Вэя.

— Что? — Вэй повернулся ко мне и тут же обнял со спины, утыкаясь носом в шею. — Странно, раньше запах других людей только отталкивал, а ты пахнешь так притягательно.

Я тут же вспомнила, что мылась кучу времени назад. Лицо сразу же опалило огнём.

— Мы просто привыкли друг к другу. Только и всего, — пробормотала, замирая, будто кролик, над которым навис голодный хищник. — Я разве не говорила, что в этом доме есть небольшая библиотека?

Иногда, вот в такие моменты, я проклинала себя за свою очень хорошую память. Не знала бы ничего, спокойно уже наслаждалась в объятиях симпатичного мужчины. Так нет, я помню, и теперь приходится заморачиваться, подавляя в себе желание. Да еще при этом как-то ускользать от Вэя, который становится все более настойчив.

Вот как сейчас, например.

Мой живот, на котором лежала его рука, рефлекторно поджался. Наверное, это стало своеобразным щелчком. Вэй вроде как лежал спокойно, но после этого аккуратно перевернул меня на спину и навис сверху.

Я не стала закрывать глаза, рассматривая лицо Вэя. При таком свете не было ничего толком видно, только блеск глаз и общие очертания. Из-за огня и темноты Вэй казался каким-то мистическим существом.

Ну, я же говорила — романтика. Звуки неудержимой и смертельно опасной стихии, шикарная кровать, танцующий огонь, который растворяет окружающую темноту. И как вишенка на вкусном десерте — симпатичный мужчина.

— Что? — начала я, чувствуя себя уже слегка неуютно.

Немного пошевелившись, попыталась выбраться, но меня тут же припечатали обратно к кровати. Я возмущенно открыла рот, собираясь высказать все, что думаю о таком обращении.

Не успела. Вэй меня поцеловал. Если говорить серьезно, то самое первое прикосновение было похоже на разряд, от которого буквально перехватило дыхание, а глаза заслезились. Мне показалось, что стоило губам Вэя прикоснуться к моим, как внутри будто слегка качнулось что-то вроде гигантской, неповоротливой массы. А после в груди вспыхнул огонь, который разгорался с каждой секундой сильнее. Когда Вэй немного пошевелил губами, у меня по телу прокатилась позабытая волна сладостного удовольствия. Огненная масса внутри начала плавиться, превращаясь в тягучую лаву.