— Понятно...

— Она не упоминала об этом, когда я уехал. Вероятно, планы поменялись.

— Кто тебе рассказал?

— Вчера в Труро я встретил Джона-Ивлина Боскауэна. Само собой, он знал Джереми. Они ровесники. Он думал, что я знаю о Кьюби.

Демельза снова задумалась.

— Может, она написала письмо.

— Все возможно.

— Мы с ней хорошо поладили в Брюсселе.

— Пожалуй, ей на пользу сначала побыть несколько недель дома. Она все еще не пришла в себя.

— Как и все мы.

— Да.

— Ты навестишь ее, Росс?

— О нет. Пусть она первая решает, когда ей с нами встречаться. Надо дать ей время.

— Время, — рассеянно повторила Демельза. — Да, времени у нас предостаточно...

В теплой ночи слышались удары волн о берег. Привычный и постоянный гул, но осознать его можно только в тихие ночи.

— Рам-та-дам-дам, — пробормотал Росс. — Рам-та-дам-дам.

Дай Бог никогда больше не услышать этот звук.

— Что ты там бормочешь? — спросила Демельза.

— Ругаюсь себе под нос.

— Из-за чего?

— Потому что надо подняться и выгнать твоего «слезымэгги» в окно. Мысли о его самоубийстве не дают мне спать.

— Затуши свечу.

— Тогда в темноте мотылек будет порхать над нашими лицами.

— В поисках нового пламени, — сказала Демельза.