– Алло?

– Привет, Меган, это Сюзанна!

– О. Привет, – провожу рукой по лицу и щурюсь от яркого утреннего солнца, заливающее комнату через окна спальни.

– Боже, судя по твоему голосу, ты безумно рада меня слышать, – сухо тараторит она.

– Прости. Я только что проснулась. Который час?

– Семь тридцать.

– Почему ты звонишь мне на рассвете в воскресенье, Сюзанна? – я зеваю, срывая одеяло, чтобы переместиться в ванную.

– Хотела узнать, не хочешь ли ты сгонять со мной в церковь.

– Нет.

Она смеется.

– Ты не хочешь уделить обдумыванию моего предложения хотя бы миллисекунду?

– У нас с Богом некие разногласия, – невозможно оставаться друзьями с кем-то после того, как он убивает любовь всей твоей жизни. – Моя мама однажды сказала, что если на меня упадет тень креста, я превращусь в пепел. Не думаю, что она шутила.

– Да ладно тебя, там будет весело!

– Весело? Церковь и веселье не шли рука об руку за всю историю религии. По правде говоря, мне кажется, что в ней противозаконно все, кроме страдания.

Она снова смеется. По какой-то причине мое плохое настроение, кажется, радует ее.

– Вау, за этим заявлением стоит какой-то серьезный багаж! Но эта церковь отличается, обещаю.

– Пфф. Они раздают косяки в проходе?

– Ха-ха. Такое счастье, увы, нас миновало. Нет, они просто классные.

Я издаю шум, демонстрирующие мое мнение насчёт классности ее церкви.

Сюзанна хихикает.

– Ты завела огромное недовольное животное? Потому что тот звук был безумно похож на бородавочника.

– Откуда такой искушенный горожанин, как ты, знает, какие звуки издает бородавочник?

– Ты будешь удивлена тем, что мне известно, – таинственно шепчет она.

Могу сказать, что это сильное заявление.

– Хорошо, давай сыграем. Например?

– Например, Тео Валентайн поставил Купа во главу «Хиллрайз Конструкшн»... – она резко останавливается. – И покинул город.

Я так удивлена, что практически роняю телефон.

– Уехал? Когда?

– В пятницу вечером, согласно слухам.

– Куда? – мой голос настолько громкий, что эхом отдается от стен.

– Как будто Куп расскажет кому-нибудь, – бормочет она раздраженно. – Он почти такой же молчаливый, как Тео. Они словно братья. Но из дошедших до меня сплетен, Куп провел экстренную встречу с командой «Хиллрайз» вчера и сказал им не ожидать возвращения Тео в ближайшее время.

Слишком потрясенная, чтобы продолжать стоять, я плюхаюсь на крышку туалета и смотрю в пол. Меня ослепляют изображения боли на лице Тео, когда он смотрел на меня в пятницу вечером, и ярости, когда он смотрел на Крейга.

– Что еще?

Ее голос становится деловым.

– Нет, ты должна пойти со мной, чтобы я что-то еще рассказала, дорогуша. В противном случае мой рот на замке.

Я углубляю вдохи, но смиряюсь.

– Договорились. Во сколько заедешь за мной?

– В час. И не надевай джинсы и футболку.

– Почему нет? С каких пор Богу не насрать на моду?

– Это дом поклонения, милочка, а не вечеринка в общежитии. Прояви к Господу уважение.

– Скажи ему, чтобы это нужно заслужить, – мрачно бормочу и вешаю трубку.