Глава двенадцатая. Просьба комитета
Десять часов полета прошли довольно спокойно, так что у Маркуса выдалось немного времени, чтобы подумать о своем брате и Катрин. Женщина должна была к этому времени уже пройти полный путь модификации…
Ему вспомнилось, как Ихо сильно переживал расставание с Марией, которая была точной копией Катрин. Хотя наверно, правильнее было бы сказать, что Катрин точная копия Марии. Но для тех, кто живет более полутора века, время перестает быть чем-то прямолинейным. За свою долгую жизнь Маркус уже не раз наблюдал, как призрачна свобода выбора, которой так кичатся люди: сын копирует отца, у дочери такой же характер, как у матери, и все они поступают точно так, как это сделали бы их родители… Хотя сами больше всего хотят быть не такими, как они. Внезапно ему вспомнились слова, которые он сказал Ихо, когда впервые в своей жизни убил: пустота возобладала над разумом, и он совершил то, чем предстояло тяготиться десятилетия. Сколько бы он впоследствии не размышлял над смыслом тех его слов, он всегда ускользал от него. Это было так, будто что-то более могущественное и мудрое тогда завладело его устами...
- Сколько же лет назад мама дала мне этот кулон? - Маркус нащупал его сквозь одежду. - С первого раза-то и не вспомнить… - грустная улыбка мелькнула на его устах. Образ матери сейчас возник перед ним, как давно уже не представал. Она была статной цыганкой с черными, как смоль волосами и зелеными глазами. Тогда ей пришлось выложить солидную сумму мастеру за него. В то время нелегко было найти ювелира, который согласился бы, а главное умел работать с метеоритом. Несмотря на все проблемы, подвеска все же была создана, и за последние десятки лет не раз спасал Маркусу жизнь. Метеорит, инкрустированный в центре кулона, упал практически ей под ноги, в тот момент, когда она молилась Луне. В отличие от своего брата, Маркус старался постигать этот мир с рациональной точки зрения, но этот кулон никак не вписывался в его модель мироздания. Уже в этом столетии у Маркуса появилась возможность провести его анализ: это был лунный грунт! Для него, живущего столько десятилетий, не было новостью, что существует Гайя, персонификация сознания этой планеты, Крий и прочие эфемерные существа. Но все они были связаны с этой планетой и результатом жизнедеятельности живых существ на ней. Но как Луна могла получить свое сознание?! Войд предполагал, что именно этот камень оказался причиной того, что доминантные гены его матери и отца были побеждены рецессивными. Он пытался узнать об этом небесном визитере у Реликта, но ответ был более чем уклончивым. Никакой новой информации за это время он получить так и не смог.
От рационалистических мыслей его вновь вернуло в прошлое, к матери. Ее жизнь трудно было назвать легкой: цыганка, без рода и племени, смогла охмурить завидного холостяка. Многие графини и маркизы Испании точили на него свои коготки, а тут появилась простушка по имени...
- Как же звали маму? - волнение и страх мелькнули на лице Войда. Неужели за столько лет он забыл имя матери! Понадобилось пару мгновений, чтобы ее имя возникло в памяти: Ратори. Улыбка облегчения озарила лик Маркуса - значит он все еще человек, раз помнит свои корни.
Где-то через год после нашего рождения, ей приснился сон о смерти одного из нас. Не найдя ответа в картах и кофейной гуще, она решила обратиться к шувани, цыганской ведьме. Это была старуха, с длинными седыми волосами, подвязанными косынкой. Правый глаз был меньше левого, поэтому создавалось впечатление, что она постоянно всех в чем-то подозревает. Ее лицо было испещрено морщина, в ушах висели массивные серьги с красным кораллом. Они сильно оттягивали мочки ушей, делая ее чем-то схожей с изображением индийских мудрецов. Ей было уже под девяносто лет, но воли и силы ей было не занимать. Никто в округе несмел посмотреть на нее недобрым взглядом, а на судах старейшин ее слову никто не перечил.
- Мами! - ворвалась она в дом шувани. Нас с братом она прихватила с собой, чтобы старая ведунья попыталась отвести от нас беду.
- Ну что такое? - по-старчески ворча, спросила цыганка. Одного взгляда на мать ей хватило, чтобы понять, что она пришла к ней с бедой. - Успокойся и расскажи мне все, что видела! - буквально приказала она, указывая маме на старый табурет.
- Мне приснился ужасный сон! - надрывно выдавила из себя цыганка. - Один из моих сыновей, весь побитый и измученный. Он погиб… - добавила она в конце, будто только сейчас полностью осознав ночную историю.
- Все мы умрем, Ратори. - тихо ответила шувани. - Что ты хочешь от меня? - она налила в чашки с чаем горячую воду, и комнату наполнил странный запах.
- Я хочу, чтобы они оба жили! - воскликнула она.
- Они и так не простые дети. - старуха подмигнула нам, стоящим в дверях. - За жизнь одного из них, ты должна будешь заплатить равную цены, Ратори. Ты готова к этому? - как бы нехотя, добавила ведьма.
- Да, прошу тебя, мами! - мать припала к ее ногам.
- Полно тебе будет! Принеси тот кусочек камня, который подарила луна, я сделаю на него заговор. Но будь готова в любой момент заплатить обещанную цену! Никто не знает, когда будет выставлен счет. - старуха пару раз встряхнула мать, будто намекая: «Одумайся!».
- Большое спасибо, мами! - мать обняла старуху, безмолвные увещевание которой, похоже, не достигли своей цели.
- Ладно, принеси его завтра, когда зайдет солнце, и я сделаю все. - махнув на нее рукой, ответила шувани.
Нам с братом не получилось увидеть, что именно они делали с кулоном на следующий день.
- Вот, возьми, Маркус. - старуха протянула кулон мне.
- Почему ему?! - возмутился Ихо. Прежде, все деля пополам, теперь мне давали то, чего у него никогда не будет.
- Тебе достаточно своих подарков, бенг рогэнса! - воскликнула шувани. - Он поможет тебе в трудную минуту. Никогда его не теряй, слышишь! - ласково погладив меня по голове, она прижала нас обоих к себе, будто пытаясь защитить от чего-то.
Комок боли, грусти и гнева подступил к горлу Войда. Не прошло и полгода, как отец начал подозревать мать в изменах… И вскоре, счет, о котором говорила шувани, был полностью оплачен: в порыве пьяной ревности отец зарезал мать.
Маркус больше не хотел вспоминать то время, оставившее на его душе слишком много зарубок и шрамов. Ведь они так и не переставали напоминать о себе все эти годы. Он погнал их прочь, и лишь сейчас заметил, что близнецы не спят.
- Ну, братцы-кролики, расскажите-ка дяде Маркусу на счет того странного объекта, так удачно возникшего во время нападения на базу Сахнетеров? - сказал Войд, приблизившись к впередисидящим близнецам.
- Это долгий рассказ, отец. Быть может, мы его расскажем по прилету? Мы так устали. - умоляюще спросила Лета.
- Эн-нет, рассказывайте сейчас же. - с отеческой угрозой приказал Маркус.
- Тогда, пожалуй, надо продолжить с того момента, на котором мы остановились в прошлый раз. - рассудил Ахерон. - Для нетера иссушить дух планеты было обыденным делом. Из тысячелетия в тысячелетие они бороздили космос, сменяя одну планету другой - это ты знаешь, отец. Чтобы восстановить свой корабль после длительного перелета, они использовали энергию, извлекаемую из планеты.
- Близ пещер алмаслар была установлена одна из колонн, поэтому король и королева решили напасть на нее и вывести из строя. Разведчики доложили: видимо, с проверкой, к Стержню прибыл один из нетеров. О лучшем моменте, чтобы напасть и показать силу, нельзя было и мечтать. Поэтому Алмас собрал с десяток алмаслар и направился к колонне. Ее охраняли кроманьонцы, в коллективной памяти которых сохранилось название этого Стержня. Они называли его Ирминсуль.
- В отряде Алмаса были несколько йеран, желавших смыть пятно трусости, которое наложил на них соплеменник.
- Вылазка прошла удачно: Ирминсуль был выведен из строя. Приятным бонусом был захват нетера. Один из йеран оглушил его и поддерживал в отключенном состоянии, пока он и Алмас не вернулись в пещеру.
- Нельзя сказать, что бой был легким: многие алмаслар пострадали от залпов хека. Поэтому Алма решила использовать пленника.
- Чтобы эффективно противостоять врагу, надо знать, что он из себя представляет, как снаружи, так и внутри. - внезапно для близнецов выдал Маркус.