Глава одиннадцатая. Сахнетеры. Бой в пустыне
- И как долго нам идти? - нервно спросил Минкович. Ему было уже невтерпеж увидеть Сахнетера и, наконец, получить обещанный Херуром приз.
- Терпение - это добродетель, господин Минкович, - ответил Херур. Говорить с этим неприятным, но нужным пока человеком ему не хотелось. На Херура то и дело накатывали воспоминания о том, как десятки тысяч лет назад он шел по этим же коридорам. Тогда они выглядели немного иначе…
Но вот тоннель закончился толстой стеной, на которой лишь с большим трудом можно было различить какие-то незнакомые значки.
- Дайте мне нож, господин Минкович, - приказал Херур, и, приняв его, протянутый по правилам, рукоятью вперед, он с силой провел по своей руке, орошая стену. Сначала не было ничего. Кровь медленно стекала по стене, заполняя желобки и окрашивая странные знаки коричневым.
- Не сработало? - обеспокоенно спросил Минкович. Херур не ответил, даже не повернул головы. Внезапно стена пришла в движение и открыла проход в довольно просторное помещение. Было понятно, что это не природная пещера, а нечто совсем иное.Войдя вовнутрь и пройдя несколько поворотов, они вышли в галерею, которая, после узкого тоннеля показалась им просто огромной. У стен стояли величественные фигуры египетских богов. Их высота приближалась к десяти метрам, а выполнены они были с такой детализацией, что без труда можно было отличить Гора от Амон-Ра. Освещенные лишь светом ручных фонарей, они казались потерянными во времени, гости из той эпохи, когда им поклонялись тысячи людей.
- Великолепно! - в изумлении проговорил Минкович, - Я действительно чувствую силу… Она начинает наполнять меня!
- Поздравляю, господин Минкович, вы выиграли джек-пот! - с туманной улыбкой сказал Херур и направился в центр комнаты, где над подобием алтаря возвышались несколько десятков колонн. Его глаза зажглись азартом и счастьем от того, что цель его так близка.
- Как же давно я здесь не был… - грустно заметил Херур. Пробежавшись глазами по стенам, украшенными древними узорами и сюжетами, он будто на несколько мгновений перенесся в то время. Во времена, когда нетеры наслаждались дарами этой планеты, не думая о последствиях своих действий. Уже и не вспомнить какой по счету была Земля, но однозначно она была единственной, на которой им оказали такой внушительный отпор. Невольно взор скользнул в противоположный угол, где в тени скрывался еще один осколок истории. Страх и ненависть сейчас пробежали по спине тела, в котором, как в клетку, нетер был заключен вот уже восемьдесят лет. Голоса людей, снующих возле Сахнетеров, вырвали его из этих воспоминаний.
- Как их включить? - голосом, дрожащим от возбуждения, спросил Минкович. Он уже облюбовал одного из Сахнетеров.
- Приложите вашу руку и повелите ему открыться. Технология, по которой спроектирован ваш протез, принадлежит нам, поэтому Сахнетер послушается вашего безмолвного приказа.
Послышалось шипение, и спину ближайшего бога прорезала глубокая щель.
- Сахнетеры готовы принять новых пилотов, - произнес Херур, - не медлите, господа.
Без опасения Минкович и остальные соскользнули вовнутрь, в пасти рукотворных чудовищ. Но как только Сахнетеры закрылись, галерею заполнили вопли ужаса и боли.
- Это провода! - расслышал Херур, - тысячи проводов! Они похожи на червей… И они лезут прямо под кожу, внутрь!!!
Херур лишь рассмеялся:
- А что ж вы хотели, господа? Получить невероятную силу и ничем не пожертвовать?
Еще несколько секунд назад недвижимые статуи, полные величества и гармонии, сейчас бились в конвульсиях на полу или же стояли на коленях, и издавали истошные крики. Потратив несколько мгновений на это забавное, но бесполезное зрелище, Херур поспешил занять свой Сахнетер, понимая, что его "товарищи" могут подумать, что он их предал, и просто раздавить его. К вживлению проводов он был готов, поэтому воспринял все намного спокойнее, и для него это прошло менее болезненно.
- Теперь вы полностью срослись с Сахнетером, и можете управлять им как своим собственным телом, - произнес Херур из своего Сахнетера, - И хватит уже плясать! Нам надо забрать отсюда вот те стержни, - добавил он, указывая на колонны, которые рассматривал лишь несколько мгновений назад. Пилоты понемногу начинали приходить в себя и уже ощущали разницу между обычным восприятием и тем, которое давал Сахнетер: они могли без каких-либо вспомогательных средств видеть в темноте, все цвета, звуки и ощущения стали намного сильнее, тело Сахнетера ощущалась как свое... Шагая за Херуром в сторону алтаря, они брали по нескольку стержней сразу, удивляясь физической силе, которую приобрели - стержни, весом около пяти тонн, они поднимали как пушинки.
- А как же мы выйдем? - спросил один из тех, кто пришел вместе с Минковичем, в недоумении застыв перед входом, который был невероятно мал для Сахнетера.
- Не волнуйся, Акер. Это вход для людей, а вон там - вход для нетеров, - сказал Херур, указывая на противоположный конец галереи, чувствуя при этом себя пастухом, который управляет стадом баранов.
- Как ты его назвал? - вскинулся Минкович.
- А как его теперь называть? - удивился вопросу Херур, - Он стал нетером, значит должен носить имя нетера. Его Сахнетер называется Акер, поэтому и сам он отныне Акер! - это было сказано таким тоном, что всем сразу стало понятно: обсуждать тут нечего.
- Ты говорил, что знаешь, как переводиться Сахнетер. Может, поделишься? - спросила Алекто, не отрываясь от бинокля, в который наблюдала положение внизу.
- "Сах" в переводе с древнеегипетского "блаженное тело, сотворенное для жизни в ином мире". Ну а слово "нетер" означает "бог". Соответственно это сочетание можно перевести как "тело бога", - немного задумчиво ответил ей Маркус.
- Эй, глянь, похоже, Ахерон и Лета тоже здесь, - Алекто указала биноклем на стоящих возле одной из машин близнецов, - Они смотрят на нас! - с тревогой сказала она, - но ведь они никак не могут нас видеть.
- Наверно, Ахерон чувствует мое присутствие, - ответил Маркус, - Жаль, что мы не можем подать им знак. Надеюсь, они сами разберутся, что нужно делать…
Послышался сильный удар, от которого каменная гора ощутимо вздрогнула.
- Землетрясение? - встревожилась Алекто.
- Нет, - покачал головой Маркус, - не в этой местности. И потом, мне показалось, что удар пришел изнутри. Это что-то другое…
- Что?!
- Я понятия не имею что это, - задумчиво произнес Войд, - но оно мне уже не нравится.
Удар повторился. На этот раз он был сильнее, так что дрогнула даже площадка под ногами Маркуса, а вскочившая на ноги Алекто, со сдавленным ругательством повалилась на камни. Склон скалы разлетелся вдребезги, открывая проход Сахнетерам. Наконец, Маркус увидел, что собой представляют эти создания древности: несмотря на свои огромные размеры, они двигались так быстро и плавно, как, пожалуй, умели немногие люди.
- Да они же размером с небольшой дом! - восхищенно воскликнула Алекто, не отрываясь от бинокля.
- Да. И против них мы должны сражаться… - тихо сказал Маркус, и на его лице появилась тревога.
- Сдурел, - опешила Алекто, - Да они тебя сотрут в порошок! Тем более что мы понятия не имеем, на что они вообще способны!!!
Яростный протест девушки пропал втуне. Маркус его просто не услышал, потому что как раз в этот момент увидел, что создания выносят колонны, и мгновенно узнал рисунки на них: когда-то он уже видел эти письмена, и в прошлую встречу ему с трудом удалось предотвратить беду.
- Нужно уничтожить как можно больше этих колонн, во что бы то ни стало! - воскликнул Маркус. Он немного привстал и пополз к тропинке, по которой они сюда поднялись.
- ТЫ КУДА? - громко зашипела Алекто, не понимая, что ей делать, ведь о своих силах она ничего так и не вспомнила.
- Я отвлеку их, давая тебе фору. Но и мои силы не вечны, так что не сильно тяни, - ответил он и легонько улыбнулся, словно обещая, что все будет хорошо.
Останавливать его она не рискнула, опасаясь выдать свою позицию. Не представляя, как выполнить задачу, она вновь направила бинокль на чудовищ, чтобы ничего не пропустить.
- Грузите эти стержни на машины! Остальные мы понесем сами! - раздавал команды Минкович, используя голосовую систему Сахнетера. Херур стоял возле скалы и смотрел на солнце глазами Сахнетера. Его собственные были закрыты. Давно уже он не чувствовал так остро прикосновение солнечных лучей, хотя они и освещали Сахнетера, а не его. Человек и машина были едины, и никакого разделения уже не могло более существовать.