— И почему же вы мне не верите?

— Ну, знаете, эти ваши манеры, "милая леди", канделябр, в конце концов, этот наряд из девятнадцатого столетия. Если уж все так, как вы говорите, то вы очень непохожи на человека, который еще недавно был молодым, а потом чудесным образом состарился, — Таня говорила как на духу и одновременно с этим замечала, как меняется выражение лица Вальтера. На мгновение ей даже показалось, что она действительно увидела перед собой того самого молодого парня, о котором ей рассказывали, который смотрит на нее волевым и пронзительным взглядом. Но это только на мгновение. Не успела она договорить, как Вальтер залился диким хохотом, очень сильно при этом выгибаясь, будто невидимые руки щекотали человека, до ужаса боящегося щекотки. Спустя пару минут он успокоился и, собрав остатки воздуха в груди, заговорил, периодически покашливая, ибо легкие старика не могли моментально перестроиться.

— Вы правы, я немного перегнул. Я всегда был фанатом прошлых культур, с их манерами, одеждой и прочей, так скажем, атрибутикой. А поскольку у меня сейчас в силу возраста не осталось никаких развлечений, то я забавляюсь вот так — переодеваясь и "пугая" случайных гостей. Правда, вы первый гость за последние несколько недель.

— Хм, — Таня недоверчиво и как-то снисходительно посмотрела на собеседника, поскольку ей показалось, что он немного с ума сошел. — Так что вы можете рассказать об игре?

— Она есть. Это не слухи, игра существует. Она калечит, отбирает самое ценное, заставляет думать, страдать, терять, выбирать. Но она есть.

— И это все?

— А что вы хотите услышать?

— Я хочу узнать, как туда попасть! — девушка немного повысила голос, ясно давая понять, что она не получила ответа на свой вопрос. — Там должен быть мой муж, его никто не может найти уже месяц!

— Как, вы говорите, он выглядит?

— Я не говорила, но… голубоглазый, невысокий, среднего телосложения блондин, слегка хромает на правую ногу.

— А еще у него родинка под левым глазом?

— Дд-аааа, под левым. Вы его видели? — голос Тани дрожал. Она вскочила со своего кресла, чтобы подсесть ближе к Вальтеру на диван. В её глазах горела надежда, а голос выдавал взволнованность и предвкушение. — Вы видели его?! — настойчиво спросила гостья.

— Думаю, что да. Это была моя последняя кампания. Оставалось всего ничего. Но тот день был очень долгим и сложным. Нас оставалось трое, мы бились с человекообразными борками, огромными борками, и бежали от гремов. К сожалению, Лету ранили, а это была последняя жизнь. Ее не стало. Уже к ночи мы с Антоном или, как мы его называли, Тони решили заночевать в низине, но не ожидали, что это было логово гротов. Когда я проснулся утром, то его уже не было рядом, только след волочения в пещеру и куча следов. Я много раз спрашивал себя, почему я не пошел туда, внутрь, чтобы хотя бы попытаться его найти. И всегда я приходил к одному и тому же ответу — усталость породила страх, который не позволил мне даже с места сдвинуться. Я отчаялся, я устал. Я бродил по лабиринтам и уровням уже 140 игровых лет. Глядя в пещеру, я просто взял гранату, выдернул чеку и подорвал себя. Мне надоело. А дальше — свет, диалог с кем-то невидимым и вот я проснулся в своей кровати дряхлым и беспомощным стариком. Я не знаю, милая леди, но мне кажется, что вашего Антона уже нет в живых, — Вальтер говорил это, глядя в пустоту. На его лице не было ни толики эмоций, только грустные воспоминания и жалость, что в какой-то момент он сдался, не дойдя до конца. Он вернулся к реальности и увидел перед собой лицо девушки, по щекам которой текли слезы. Не было всхлипов, рыданий, соплей. Просто тихие слезы, которые мерно стекали по щекам, собираясь в единый поток где-то у подбородка. Спустя какое-то время Таня нашла в себе силы заговорить и спросила:

— Вы ведь все это несерьезно, да?

— Нет, Татьяна, я серьезно. А теперь вам лучше просто уйти. Я и так сказал вам слишком много, а за все, как вы знаете, наступает расплата. Судя по всему, она меня уже ждет. Единственное, помните, что всегда нужно выбирать игру. А выбирать вам придется, я уверен, — договаривая последнюю фразу, Вальтер приподнял девушку за локти и направился с ней в сторону выхода, ясно давая понять, что ей пора. — До свидания, милая Татьяна. Отпустите воспоминания и идите вперед. И если уж придется, то помните, что надо выбирать игру.

Дверь захлопнулась прямо за спиной. Таня еще несколько минут так и стояла, глядя в пустоту, не в силах осознать, правда ли это или просто выдумки старика: "А если правда, как с этим дальше жить? Да и не проверить ведь, в игру же не попасть". Дождь все так же моросил, беспробудная окружающая серость все сильнее нагнетала и без того напряженную обстановку. Девушка едва помнила, как добралась до дома. Это была поездка автобусом до железнодорожной станции, а дальше на электричке до своего мегаполиса, где она вынужденно после исчезновения мужа жила с родителями.

"… хм, Вальтер, что-то из скандинавского или германского, если не ошибаюсь. Тогда что он делает в нашей стране, да и в таком городе. Редко же так родители называют своих детей. Даже если предположить, что он тут родился, то почему он живет в такой хибаре, о нем же говорили, что он богат?. Не может же все это прийти так быстро в упадок? Или может? И Антошу он, вроде, правильно описал. Нет, точно, он знает куда больше! И я тоже, дура, разнылась и уехала, даже не вытянув из него еще чего-нибудь! Дура! Надо обязательно поехать к нему еще раз, может что больше узнаю!" — мысли не оставляли в покое Таню. Она уже было снова собралась ехать за тридевять земель к этому Вальтеру, вскакивая с кровати, куда так и плюхнулась в грязной и мокрой верхней одежде и пролежала пару часов, как в дверь ее комнаты постучали.

— Таня, Танюш, тут тебе письмо какое-то прислали. У тебя какие-то долги, что ли? Письмо пришло от какого-то АСО. Банк какой-то?

Сердце Тани начало биться чаще, каким-то десятым чувством она поняла, что это то, что она так ищет. Она отчетливо вспомнила фразу старика, что "всегда нужно выбирать игру". А тут игра выбрала ее…