— Бёрк, не спускай глаз с мистера Крейга, — глухо сказал Джейсон, спрыгивая на землю. Взведя курок револьвера, он со всех ног побежал к всё увеличивающемуся подле затихающего в агонии грузовоза человеческому морю.
Всё сожаления, печали и тревоги останутся на потом. Когда будет время предаться самобичеванию и размышлениям о смысле жизни. Сейчас есть дела поважнее, чем выискивание скрытых мотивов в личных эгоистичных поступках. Да, он далеко не образец для подражания и не самый хороший человек в мире, но он старался быть хорошим полицейским. И сейчас Джентри делал свою работу. А её он привык делать хорошо. Поймав Невидимку, он убьёт одним махом столько зайцев, что любой охотник обзавидуется. И ведь вся соль была вовсе не в наградах и чинах, нет, вовсе не в них…
Джентри промчался эту сотню ярдов с совершенно неожидаемой от себя скоростью, как атлет-многоборец. Поднажав так, что аж в ушах заломило, Джентри буквально пролетел последние футы, посрамив бы и чемпиона по бегу, и тут же врезался в плотную толпу гомонящих зевак.
— Дорогу! Дорогу! — требовательно заорал Джентри, доставая значок Империал-Ярда. — Всем разойтись и немедленно отойти от машины! Полиция Империал-Ярда! Всем отойти, я сказал!
Так, срывая голосовые связки и размахивая над головой жетоном, сжимая в правой руке револьвер, Джентри пробивался к грузовику. Сначала невыносимо медленно, но затем всё быстрее и быстрее. До людей стало доходить, что полиция каким-то образом уже очутилась на месте аварии. Джейсону стали освобождать дорогу.
Вырвавшись из сонмища взволнованных горожан, Джентри сунул жетон обратно в карман плаща, и, держа револьвер наизготовку, осторожно приблизился к тягачу со стороны грузового отсека. Глазам инспектора предстало местами проржавевшее с налипшей и засохшей грязью железное днище опрокинутого грузовика. Четыре огромных колеса уже крутились едва-едва, их можно было бы остановить и руками. Из топочной трубы едва вилась тоненькая жалкая струйка дыма, зато бушующее в чадящей кабине пламя всё разгоралось, кропотливо выжирая изнутри всё, поддающееся горению. Из отрытой топки просыпался уголь, и огонь накинулся на новую пищу, понял Джентри. Он принюхался. К удушливому запаху сгоревшего угля и сажи примешивалась тошнотворная сладкая вонь запекающихся в жарком пламени человеческих тел. На краткий миг инспектору стало плохо. Но лишь на миг. За годы службы он видел и не такое. И запахами его было не пронять.
Старший инспектор смерил настороженным взглядом нависающий над ним остов колоссального грузовика. Забраться внутрь представлялось достаточно проблематично. Собственно, в своих физических данных Джентри не сомневался, но не хотелось бы нарваться на шальную пулю. А он, забираясь наверх, будет вынужден какое-то время обходиться без револьвера, поскольку ему понадобятся обе руки. Задачка…
Ещё раз гаркнув на напирающие за спиной шеренги ропщущего люда, Джентри недовольно скривился. Как же не хватает нескольких полицейских нарядов, чтобы оттеснить толпу и оградить место аварии. Он поймал себя на мысли, что полиция зачастую появляется на месте преступления слишком поздно. Неужели это переходит в своеобразную профессиональную болезнь, крайне прилипчивую и далеко не привлекательную? Неужели так будет и через сто, и через двести лет?! Надо будет обязательно спросить у Гордона. Словоохотливый учёный обязательно поделится своими соображениями на этот счёт.
Поймав себя на мысли о том, что, пожалуй, будет скучать без вошедших в ежедневный обиход словесных перепалок с Крейгом, Джентри, сплюнув, засунул револьвер в заплечную кобуру и схватился руками за рессоры опрокинутого на бок тягача. От его раздумий легче не станет. Пора бы уже и начать что-то делать, чтобы не выглядеть в глазах столпившихся вокруг десятков людей круглым дураком, не знающим, что и предпринять!
Цепляясь за все подряд выступы грязного днища, упираясь носками сапог и постоянно поглядывая в опрокинувшееся над головой насупленное серо-свинцовое небо, Джентри ловкой кошкой вскарабкался наверх, схватился пальцами за край гофрированного железного листа, подтянулся и одним движением запрыгнул на кузов. В двух ярдах от него темнел провал боковой двери грузового отсека, откуда и вёлся пулемётный огонь. Больше на поверхности Джейсон не обнаружил ровным счётом ничего заслуживающего внимания. Выхватив револьвер, он начал приближаться к проёму, помня о том, что внутри железного брюха грузовика есть кое-то. И этот шутник запросто может начать пальбу из «добермана» в тот самый момент, когда он попытается заглянуть внутрь. У Джентри от подобной мысли вспотели подмышки. Хм, а ведь расклад то и впрямь довольно хреновый…
Ступая по выцветшему, покрытому облупившейся, некогда тёмно-зелёной, краской железу, Джентри отчётливо слышал, как в чреве кузова гулким эхом отдаются его тяжёлые шаги. И если внутри из двух преступников остался в живых хоть один, то следует быть настороже. Для рокового залпа из пулемёта хватит и одного человека. Опять-таки, если остался исправным пулемёт. Все эти лихорадочные размышления пронеслись в голове Джентри за доли секунды, за то ничтожно малое время, которое ему понадобились, чтобы сделать несколько шагов к манящему зеву в боку грузовика.
Остановившись на самом краю практически квадратного проёма три на три ярда, Джентри вытянул руку с взведённым револьвером и, медленно, готовый в любой момент отскочить в сторону, наклонился вперёд, заглядывая внутрь. Одного мимолётного взгляда старшему инспектору хватило, чтобы понять, что чего-чего, а пулемётного огня можно не опасаться. «Доберман» слетел с подвижной турели и валялся на самом низу, едва видимый в сгустившемся внутри сумраке.
Но это ещё не значило, что у бандитов не осталось ручного огнестрельного оружия. Пуля, выпущенная из револьвера и попавшая в голову, убьёт так же гарантированно, как и пулемётная. Джентри молча ругнулся. Он виден как на ладони, в то время как в грузовом отсеке царит почти полная тьма и с трудом можно что-либо увидеть. А фонарик он в дикой спешке забыл в салоне «Тригана»… Так может не стоит зря рисковать и лучше спокойно дождаться полицейских, которые уже наверняка будут здесь с минуты на минуту?
Джентри оглянулся на оставшийся на площади чёрный гоночный паромобиль. С такого расстояния было невозможно разглядеть выражения лиц выглядывающих из салона «Тригана» Бёрка и Крейга, но почему-то Джентри не сомневался, что в эту минуту они крайне взволнованы. Бёрк переживает за шефа по вполне понятным причинам, а учёный, хоть и обрушил совсем недавно на него град критики, всё же предпочтёт видеть старшего инспектора живым и здоровым. Подождать? Что-то подсказывало ему, что медлить более нельзя. Что он и так потерял непростительно много времени… Да к чёрту! Джентри вновь повернулся к излучающему затаившуюся угрозу проёму и, привстав на одно колено, резко посмотрел вниз. Его нервы зазвенели натянутыми струнами, сердце стучало, как полковой барабан, по спине потекли ручейки пота. Указательный палец, замерший на спусковом крючке револьвера, был готов в любую секунду согнуться.
Но опасения Джейсона были напрасны. Напряжённый как взведённая пружина, он замер на краю зияющей в боку грузовика дыры. Сводящие с ума секунды нервного ожидания резво помчались галопом. Глаза быстро привыкли к затаившейся внутри темноте. И когда Джейсон смог рассмотреть нутро грузовика, увиденное ему совсем не понравилось… В самом низу, рядом с упавшим пулемётом, лежало совершено неподвижное тело человека в кожаной крутке с неестественно свёрнутой шеей. На первый взгляд выглядело, что бандит погиб при крайне неудачном падении, когда грузовик опрокидывался набок и находящиеся внутри него люди должны были чувствовать себя засунутыми в спичечный коробок горошинами. Несчастный случай. И нет свидетеля. Нет свидетеля — нет допроса.
Джейсон наклонился ещё ниже, засовывая внутрь голову. Так и есть. То, что ему поначалу лишь показалось, тут же приобрело вполне обоснованную реальность. Кроме пулемёта и трупа, в кузове грузовика больше ничего и никого не было. Джентри с невероятным спокойствием выпрямился, так же спокойно вернул взведённый курок в исходное положение, сунул револьвер в кобуру и, покусывая нижнюю губу, достал из жилета часы. Надо же, с начала выезда из особняка миссис Монро и до последних событий прошло всего каких-то два час. А казалось, что пролетел весь день как минимум. От горевшей кабины тянуло всё усиливающимся неприятным запахом, чёрный удушливый дым, не прекращая, валил из разбитых окон и устремлялся вверх, к серому беспросветному небу.