Глава 13

Я никогда не комплексовала по поводу своей неопытности, уж лучше совсем без отношений, чем неудачные попытки их построить. Но после моего признания наступила такая гнетущая тишина, что волей-неволей почувствовала неловкость за себя.

— Прости, — зачем-то снова извинилась я, но реакции не последовало. — Тимур, — позвала мужчину, который сосредоточенно разглядывал пол, барабаня пальцами по стене.

— Я понял, — сказал он и подтолкнул меня вперед. — Поехали, пообщаешься с Виталиной. Про видео ни слова.

— Хорошо, — обрадовалась я переменам в его настроении. — Вы еще в ссоре?

— Можно и так сказать. Сейчас у нас период "я с тобой не разговариваю".

— А до этого, какой был? — спросила я, пытаясь сдержать смех.

— " Я тебя убью", — мрачно ответил он. — Она будет рада тебя видеть. Недавно пыталась вывести на разговор, чтобы узнать, как ты поживаешь.

Мне было приятно это слышать, и поступок Гриши стал казаться еще ужасней. Как он посмел так поступить с бедной девушкой? Подробности пока не известны, но не верится, что подобное можно оправдать. Лучше бы запретил встречаться с Тимуром, чем избрал такой способ уязвить его.

В машине каждый думал о своем. Я заметила, насколько поменялось отношение мужчины ко мне: он говорил спокойно, шел рядом, а не тащил за собой, галантно открывал двери и пропускал вперед. Во мне крепла надежда, что не все потеряно.

Мы подъехали к воротам, за которыми находился кирпичный двухэтажный дом. По сравнению с гришиным особняком, он выглядел скромно, но именно это мне и понравилось. Внутри нас встречала дородная женщина средних лет, которая с порога начала добродушно сетовать на то, что ее не предупредили о скором приезде.

— Это Алеста, — представил меня Тимур.

— Очень приятно, девочка. Я Галина, за хозяйством приглядываю, — тепло улыбнулась женщина. — Вы, наверно, голодные.

— Потом. Где Вита?

— Эта разбойница в музыкальной комнате засела, — перешла на недовольный тон Галина. — Со мной тоже в молчанку играть удумала, бестолочь.

— Сейчас наша гостья ее разговорит, — ободряюще сказал мужчина и повел меня наверх. Перед одной из дверей он остановился и, тяжело вздохнув, постучал. — Витусик, к тебе пришли.

Витусик? Как мило.

Мы заходили очень медленно, и вскоре я поняла почему: девушка встречала нас с вазой в руке, которую явно собиралась использовать, как снаряд. Детский сад, штаны на лямках.

— Аля! — весь воинственный настрой сразу прошел, ваза была брошена на диван, а я стиснута в объятиях.

Брату же досталось злое "уходи". Удивительно, но он возражать не стал и оставил нас вдвоем.

— Что происходит? Почему ты здесь? — набросилась с расспросами Виталина, усаживая меня на диван.

— Эммм…С чего бы начать, — я попыталась собраться с мыслями. — Думаю, стоит сказать, что мы сГришей никогда не были парой. Он придумал все это, чтобы скрыть проблемы…с потенцией.

Я ожидала увидеть удивление на лице собеседницы, но нет. Для нее эта информация явно не стала сюрпризом.

— После похищения я призналась, что мне нравится Тимур, и он отпустил меня, дав свое благословление.

— Не может быть, — воскликнула девушка. Вот теперь она проявляла нужные эмоции. — Он явно приготовил какую-нибудь подлянку.

— Не знаю, — соврала я. — Пока все тихо.

— Не верится, что ты втюрилась в моего братца. Ты серьезно думаешь быть с этим чудовищем?

"А сама-то!", — чуть не воскликнула я, но быстро прикусила язык.

— Хватит, он любит тебя и оберегает. Ты могла бы вести себя сдержанней. Не обязательно любезничать, но и не швыряться предметами.

— Не учи меня, — огрызнулась девушка.

— А ты меня, — не осталась в долгу я. Чувствовала, что еще чуть-чуть и я тоже окажусь в числе бойкотируемых. — Неужели ты согласилась бы вернуться к Грише?

— Да! — внезапно с надрывом крикнула Виталина.

Увидев мой потрясенный взгляд, прошептала:

— Он обещал забрать меня…

Охренеть. Две влюбленные дуры.

На этом моменте разговор сошел на нет. Девушка замкнулась в себе и явно жалела о сказанном. Мне не удалось уговорить ее спуститься на обед, поэтому в столовой сидели только мы с Тимуром. Я с аппетитом поглащала домашние котлеты и одновременно рассказывала о том, как прошла беседа.

— Пусть только сунется к моей сестре, — угрожающе произнес мужчина. — С меня хватит, завтра же поеду к Стуцко и решу все разногласия. Все началось с видео, на видео все и закончится.

— Но вы же враждовали и до этого? Почему, кстати? — с любопытством спросила я.

— Ну если тебе так интересно…Мы сразу невзлюбили друг друга. Дело было даже не в бизнесе, скорей в наших характерах. Папенькин сынок, который родился с золотой ложкой в жопе, возомнил о себе невесть что. А я всю жизнь пахал, чтобы чего-то добиться, поэтому над рассуждениями этого сосунка только смеялся. Уже не помню, о чем шла речь, но однажды мы круто повздорили. После этого без взаимных оскорблений не проходила ни одна встреча, — взглад Тимура стал задумчивым. — Мне жаль его отца, но это не я нажал на курок. Старик сам решил отправиться на тот свет.

Я смотрела на Тимура и не видела в нем жестокости, только усталость. Хотелось поддержать его, утешить, но не было уверенности, что мой порыв будет воспринят правильно.

— Я тебя не виню. Но будь это мой отец… — я не договроила, но и без этого все было понятно.

Отступление

Григорий Стуцко всегда отличался чрезмерным обаянием, которое помогало ему легко идти по жизни. Умный, талантливый, воспитанный молодой человек к 25-ти годам закончил Гарвард, выучил три языка, объездил почти весь мир и стремительно перенимал у отца бразды правления огромной корпорацией. Как представитель нового привилегированного поколения, он пытался переделать бизнес в соответствиии с западными стандартами. Собрав вокруг себя единомышленников, он беспощадно "давил" старых управленцев и громко заявлял о своих идеалах.

Когда с мелкими дельцами было покончено, настал черед крупных игроков. Тогда-то и начались проблемы, которые воплотились в одном лице — Тимуре Неблагине. 28-летний бизнесмен сразу не понравился честолюбивому Григорию, потому что для достижения целей не гнушался проворачивать грязные дела. Он олицетворял все прогнившее нутро российских реалий: взятки, мошенничество, подставы, шантаж. Несколько побед над основным конкурентом заставили потерять бдительность, поэтому наш герой и не заметил, как нажил опасного врага.

Тем временем ситуация в семье Стуцко накалялась: мать подала на развод и, отсудив круглую сумму, переехала в Щвейцарию, отец окончательно забросил компанию и все чаще пропадал в игорных клубах. Григорий, погребенный под горой обязанностей, упустил, когда сам сделался частью некогда ненавистной ему системы и начал отчаянно бороться за прибыль.

В и не без того сложный период масла в огонь подливал Неблагин, постоянно вставляя палки в колеса. Переломный момент наступил со смертью Стуцко старшего. Бессилие и отчаяние от потери отца охватили молодого человека. Он бросил все силы на уничтожение того, кого считал виновным в случившемся, но потерпел очередную неудачу, которая вылилась в главный кошмар всей жизни.

Тюрьма — это не то место, куда стремятся попасть богатые и успешные люди. Григорий знал, что скоро выйдет, но 2 недели оказались непозволительно большим сроком. Ему вот-вот исполнилось 27 лет, красивый и ухоженный…его участь была передопределена. Он сопротивлялся, когда двое заключенных-извращенцев решили поразвлечься и затащили его в тюремную библиотеку, но потом не признес ни звука. Не хотел, чтобы были свидетели его позора.

Что чувствует жертва насилия? Ненависть. Ее Григорий погасил, собственоручно расправившись со своими мучителями. Отвращение к себе. От него он избавился с помощью работы. Отвращение к сексу. С этим возникли проблемы. Первая же элитная проститутка была вышвырнута, как только начала соблазнительно раздеваться. Мужчина оправдался тем, что ей на самом деле не хочется спать с ним, а это равносильно принуждению, которое он теперь люто отвергал. Тогда он снял в баре легкодоступную девушку, но ее похоть и вызывающее поведение спровоцировали тошноту и омерзение.

Пришлось лететь на другой континент, где первоклассный специалист поставил неутешительный диагноз. Лечение не гарантировало никаких результатов, а дорогущий мозгоправ раздражал, поэтому Григорий вернулся в Россию и начал разгребать проблемы, которые скопились в его отсутствие. Параллельно он планировал свою месть — единственное, что осталось от него прошлого. Хороший психолог бы сказал, что навязчивой идеей он пытался компенсировать свою сексуальную несостоятельность. Жаль, что с психологами Григорий завязал.