– Так что, это значит, что ты никогда не сможешь меня бросить или передумать и разлюбить. Если однажды ты проснешься и обнаружишь, что, в конце концов, эти отношения не то, что ты хотел, то приятель – тебе не повезло. Потому, что тебе все равно придется со мной остаться. Теперь, когда твое лицо запечатлели на моей руке, никто другой меня не захочет, – сказала она, чувствуя как Шейн от облегчения смеется.

– Не беспокойся, – наконец сказал Шейн, его слова прорывались сквозь шмыганье носом, но, тем не менее, они имели значение. – Клянусь, что буду любить тебя вечно.

Положив на место марлевую повязку, Риза обвила руками шею Шейна, изо всех сил его обнимая. А когда она снова подняла голову и отклонилась назад, чтобы осмотреться, то обнаружила что Джо и Джиллиан исчезли.

– Я их смутила? – спросила Риза.

– Сомневаюсь, – иронично сказал Шейн, моргая, чтобы очистить глаза от оставшейся влаги. – Они стоят возле бара и разговаривают. Я получаю от них какие-то странные флюиды, но когда я об этом спрашиваю, Джо просто смеется.

– Джиллиан тоже смеется, когда я спрашиваю, – сказала Риза, взяв пиво и сделав большой глоток. – Надеюсь, что сейчас у нас все хорошо, потому что на сегодня это все эмоциональные американские горки, которые я могу выдержать. Мне нужно сохранить оставшуюся часть нервов на завтра. Твоя мать возненавидит мои колечки в бровях, но мне нужно их носить, не снимая целый месяц.

Смех Шейна заставил ее улыбнуться.

– Так кто меня нарисовал? Бретт Хилл сделал по памяти? – спросил Шейн.

Риза улыбнулась его вопросу, который предполагал, что она ходила к его татуировщику. Ее молодой муж был высокомерен и самоуверен, но в большинстве случаев прав.

– Это Сара нарисовала, – не моргнув глазом, соврала Риза, наблюдая, как Шейн приподнял бровь, в которой блеснули колечки. Она протянула руку и коснулась набора колец, который был похож на её. – Ладно… я вру. Это был Брайан. Да, я использовала Хилла, и твой татуировщик скопировал рисунок.

– Это действительно хорошо… в художественном смысле, а не потому что это я, – быстро сказал Шейн.

– Ага, я подумала, что этот комментарий был слишком тщеславным, даже для тебя, – с усмешкой сказала Риза.

– Так мы оставим наши пирсинги на свадьбу? – спросил Шейн, улыбаясь такой идее.

– После того, через что я сегодня прошла, чтобы их сделать? Безусловно, – горячо сказала Риза. – Мой младший племянник сейчас думает, что я самая крутая тетя в мире.

– Ты также самая крутая жена, – убежденно сказал Шейн. – Можно мы сейчас пойдем домой, чтобы я мог тебе показать, насколько ты крута?

Риза кивнула и улыбнулась, не сомневаясь в том, что Шейн именно это имел в виду.

– Да, но я должна сказать, что было весело прогнать ту женщину, что пыталась к тебе подкатить. Я с таким нетерпением жду возможности сегодня вечером пожинать плоды своей храбрости. Ты мой, Ларсон, – сказала она, смеясь над выглядевшим очень довольным Шейном.

– Да, я твой. Пойдем домой и мы заново сыграем ночь, когда ты меня подцепила. Ты будешь хихикать, а я буду делать все, что тебе нравится в постели, – прошептал Шейн, пробегая пальцами по ее бедрам, когда позволил ей соскользнуть на пол со своих колен.

Риза улыбнулась и протянула ему руку.

Когда они покидали клуб, им помахали улыбающиеся Джиллиан и Джо.