Часть 29

На рассвете в замках государственных мужей зазвонили телефоны. Безликие, невыразительные голоса передали требование короля в срочном порядке явиться во дворец.

Войдя в зал Совета, Трой Дадье увидел нескольких советников, успевших приехать раньше него. Моган восседал во главе стола и с угрюмым видом читал документы; листы в его руках подрагивали. Трой не помнил, чтобы король прилюдно выказывал волнение и уж тем более нарушал дворцовый этикет — он всегда входил в зал последним и первым его покидал. Дадье кивнул коллегам, занял место по правую руку от Могана и приготовился к неприятностям.

Наконец пустующих кресел не осталось. Великий отложил листы, дал знак секретарю и сжал подлокотники с такой силой, что казалось, сейчас затрещит дерево.

Секретарь побежал вокруг стола, раскладывая перед советниками бумаги.

— Этот документ я получил час назад. В течение дня его получат главные финансисты всех стран, — сказал Моган.

Трой взял копию отчёта международных наблюдателей об инспекции приисковых отделений «ЮвелиБанка» в Порубежье и с жадностью заскользил взглядом по строчкам.

— Пахнет международным скандалом, — раздался чей-то голос.

— Единичный случай — не повод для скандала, — возразил советник по финансовым вопросам и рывком ослабил узел на галстуке.

Великий занёс кулак над столом, но в последний миг разжал пальцы и медленно опустил руку на лист.

— Вы идиот, советник Боевар? Тридцать два драгоценных камня незаконно осели сразу в шести приисковых отделениях банка! За один день! — говорил он, сминая документ в руке. — И это единичный случай? А за двадцать лет… Ну-ка, навскидку. Сто шестьдесят тысяч камней!

— Сомневаюсь, что чиновники воровали все двадцать лет.

Моган направил на главного финансиста жалящий взгляд:

— А сколько?

— Сто шестьдесят тысяч камней — это не шутка. Их при всём желании не спрячешь. Ещё и где — в Порубежье!

— Мелкие чиновники — всего лишь рыбки-верховодки, потому так легко и попались, — отозвался главный судья. — Щука прячется намного глубже.

— Абсолютно с вами согласен, — подключился к разговору советник по правоохранительным вопросам. — И опыт подсказывает, что из длинной цепи, которая ведёт к этой щуке, большинство звеньев уже исчезло.

— У меня был целый час на раздумья, а потому расскажу, как будут развиваться события дальше, — произнёс Моган. — Чиновников приисковых отделений доставят в следственный комитет живыми и невредимыми. Повторяю. Живыми! В «ЮвелиБанке» будет назначена временная администрация. Совет директоров банка по собственному желанию передаст государству полный пакет акций и добровольно погасит все убытки, которые понесла казна Тезара за двадцать лет и казна Порубежья за два с половиной месяца. Генеральный директор банка и мой советник по финансовым вопросам не перенесут позора. Один скончается от сердечного приступа, второй покончит жизнь самоубийством.

Холёное лицо Боевара вытянулось, покраснело, побелело. Казалось, ещё секунда, и советник упадёт замертво.

— Следствием будут установлены виновные, — продолжил Великий. — После суда они по ошибке окажутся в одной камере с психопатами. Всё произойдёт именно в такой последовательности.

— Мой правитель, — проговорил Трой Дадье. — У советника Боевара, в отличие от генерального директора банка, крепкие нервы и выносливое сердце. Он приложит все усилия, чтобы отразить удары по «ЮвелиБанку» и отстоять честь банковской системы Тезара в целом. Но если я ошибаюсь в своих предположениях, нашего главного финансиста лишат титула посмертно.

Боевар с трудом поднялся:

— Я оправдаю доверие… — И рухнул в кресло.

Великий вновь дал знак секретарю.

Тот закружил вокруг стола, раскладывая бумаги. Но Трой даже не взглянул в документ. Он догадался, о чём пойдёт речь.

— Первый удар по «ЮвелиБанку» уже нанесён, — сказал Моган. — Адэр Карро отказывается сдавать в банк камни с приисков. Отныне расчёт за охрану границ он будет производить в денежном эквиваленте.

— И сколько он собирается платить за камни? — спросил главный финансист, промокнув рукавом рубашки пот над верхней губой.

— Подозреваю, что ровно столько, сколько платил ему Тезар, — ответил Трой.

— Кто будет проверять их качество? — не унимался Боевар. — Кто их будет считать, в конце концов?

— Уж точно не работники «ЮвелиБанка».

— Так недалеко и до сокрытия прибыли…

— Советник Боевар! Вам стоит выпить воды и приложить к голове лёд, — перебил его верховный судья.

— Это обманное заявление, — вклинился в разговор советник Каналь. — Адэр пытается вынудить нас пересмотреть стоимость камней. Ему негде взять деньги. Кроме «ЮвелиБанка» камни никто не купит.

— Его казны хватит на месяц, не более, — подтвердил Боевар. — Как только прекратится выплата жалования рабочим приисков, в народе начнутся волнения.

— Ваше Величество! — произнёс Трой. — Прошу оставить этот вопрос открытым. Я попытаюсь убедить Адэра отказаться от необдуманного и скоропалительного решения.

Великий пожал плечами и взял следующий лист.

— В замке Адэра под стражей находится нарушитель границы, — сказал он и подождал, пока секретарь разложит перед советниками бумаги. — Нарушитель — гражданин Ракшады Иштар Гарпи. В связи с этим Адэр требует пересмотра договоренностей об охране границ.

— Речь идёт об уменьшении нашей доли прибыли с приисков? — прозвучал севший голос Боевара.

— Естественно, — ответил Трой. — Вам точно нужен лёд.

— Какова общая протяжённость границы Порубежья? — обратился главный финансист к советнику по вопросам обороны.

— Семь тысяч миль.

— А через горы?

— Сорок восемь миль.

Боевар вяло улыбнулся:

— Убытки Тезара составят всего лишь полпроцента.

— Адэр требует учесть и морскую границу, — сказал Трой.

— Это почти две тысячи миль! — воскликнул советник по международным вопросам.

Боевар произвёл на листе расчёты:

— Грубо говоря, с приисков мы получим не пятьдесят процентов, а тридцать пять. Готов Тезар к таким убыткам?

Советники зашумели: «А вы прикиньте, во сколько обойдутся Тезару мероприятия по организации береговой охраны». — «Адэру не хватит отвоёванных денег даже на покупку сторожевых катеров». — «Он не собирается их покупать. Он увеличит поступления в свою казну и забудет о границе». — «Мы останемся с носом».

Трой похлопал ладонью по столу:

— Почему все говорят о деньгах? Почему никто не говорит о нарушителе границы? А он, между прочим, родной брат хазира.

— Вряд ли ракшад назвал себя, — сказал советник по международным вопросам. — Из этих варваров слова не вытянешь.

— Его имя назвал Адэр. Разве этого не достаточно?

— Адэр мог ошибиться. А у нас нет дипломатических связей с Ракшадой, чтобы хоть как-то прояснить ситуацию.

— И вас не интересует, что делал гражданин чужой страны на землях Адэра?

— Интересует. Но лезть во взаимоотношения двух стран я не намерен. И вам не советую. Если нарушитель на самом деле Иштар Гарпи, хазир обратится к Адэру с просьбой выдать брата и тем самым признает его права на Порубежье.

— Надо напомнить Адэру, что в Ракшаде узаконена кровная месть, — добавил главный судья. — Как бы впопыхах и сгоряча не наломал дров.

— Продолжим, — произнёс Великий. — Послание Адэра доставил личный поверенный в его делах. Он просит Совет выслушать его.

В зал вошёл невзрачный пожилой человек в недорогом костюме. Такие как он не запоминаются с первого взгляда и даже в маленькой компании остаются незамеченными. Перед такими проскакивают без очереди, не опасаясь окрика. Их никто не воспринимает всерьёз.

Человек низко поклонился.

— Я Тауб Скорз, личный поверенный в делах правителя Адэра Карро, — прозвучал на удивление чистый и звонкий голос. — Действую от его имени и по его поручению.

— Говори, Тауб Скорз, — кивнул Моган.

Человек прошествовал к столу и вновь поклонился:

— Ваше Величество! Достоверно ли, что Адэру Карро принадлежат два замка, которые находятся в Тезаре? А именно: Баризский замок и замок Грёз.

— Что значит — достоверно ли? Я сам подарил ему эти замки.

— Спрошу иначе: подтверждаете ли вы законность владения вышеуказанными замками вашим сыном Адэром Карро?

Великий сузил глаза:

— Вероятно, вы что-то перепутали. Это зал Совета, а не балаган.