И вот теперь аванонга работали над собственными ошибками. Подтягивали боевые навыки, общую физическую форму, дисциплину. Возможно, тактические приемы новые осваивали. Чтобы уже в следующий раз обидного поражения избежать. Отыграться за него, раздавить дерзких заморышей-хелема как тараканов.

Времени на подготовку аванонга более чем хватало. Вернее даже время работало на них. С каждой секундой делая из аванонга все более умелых бойцов, а отрезанных от леса и реки-кормилицы хелема превращая в доходяг, умирающих с голоду. И кто знает, возможно, следующей битвы между пещерным племенем и этим кланом извергов просто не будет. Точнее, будет, но не битва, а истребление.

Нечего было и думать, чтобы хелема вторгнуться в этот лагерь. Днем или ночью, не важно. С тем же успехом толпа вполне себе мирных обывателей (с пивными животами, офисной работой и боевыми навыками, ограниченными игрой в пейнтбол) могла атаковать регулярное воинское подразделение. Ну, то есть, атаковать-то им ничего не мешает… как не мешает покончить с жизнью и более легким способом. Но вот победить у них не было бы ни шанса.

Более всего, глядя на лагерь аванонга, Сене хотелось иметь при себе базуку. А лучше автомат Калашникова с полной обоймой. Ну или, как бывало в некоторых книжках, найти в кустах (ориентируясь по звукам «Собачьего вальса» или «Лунной сонаты») бластер, сохранившийся от древней цивилизации или «случайно» оброненный залетными инопланетянами.

Хоть что-нибудь, что позволило бы положить проклятых аванонга всех до единого! А от лагеря оставить горстку пепла.

Горстку пепла! Тут до Сени дошло, что уж хотя бы второй пункт он выполнить мог. Не зря же его здесь звали Сейно-Мава — Дух-Приносящий-Огонь. А у аванонга вон и укрепления из деревьев, и вигвамы из горючих материалов. Да эти выродки все как в угол загнанные окажутся, если Сеня сможет довести свою нечаянную затею до воплощения!

Но прежде чем приступить, прежде чем опробовать себя в роли не только разведчика, но и диверсанта, Сеня обратился к своим спутникам.

— Возвращайтесь в пещеру и все расскажите, что видели, — были его слова, — и не забудьте главное: это полная ж… безнадежно, в общем. Если напасть, как здесь привыкли, в лоб, только людей зря положим. Аванонга просто сожрут хелема… да-да, сожрут и не подавятся.

— А Сейно-Мава? — спросил обескураженный Каланг.

— А Сейно-Мава присоединиться к вам позже, — было ему ответом, — возможно, даже скоро. А прежде попытаюсь… попытается… хм. Наслать огонь на аванонга.

Так до конца и не привык к здешней манере говорить!

«До конца», — совсем некстати оговорочка вышла.

Каланга с Макуном, впрочем, Сенин ответ удовлетворил. Приободрил даже. Развернувшись, они двинулись к лесу и вскоре скрылись за деревьями. А Сеня достал зажигалку и направился к укреплению.

Коснулся язычком пламени одной ветки, второй, третьей. Огонек, сначала робкий, начал постепенно разгораться, с аппетитом пожирая высохшую под солнцем, мертвую древесину. А Сеня уже бежал вдоль завала, дабы обогнуть границу лагеря. И повторить поджог уже с другой стороны.

Еще один костер заплясал над завалом из деревьев. Сеня отломил одну из веток и поджог ее, чтобы нести огонь дальше. А в голове промелькнула злорадно-ироническая фраза, адресованная аванонга: «К таким трудностям в жизни вас не готовили».

Действительно, едва ли эти вояки каменного века имели опыт борьбы с поджогами. Время не то: огонь тогда считался ценностью почище нефти. Даже добыть его было нелегко, а уж использовать в качестве оружия тем более никто не сообразил. А если и сообразил, то счел непрактичным и расточительным.

Потому вряд ли в лагере аванонга имелся колодец. Если вообще в ту пору умели колодцы рыть. В последнем лично Сеня сильно сомневался. Чем рыть? Не руками же? А каменных лопат в отличие от каменных топоров археологи вроде не находили.

Колодца скорей всего нет, а до реки еще дойти надо. Потом вернуться — а много ли можно унести воды в кожаном бурдюке или сосуде из глины. Коих тоже, кстати, у аванонга могло не оказаться, потому что наверняка не имелось гончаров или швей.

…Сеня бежал и бежал вдоль укрепления, то тут, то там оставляя «пламенные приветы» и уже предвкушал, какую панику в лагере вызовет устраиваемый им пожар, какие разрушения произведет. Прикидывал, что аванонга останутся без укреплений, жилищ; потеряют большую часть оружия, да и в живой силе наверняка понесут потери. И тогда у хелема появится шанс. При условии, что те поторопятся, конечно.

Сеня бежал и предвкушал… и совсем забыл про бдительность. Как-то отвлекся, абстрагировался от того немаловажного факта, что не на прогулке находится, а на вражеской территории.

А зря! Потому что суровая реальность боевой обстановки поспешила напомнить о себе появлением двух здоровяков-аванонга, вышедших Сене навстречу из-за поворота.

— Что, чужак? — с издевкой обратился к нему один, — забыл здесь чего?

Огонь, будто из Сениных рук выходящий, этих двоих, что дивно, похоже, не впечатлил. Так что впору было уже самозваному Сейно-Мава восклицать с досадой: «К таким трудностям меня не готовили!»

Да только аванонга не дали Сене ни сказать ничего, ни, тем более, сделать. Убежать — в том числе. Они и вопрос-то свой задали не потому, что их интересовал ответ. Нет, как и подобает гопоте, бандюгам и прочим двуногим хищникам, эти двое хотели таким способом ошеломить свою жертву, заставить растеряться хоть на секунду. Да заодно продемонстрировать друг дружке свой талант вести базар.

Продемонстрировали… и будет. Уже в следующий миг второй аванонга поднял дубину и тюкнул Сеню в лоб. Тюкнул не сильно, не так, чтоб убить. Но хватило, чтобы в голове незадачливого шпиона, диверсанта, а также Духа-Приносящего-Огонь зашумело, потемнело в глазах, а ноги не удержали.

13

— Просто глазам не верю! Джинсы, куртка, обувь нормальная… кроссы. Новенький, значит. Может, у тебя еще и мобила с собой?

Чувства возвращались с неохотой ребенка, которого будят рано утром в школу. Но вернуться в реальный мир, к раскалывающейся от боли голове, было все равно лучше, чем не вернуться. Скончавшись, как говорят врачи, не приходя в сознание.

С минуту мир перед глазами расплывался, а пострадавшая голова отвлекала весь организм на себя, неустанно напоминая болью, что ей плохо, она пострадала и нуждается в немедленной помощи. Затем Сеня смог-таки различить, что привязан к столбу посреди лагеря аванонга — в окружении примитивных, похожих на кочки, жилищ-вигвамов. И что напротив него, сложив руки на груди, стоит тот, в ком он давеча верно распознал местного главаря.

Еще к досаде своей Сеня понял, что замысел с поджогом не удался — готовность аванонга к подобным напастям он явно недооценил. В уже спустившихся сумерках трудно было разглядеть, насколько пострадали хотя бы укрепления, но одно то, что жилища аванонга стояли невредимые, а сами обитатели лагеря не метались в панике с емкостями для воды, однозначно не радовало.

Но даже обескураженность от неудавшейся диверсии не перевешивала удивления, которое Сеня испытал от встречи с предводителем аванонга. С виду тот не отличался от местного дикого люда: одежда из шкур… точнее, примитивное подобие одежды; чуть укороченные, кое-как местами подрезанные, но все равно непричесанные волосы, такая же варварски обкорнанная, но неухоженная борода. Но речь! И не только личные местоимения. Вдобавок, главарь распознал и упомянул в своей реплике предметы, о которых дикари и понятия не имели!

Не иначе, Сенин товарищ по несчастью. Тоже туманом затянуло, не эксклюзивно же для Сени было такое чудо. Хотя можно ли назвать такого человека товарищем?

«Тамбовский волк тебе товарищ, — мысленно обратился к главарю аванонга пленник, — и да простят меня все жители славного Тамбова».

А вслух ответил, с трудом шевеля языком в пересохшем рту:

— Нет у меня ни мобилы… ни «абибаса», ни семок, ни сиг. И на корточках в подъезде я не сижу. И в лифте…