— Вот и все, — закончил Мухтар и умолк.

— Вы люди зрелые, за спинами многих десятки лет горькой жизни, но вы только вникните в песню этого измученного мальчика, — горячо сказал Мирза.

— Мунши Мирза прав, — поддержал его Азиз. — Нам нужны просторы площадей. Только силой мы можем добиться того, чего господа никогда не уступят добровольно.

Барак загудел. Раздались взволнованные голоса:

— Мунши Мирза… Мы с вами… Освободим силой наших товарищей!

— Правильно! Надо положить конец насилию!

— В порт! В порт!

Мирза поднял руку и крикнул:

— Только без анархии! Что вы станете делать в порту? Поджигать море или пароходы? Подождите, к вам присоединятся железнодорожники, ремесленники, рабочие Карачи… Вся Индия охвачена забастовками. Будьте спокойны — сегодня же мы заставим выпустить арестованных. Только прошу каждого соблюдать строжайший порядок…

Мирза прошел в глубь барака и позвал Мухтара.

Обрадованный мальчик быстро подбежал к нему.

— Значит, «клетка теснее, чем кольца змеи»… — повторил Мирза и ласково погладил Мухтара по голове. — Да, твоя песня была очень кстати. В благодарность за нее я помогу тебе добраться до родины.

Мухтар поднял глаза на Мирзу.

«На родину? Нет! Только в Россию! К Ленину», — подумал он, но ничего не сказал.

Мирза написал несколько записок.

— Дахр!

Молодой парень бросился к нему.

— Отнесешь на товарную станцию. Там у водокачки будет тебя ждать человек с зеленым платком в руке. Передашь ему. Скажи — от меня. Понял?

Парень кивнул головой.

— Смотри будь осторожен!

— Все будет в порядке, мунши, не беспокойтесь.

— В добрый путь!

Дахр понесся вихрем.

— Азиз!

— Есть!

Дав ему вторую записку, Мирза тихо сказал:

— Пойдешь к кожевенному заводу, к мастеру Лале-баба. Если встретишь старого волка — Тома, ничего не говори ему.

— Хорошо, саиб.

— Тогда беги!

Отправив посланцев в разные концы города, Мирза посмотрел на часы. Они показывали 13.20. Это время прибытия пассажирского поезда из Бомбея.

Мирза подозвал к себе Бахтиара и несколько товарищей. Все вышли на улицу, и Мухтару было видно через окно, как Мирза, жестикулируя, что-то говорил им.

«Конечно, они меня не возьмут вечером на демонстрацию, — грустно размышлял мальчик, — но зато я помогу им сделать факелы».

Мирза вернулся в барак, а Бахтиар с товарищами куда-то ушли. Но не прошло и получаса, как Бахтиар вернулся и тихо шепнул Мирзе:

— Приехал!.. Идет!..

Они переглянулись и с улыбкой посмотрели на Мухтара:

— Ну, малыш, скоро в дорогу!

Сегодня в бараке было особенно шумно. Это даже нравилось мальчику. Люди то и дело уходили куда-то и возвращались с дубинками и свертками в руках. А сам Мирза все делал какие-то пометки в маленькой тетради, то и дело выглядывая на улицу. Чувствовалось, что он кого-то ждал. Наконец, отложив тетрадь в сторону, он весело крикнул:

— Давайте споем нашу рабочую песню! — И первым запел:

Песню тут же подхватили десятки голосов, и вот она уже звучит под сводами барака грозным призывом к борьбе. Мухтар повторял про себя каждую фразу, чтобы хорошенько запомнить. Вдруг песня оборвалась. В барак вошел высокий человек в тюрбане, с густой бородой и длинными усами. На нем были узкие белые штаны, как у Мирзы, поверх белой сорочки небрежно переброшена белая материя. Мухтар подумал, что это какой-то важный чиновник или хозяин большого предприятия. Мальчик оробел.

Вошедший на секунду задержался у порога и с улыбкой посмотрел на присутствующих, как бы приветствуя их. И тут — о ужас! — Мухтар заметил, что он остановил свой взгляд на нем. Сердце мальчика сжалось: «Боже, неужели это из Лахора от миссис Шолтон?!»

Внезапно воцарившаяся тишина еще больше насторожила беглеца. Незнакомец шагнул к нему, и Мухтар, побледнев, в ужасе закрыл глаза. Бежать было поздно.

— Как ты, братец, попал сюда?

Мухтар попятился. Мирза заметил растерянность мальчика и улыбнулся.

— Ай-яй-яй!.. — с досадой сказал незнакомец. — Маленький ходжа, да ты же на моем пароходе ехал в Мекку. Ну как, понравилось тебе в доме аллаха?

Мухтар испуганно посмотрел не незнакомца и, радостно закричав: «Капитан?!», бросился в слезах к ногам Ахмеда.

— Да ты что, друг мой? Это что за фокусы! — сердито сказал моряк, поднимая Мухтара. — Вот уж не ожидал, что мужчина распустит нюни. Ну, хватит… будет…

Мирза подошел к ним.

— Его обманул один мерзавец, — сказал он, обращаясь к другу.

Ахмед ласково похлопал мальчика по плечу.

— Вот что, дорогой, я пробуду в Карачи долго, мы еще успеем с тобой поговорить. А пока расстанемся. — И, повернувшись к Мирзе, спросил: — Давно он у вас живет?

— Да со вчерашней ночи.

— Только-то… — удивился Ахмед и, обращаясь к грузчикам, добавил: — Ребята, он мне как брат, не давайте его в обиду!..

— Нет, нет… И пальцем тронуть не дадим!

— Ну и хорошо!

И Мирза с Ахмедом тут же ушли.

У Мухтара от радости сердце готово было выскочить из груди. Неужели это тот самый добрый моряк, с которым он ехал год назад в Джидду? Теперь уж мальчик уверовал в то, что обязательно попадет в Россию. Капитан — благородный человек, он непременно поможет.

Шли часы. Капитан и Мирза не возвращались. Мухтар начал волноваться. Чтобы убить время, он брался то за метлу, то за кувшин, бежал к колонке за водой или рассказывал грузчикам сказки, которые слышал еще в Багдаде.

Но вот алый диск солнца начал опускаться в море. Многим казалось, что его огненный цвет предвещает жестокие, кровавые события.

Мирза пришел один. Он даже не взглянул на Мухтара.

Мальчик забеспокоился:

«Где же капитан? Почему он не пришел?»

Но Мирза, не обращая внимания на Мухтара, стал выяснять, кто собрался в порту.

— Здесь железнодорожники, кожевники, ткачи и рабочие рисоочистительного завода…

Да, народу было уже более двух тысяч человек. Они собрались сюда, чтобы двинуться к центру — на улицу Баендер-роуд, к главному полицейскому участку города, в городское управление.

— Придут еще… И по дороге присоединится народ, — сказал Мирза. Он посмотрел на часы. — Скоро двинемся!

Сгущалась тьма. А люди все шли в порт. Как маленькие ручейки, сливаясь, образуют бурную реку, так и толпы людей слились в могучий людской поток. Движение на набережной застопорилось, остановились машины, сотни рикш, фаэтоны, велосипедисты.

Рабочие выстраивались в колонны по четыре человека в ряд. Впереди стояли Мирза и незнакомые Мухтару люди. Двое демонстрантов держали огромное белое полотно, на котором красными буквами было написано: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!», дальше виднелся плакат: «Руки прочь от красной России! Английские колонизаторы, вон из Индии!» Чья-то рука подняла огромный портрет Ленина с надписью: «Ленин — друг угнетенных!» А на одном полотнище был нарисован мускулистый кулак рабочего с разорванной цепью.

Наконец колонна бастующих тронулась. Мухтар пристроился рядом с Бахтиаром. Вскоре рабочие вышли на самый оживленный проспект города — Баендер-роуд.

— Зажгите факелы! — раздался чей-то голос в переднем ряду.

Сотни голосов подхватили: «Факелы! Факелы!», «Зажгите факелы!»

Яркое пламя факелов осветило ночную улицу. Отблески пламени ложились на взволнованные лица демонстрантов. Мухтар ликовал. Это было гораздо торжественней, чем праздник Дивали в Золотом храме.

— Бахтиар! Дайте мне флаг! — попросил Мухтар.

— Ты еще маленький, — оборвал его рабочий.

Сколько же друзей у Мирзы? Тысяча, две или пять? Они заполнили всю улицу. Неужели им не удастся освободить своих братьев?