— Желаю удачи. Береги себя, мальчик! — напутствовал его тот.

Карачи встретил Мухтара морем разноцветных огней, движением и сутолокой, которые всегда придают улицам праздничный вид. Мухтар уже привык бродить по незнакомым городам, и он растворился в толпе пешеходов. Но вот первые минуты радостного оживления прошли, и вскоре мальчик почувствовал усталость. Что же делать дальше? Идти сейчас в порт не имело смысла. Нужно где-то заночевать. Но где? Мухтар невольно остановился и огляделся вокруг. Взгляд его упал на двор, ярко освещенный газовыми лампами. Да ведь это мечеть! А в доме аллаха разрешается спать всем бездомным путникам. Таков обычай. И Мухтар решительно вошел в ворота. Здесь никто не обратил внимания на маленького оборвыша, он мало чем отличался от окружающих. Но когда, совершив у бассейна традиционное омовение ног, Мухтар прошел в здание мечети, какие-то солидные бородачи, заметив его, стали шептаться. Очевидно, черный лохматый паренек с острыми живыми глазами не внушал им доверия. Потом к Мухтару подошел старик:

— Ты зачем сюда пришел? Если молиться — так молись и ступай себе с богом во двор. А милостыню здесь не подают.

— Саиб, я не попрошайка, — вспыхнул Мухтар, — я путник и гость аллаха.

Богомольцы переглянулись.

— Путник? А откуда же ты идешь? — уже мягче спросил старик.

— Из Лахора… — И Мухтар сказал, что он ходжа и возвращается домой в Багдад.

Судьба мальчика заинтересовала сторожа.

— Значит, ты родился в Багдаде, — повторил старик, — был в Мокке, целовал черные камни Каабы, выполнил завет покойного отца и стал ходжа? Попал в Лахор, а сейчас хочешь возвратиться в свой Багдад?

— Да, все это правда! — воскликнул Мухтар. — Позвольте мне провести ночь здесь, в доме аллаха.

— Хорошо, пройди вон туда и посиди там. — Старик указал Мухтару на темный уголок в глубине мечети.

Время шло. Приходили правоверные и, свершив молитвы, уходили. Наконец мечеть опустела. Утомленный мальчик задремал, привалившись к стене, когда к нему подошел сторож.

От прикосновения его руки Мухтар вздрогнул.

— Не пугайся, это я, — старик наклонился над ним. — На вот, поешь немного! — и он поставил перед Мухтаром миску с гороховой похлебкой. — Ешь, ешь, ходжа, а я запру мечеть и уйду. Ты спи, утром я разбужу тебя. Только не открывай никому дверей. Понял?

Мухтар кивнул головой. Старик, еще раз повторив «ешь, ходжа», удалился. Мухтар молниеносно управился с едой и через несколько минут уже крепко спал.

Проснувшись на рассвете, он увидел, что дверь мечети уже отворена. Старик собирался подметать двор. Пожелав ему доброго утра, Мухтар сказал: «Позвольте я помогу вам!» И, не дожидаясь ответа, схватил лейку, наполнил ее водой из бассейна и полил двор. Потом взялся за метлу. Старин смотрел на трудолюбивого мальчика и одобрительно кивал головой.

— Куда же ты сейчас собираешься идти? — спросил он Мухтара, когда тот, закончив уборку, подошел к нему попрощаться.

— В порт, — ответил Мухтар. — Может быть, кто-нибудь возьмет меня на родину.

— Ну что же, на свете немало добрых людей… Я слышал, что теперь часто отходят пароходы к вашим берегам. Но в порту сейчас забастовка… — Он вышел с Мухтаром за ворота мечети и, показав дорогу, торопливо прибавил: — Вот что, в порту есть человек, который может тебе помочь… Его зовут саиб Мирза. Он вожак докеров. С ним считается даже портовое начальство. Мирза сильный человек. Ты обратись к нему, он поможет тебе. А иначе пропадешь, мой мальчик.

Мухтар несколько раз повторил про себя имя докера.

— Ну иди! Да поможет тебе аллах!

Низко поклонившись гостеприимному сторожу мечети, мальчик отправился в район Кемари, где находился порт.

Несмотря на ранний час, на улице Баендер-роуд, ведущей в порт, царило оживление. В клетках, висевших перед лавками, распевали птицы. Десятки велосипедистов мчались по улице, обгоняя рикш и верблюдов, которые лениво шагали, позванивая колокольчиками, словно не замечая шума и сутолоки. Человек с бурдюком на спине поливал мостовую и тротуары, ему помогали мальчики с вениками. Солнце уже взошло, и от мокрого асфальта поднимался прозрачный пар.

Чем ближе к порту, тем все чаще встречались люди в морской форме. Возле огромной башни «Мэри Везер Тауэр» внимание его привлекли трое мальчишек-газетчиков, примерно такого же возраста, как он. С большими охапками утренних газет под мышкой они пробежали мимо, выкрикивая во весь голос: «Восстание против Ленина в России! Чешские войска не признают большевиков! Голод в Москве!»

Мухтар не верил своим ушам.

— Эй, вы, — закричал Мухтар и бросился за газетчиками. — Погодите!

Один из мальчишек замедлил шаг.

— Ну-ка, дай газету! — сказал Мухтар, подходя к нему.

Он развернул газету и стал искать то место, где сообщалось о событиях в России.

— Ты что, в своем уме?! — закричал продавец. — Здесь не читальня… Плати деньги, тогда и читай!

Мухтар зло посмотрел на него:

— Чего врешь, что в Москве голод! Зачем обманываешь людей? В Москве Ленин! Где написано, что в России не признают Ленина?

Продавец поднял на Мухтара удивленные глаза.

— А читать ты умеешь? — спросил Мухтар.

— Конечно, нет! — ответил газетчик.

— Чего же тогда врешь?

Газетчик зло ткнул пальцем в первую страницу, где был помещен портрет пожилого человека с бородой.

— Прочти, что здесь написано.

Мухтар прочел под портретом: «Ленин». Он задрожал от волнения, торопливо достав монету, растерянно протянул ее мальчишке:

— На, приятель, не обижайся, я пошутил…

Опешивший газетчик взглянул на монету. Она была на три анны больше стоимости газеты. «Вот чудак, — подумал он. — Англичане на чем свет стоит ругают Ленина, а этот только увидел его портрет — и уже газету покупает!»

— Э, парень, возьми сдачу!.. — крикнул он вслед Мухтару.

— Возьми себе, за эту газету Мне не жаль и рупии…

Когда Мухтар добрался до набережной, его поразила мертвая тишина, царившая в порту. Ни гудков, ни скрипа лебедок, ни ругани грузчиков. Множество больших и малых судов неподвижно стояли у причалов, глядя на мальчика застывшими глазами иллюминаторов. «Забастовка», — вспомнил Мухтар слова сторожа мечети и с удивлением подумал: «Вот странный народ, им дают заработать на хлеб, а они еще чем-то недовольны».

Мальчик стоял в растерянности. Куда же идти? Поначалу Мухтару казалось, что стоит ему сделать несколько шагов, как он сразу встретит арабских моряков из Басры. Но нет, все это были чужие, незнакомые люди. Тогда он подошел к человеку в одежде арабского купца:

— Саиб, скажите, пожалуйста, вы не из Басры?

— Нет. А зачем тебе надо знать, откуда я? — недружелюбно ответил незнакомец.

— Я… Мне надо добраться до Басры, — запинаясь пояснил Мухтар.

— Тогда иди в Восточный порт! — и, показав рукой влево, человек быстро зашагал дальше.

Долго пришлось Мухтару блуждать в лабиринтах различных сооружений, прежде чем он добрался до причалов Восточного порта.

С моря дул легкий ветерок. Вода тихо плескалась о берег. Десятки яликов плавно качались на волнах; чуть дальше стояли на приколе парусные и рыбачьи лодки. Мухтар сел на землю и долго с грустью глядел на необъятный водный простор, на темно-голубое небо. Удастся ли ему снова пересечь этот океан и добраться до Багдада? Раскрыв только что купленную газету, Мухтар долго глядел на портрет Ленина. Потом прочел сообщение Британского телеграфного агентства о том, что в Поволжье чешские военнопленные подняли мятеж, что Россия не признает правительства, возглавляемого Лениным, что в Москве голод косит тысячи людей. «Неужели все это правда? — с тоской думал Мухтар. — Не может быть, чтобы у Ленина люди умирали с голоду, как умирают здесь, в Индии. Ведь Ленин добрый, он жалеет бедных и ненавидит богатых. Нет, не может этого быть!»

Успокоенный этой мыслью, Мухтар пошел бродить по пристани. Но у кого бы он ни спрашивал, какие пароходы идут в Басру, все отвечали одно и то же: «Какая там Басра, сейчас забастовка!»