Молодой высокий смуглый юноша, оставив соху, особенно внимательно слушал мальчика. Когда Мухтар замолчал, он бросился к нему и, обняв по-братски, воскликнул:

— Растревожил ты мою душу, сядь рядом, я тебя угощу! — Он развязал узелок и выложил лепешки, орехи, сушеные яблоки — весь свой скудный обед.

Мальчик взял кусочек лепешки и, запив ее чаем, спросил:

— Скажите, как мне дойти до харчевни? II подвезут ли меня до Мултана?

Крестьяне переглянулись.

— Может быть, ты пару деньков поживешь у нас? — спросил юноша.

— Нет, нет! — не задумываясь воскликнул Мухтар. — Мне надо скорее добраться до Карачи, а то мой брат начнет беспокоиться.

— Мальчик прав, — поддержал Мухтара старик с белой бородой, — ему нельзя терять время. Надо его проводить до села, там в харчевне — Мухамед-Али Хан, он договорится с хозяином машины.

— Пошли, я покажу тебе дорогу! — предложил юноша.

Они спустились с небольшого холма, миновали кокосовую рощу и вышли на шоссе, ведущее к придорожной харчевне Мухамед-Али Хана.

— Иди по этой дороге прямо, никуда не сворачивай… Дойдешь до села и там у шоссе увидишь большой двор с воротами. Все шоферы там останавливаются. Хозяин харчевни мусульманин, он очень любит певцов. Только не скупись на песни! Если они придутся хозяину по душе, он сам уговорит любого шофера взять тебя в Мултан… Не хочется мне отпускать тебя, — улыбаясь, продолжал юноша, кладя руку на плечо Мухтара, — но раз тебя ждет брат — в добрый путь! — И он прижал руку к сердцу.

Был уже полдень, когда Мухтар вошел в село. В центре его был маленький базар — две-три открытые лавчонки. На прилавках стояли стеклянные банки с растительным маслом, лежали мешочки с рисом и мукой, деревянная детская обувь, пуговицы, зеркала, дешевые сигареты, зеленый чай, большие куски сахара и еще много всякой всячины.

Мухтар без особого труда нашел харчевню любителя песен — Али Хана. У открытых ворот харчевни стояли грузовики. Мальчик обрадовался: «Неужели меня возьмут? Я буду выполнять самую черную работу. Вымою машину, подмету кузов, до блеска протру стекла. Все-все буду делать… Лишь бы взяли меня с собой!» И Мухтар робко вошел в настежь раскрытые ворота. В глубине двора, у небольшого бассейна, окруженного стройными рядами пирамидальных тополей и кустами роз, на низкой широкой тахте, покрытой пестрым ковром, сидели, скрестив ноги, несколько пенджабцев. Они шумно о чем-то спорили, весело похохатывая.

Заметив Мухтара, один из сидящих крикнул:

— Кого ищешь, парень?

— Саиб, я путник, иду в Карачи к брату. Он там грузчиком работает, хочу… — Мухтар хотел сказать, что он хочет наняться к кому-нибудь из шоферов слугой, чтобы его довезли до Мултана, но не осмелился.

— Что ж ты хочешь?

— Не знаю, саиб, — неожиданно сорвалось с губ мальчика.

Поднялся хохот. Мухтару и самому стало смешно.

— Подойди поближе, — важно сказал другой мужчина. Он был в богатой шелковой белой чалме, с коротко подстриженной черной бородой, в легкой одежде.

«Верно, это и есть хозяин харчевни», — подумал Мухтар и подбежал к нему.

Мальчик бойко ответил на вопросы, а потом, помня совет юноши, запел:

Из-за перегородки вышел повар, присел на край тахты и как завороженный слушал мальчика. Разволновала песня Мухтара и веселых канареек, которые вдруг залились звонкой трелью, точно состязаясь с ним.

Песня Мухтара, его простота и сметливость понравились хозяину харчевни.

— Послушай, парень, зачем тебе ехать в Карачи к брату? Он сам, наверное, с трудом добывает себе хлеб… Будешь бродяжничать в Карачи, как голодный пес в поисках еды. Оставайся лучше у меня, — предложил мужчина в белой чалме, — будешь помогать по хозяйству да развлекать моих гостей песнями. Будет у тебя и работа, и кусок хлеба. Молись аллаху за его милость к тебе! — И, повернувшись к приятелям, спросил: — Верно я говорю?

— Конечно, саиб, вашими устами молвит сам аллах!.. Кто посоветует лучше вас!

Мухтар молчал, глядя себе под ноги.

— Саиб, я не могу остаться, — промолвил он наконец, — мне надо к брату…

Такой ответ не поправился Мухамеду-Али.

— Ну что же, иди, бродяжничай!.. — буркнул он и, подозвав повара, приказал: — Накорми его за песню!

— Нет, саиб Хан, есть я не хочу, лучше помогите мне добраться до Мултана!

— До Мултана? Ишь ты, куда захотел! Ладно, так и быть, помогу тебе, когда будет возможность, а пока поживешь у меня… — И, самодовольно улыбаясь, он погладил свою черную бороду. — Дин, накорми-ка нашего певца, а то у него голос что-то охрип.

Повар повел Мухтара на кухню. Поставил перед ним простоквашу, свежие огурцы и солидный кусок баранины с тыквой.

— Ешь и молись аллаху, что нашему хозяину понравилось твое пение. А ты знаешь, сколько стоит вот эта еда?

Повар и сам хотел, чтобы мальчик остался, ведь тогда у него будет помощник.

— Ты сам видишь, сколько всюду скитается голодных, — продолжал он убеждать мальчика, подсаживаясь к нему. — Каждый счел бы себя счастливым, доведись ему служить нашему хозяину! А работа здесь не трудная: наколоть дров, помыть посуду, постирать кухонное белье да птиц накормить. Вот и все… Ну как, останешься?

— Нет, мне надо в Карачи, к брату.

Дин рассмеялся:

— А что ты будешь у него делать?

— Работать и учиться!

— Вот глупый мальчишка, выброси из головы все эти фантазии! Бедному человеку надо думать о работе, о хлебе, а ты… учиться захотел! Я бы на твоем месте пошел к хозяину, поцеловал ему руку и сказал: «Спасибо, саиб, я остаюсь!»

— Нет, я найду брата и буду учиться, — упрямо твердил Мухтар.

— Дурак ты, — рассердился Дин, — я старше тебя и не знаю ни одной буквы, а видишь, живу! И неплохо! Хозяин доволен моей работой, а мне не надо бродяжничать по свету в поисках куска хлеба. А ему, видите ли, надо торопиться в Карачи, к брату! Да может быть, брат тебя и видеть не хочет! Упустишь счастливый случай, а потом будешь Жалеть! Таких сердечных людей, как мой хозяин, и не найдешь. Поживешь немного, не понравится — уйдешь!.. Пойдем, пойдем к хозяину, — Дин потянул Мухтара за локоть, — скажешь ему, что ты согласен.

Мухтар неохотно поднялся. Но успели они выйти во двор, как повар торопливо заговорил:

— Саиб, он согласен остаться!

Мухтар хотел крикнуть, что повар лжет, что ему нужно обязательно попасть к брату в Карачи, он уже готов был кинуться прочь, но хозяин, одобрительно кивнув головой, проговорил:

— Вот и молодец, старших всегда надо слушаться! Ты еще цыпленок, хоть и поешь неплохо… Вот поживешь у меня, и при первой же возможности я отправлю тебя, может быть, прямо в Карачи…

Понуро вернулся мальчик на кухню, и тут же навалились на него новые обязанности.

Для Мухтара теперь не было разницы между днем и ночью. Его могли позвать в любую минуту, он должен покорно выполнять все, что ему ни прикажут. Жизнь в харчевне кипела круглые сутки. Здесь останавливались и шоферы, и туристы, и торговцы, везущие свои товары в окрестные селения.

Но для мальчика была страшна не работа. Его угнетало совсем другое. Мухтар быстро понял: хозяин и его повар делали все, чтобы шоферы машин, идущих в Мултан, не брали его с собой. И Мухтар решил сбежать из харчевни.

Он расспрашивал у посетителей харчевни о пути до Карачи. И вот в один из последних дней апреля мальчик решительно заявил хозяину:

— Я ухожу от вас, саиб!

— Опять за свое! — рассердился Али Хан. — Оставь сумасбродные затеи!

— Мухтар, не губи своего счастья, — поддержал хозяина Дин.

— Нет, не хочу я такого счастья! — ответил Мухтар. — Спасибо тебе за добрые слова. И вам, хозяин, тоже! Не сердитесь на меня, — добавил он и бегом бросился со двора.