Это стало настоящей мукой — всю неделю я ходил как потерянный, все пытался вспомнить, кто она, и не мог. Казалось, еще секунда, еще одно отчаянное усилие — и я вспомню. Но нет. В последний момент это выскальзывало из памяти. Похоже, со мной играл в прятки какой-то невидимый бесенок.

Я вставал и ложился с мыслью о ней. Мне казалось, что из-за своей беспечности я просто упустил свое счастье — забыл записать или потерял ее телефон.

Развязка наступила в субботу.

Утром я сделал зарядку, позавтракал и только собрался отправиться по своим делам, как вдруг меня позвала мама из соседней комнаты:

— Коля! Иди скорей, начинается «Утренняя почта».

Я подошел к телевизору. С экрана мне улыбалась своей застенчивой чарующей улыбкой моя любовь — новая ведущая этой популярной передачи.

— Мама! Это она! Я нашел ее… — в восторге закричал я.

— Кого ее? — удивленно спросила мама.

Я уже опомнился. Разжал пальцы, которыми вцепился в пуговицу на своей рубахе, когда увидел ее на экране, и показал маме:

— Да вот, оторванную пуговицу…

ТЕПЛОЕ МЕСТЕЧКО

Очень повезло одной мухе. Летала-летала и залетела в теплое местечко. Родниковый, прозрачный воздух, свет, простор — пикируй в любую сторону. Глаза разбегаются — такая красота: мебель в стиле Людовика XVI, ковры ручной работы, старинные гобелены, картины, бронза, хрусталь, цветные телики, автоматика. А уж еда, питье — все самое лучшее, самого высшего качества.

Нашей мухе такое пиршество сроду не снилось. Одурела от восторга, жужжит, мечется от одного куска к другому. Насытилась, села на высокую спинку стула, почистила крылышки, прислушалась к разговору за столом. Ох, умный там шел разговор. Хотя ничего не поняла, все равно стала подавать свои реплики. Жаль только, ни гости, ни хозяева не слышали ее голоса — сколько умных мыслей пропало.

Спать муха устроилась под роскошным темно-вишневым бархатным балдахином. Перед сном — что уж скрывать — пошалила с молодой хозяйкой. Проползла по ее нежному круглому плечику и стройной шелковистой ножке…

Так бы и жила. Но нет, утром не выдержала — кликнула товарку. «Полюбуйся, какой у меня спальный гарнитур, какие ковры, какая кухня, какая сервировка!» Стали они носиться по всей квартире. Товарка восхищается: «У тебя такой тонкий вкус, а широта души, радушие, гостеприимство…»

Не в силах сдержать восторга, она кликнула свою подругу… А та еще одну… Спустя короткое время роскошная квартира наполнилась восторженным жужжанием мух. Перелетают с места на место, лакомятся икрой, пирожными, ликерами и везде — на шелковых стенах, на столах, на мебели, благодарные, оставляют свои меты.

Хозяин нахмурился: «Это еще что такое?!» И одну за другой перехлопал всех непрошеных гостей мухобойкой. Не понял, не оценил их дружеских чувств, восторга, самых чистых, возвышенных намерений.

НЕ СУДЬБА

Они познакомились и полюбили друг друга в международном аэропорту «Шереметьево». Стояла ненастная осенняя погода. Аэродром словно серой ватой окутал густой липкий туман. Но, занятые друг другом, они ничего не замечали вокруг. Как только он увидел ее, сразу понял: это она, одна-единственная, первая и последняя. На всю жизнь. Глаза его засветились нежностью и любовью. Она сразу все поняла и в душевном порыве подалась навстречу ему.

— Я летаю уже немало лет, — с искренним чувством радости сказал он. — Видел многое. Но такой красоты, такого совершенства, гармонии еще не встречал.

Она ответила ему нежной, благодарной улыбкой.

— Я знал, я чувствовал, что когда-нибудь встречу вас. Я готовился к этому всю свою жизнь. Каждой своей клеткой я стремился к вам. Без уверенности, что надежда сбудется, моя жизнь была бы бессмысленной и пресной.

— Я знала это, — просто и незатейливо сказала она. — Я тоже мечтала встретить вас. И вот мы наконец вместе…

Они говорили и не могли наговориться, они спешили сказать друг другу самые чистые, самые заветные слова, идущие из глубины их сердец. И если бы это свидание растянулось до бесконечности, они никогда не устали бы говорить друг с другом.

Но, увы, погода улучшилась и, следуя указаниям диспетчера, они поднялись в воздух и улетели. В разные стороны. Он — красавец реактивный лайнер и она — воздушная каравелла. Больше они не встретились никогда. Расписание их полетов не совпадало.

Не судьба.

СЧАСТЛИВЫЙ КУКСИН

Тридцатилетнему Куксину снилось: он идет по утреннему саду мимо цветущих яблонь, похожих на бело-розовые облачка, мимо кустов сирени, бережно несущих в упруго-зеленых ладонях листьев с поблескивающими на них изумрудиками капелек душистые гроздья фиолетовых, сиреневых, красных соцветий.

Навстречу Куксину выходит смеющаяся девушка, похожая, как ему кажется, на юную Клеопатру. Вся она, как ветка цветущей яблони, светится радостью и солнцем.

Звон будильника безжалостной пилой проехался по его сну. Стараясь сохранить в душе праздничное, приподнятое настроение, рожденное сном, Куксин умылся, оделся, наспех позавтракал и устремился на службу. В руке он держал рыжий, вытертый на сгибах до белизны пузатый портфель. По пути, сам не зная почему, решил зайти в большой книжный магазин. Словно кто в спину толкнул.

Он влился в один из потоков, который вынес его к тихой окраине, где не было сутолоки и шума. Куксин подошел к прилавку, бросил беглый взгляд на какие-то технические книги, поднял глаза на подошедшую продавщицу и изумленно ахнул. Перед ним стояла она — юная Клеопатра из его утреннего сна. У нее были кудри цвета спелой ржи, зеленые, задорно смеющиеся глаза, несколько веснушек на персиковой коже лица и чуть вздернутый нос.

Сердце Куксина отчаянно заколотилось. «Сейчас или никогда», — сказал он себе.

— Девушка, какаю книгу вы мне порекомендуете? — спросил он, стараясь держаться по-современному уверенно.

— А что вас интересует? — вежливо ответила она.

— Все! — с апломбом заявил Куксин.

— Тогда пройдите в отдел художественной литературы, — посоветовала она и занялась другим покупателем.

Куксин понял, что попал немного впросак. Он почувствовал себя в высшей степени нелепо и лихорадочно пытался придумать какую-нибудь остроумную реплику, чтобы достойно выйти из положения. Как назло на ум ничего путного не приходило.

— Прощайте, — независимо сказал Куксин девушке, прежде чем отправиться восвояси. — Впрочем, не прощайте, а до свидания! Реванш за нами. Имейте это в виду.

Романтически настроенный, скромно одетый Куксин казался себе остроумным, напористым, преуспевающим человеком, умеющим красиво жить, легко решать любые сложные проблемы. У него была собственная философия успеха, которой он очень гордился и которую усиленно пропагандировал среди близких друзей.

«Даже покупку билета в трамвае я считаю крупной удачей, — утверждал он. — Ведь билета в кассе могло не оказаться, а вдруг контролер… А какой подарок судьбы езда в трамвае! Родись мы всего сотней лет раньше, трамвай казался бы нам чудом. А самое главное, ни в одной стране мира нет таких дешевых трамвайных билетов. В наше время чертовски просто быть счастливым. Вы живете — это само по себе уже счастье. Остальное легко довообразить. Представьте, вы сидите на концерте знаменитого пианиста. Ему бурно аплодируют. А почему бы и не вам? Почему он должен чувствовать себя лучше, чем вы? Кто, по-вашему, больше всех насладился триумфом спортсменов на последней Олимпиаде? Да, именно я, и никто другой. Свои дни рождения я отмечаю только так — при помощи довоображения. Например, присутствуя на торжественном заседании, посвященном юбилею какой-нибудь братской республики, речи ораторов и аплодисменты я отношу на свой счет…»

Вечером, возвращаясь домой, Куксин разговорился в своем дворе с весьма почтенной женщиной, с которой он поддерживал дружеские, добрососедские отношения. Это была уже немолодая, довольно рослая особа с одутловатым лицом свекольного цвета, с налитыми мутью глазами. В углу ее рта вечно торчала папироса.