Сара покачала головой, улыбнувшись застенчиво. Гэйб впился взглядом в Спенсера и обернул руку вокруг Сары.

- Черт. Слишком плохо. - Спенсер скривился. - Все шутки в сторону, как посторонний со всем этим, я не соглашусь с Сарой. Я имею в виду, каковы шансы, что Вы делаете некоторую тайную операцию, чтобы устранить группу людей просто, потому что они - гибриды и не чистокровные оборотни, и не разглашать о ней? Думаю кто-то бы стал подозрительным, правильно?

Брови Барни поднялись. - Мы подозрительны.

- И ЦРУ не обязательно знает то, что национальная безопасность составила, и наоборот. Это возможно. - Гэйб использовал булочку, чтобы впитать последнее из его перца чили. - Реальный вопрос, почему?

- И как это относиться к белым оборотням, или это - другой вопрос в целом? - Джим захватил руку Хлои.

Она сжала, пытаясь заверить его, что все в порядке. - Что относительно человека Франсуа, как предполагалось, он схватил (звонил)? Он нашел мокроту (?) уже?

- Я получил сообщение от Франсуа. Он наконец связался с Артемисом Смит. Он и его сестра вскоре прибудут в Галле. - Барни вздрогнул. - Я действительно очень не хочу иметь дело с этими двумя.

- Почему? - Хлоя не могла понять отвращение на лице Барни.

- Поскольку они … ну, они …, они отчасти любят …, - Он вздохнул как двухлетний. - Они чертовски раздражающие, хорошо?

Она выглядела наивно, и задалась вопросом, насколько плохи Смиты должны были быть, если вызывают такую реакцию у Барни. - Хорошо.

- Но они чертовски хороши в своей работе, - добавил он неохотно. - Я просто не желаю, чтобы они внесли свое в этот ад.

Гейб рассмеялся. – И это говорит человек, который ворвался в мой дом, чтобы поиграть с моим Wii?

Хизер уставилась на Барни с безобразным ликованием. - Я не могу дождаться, чтобы встретить их.

- Только через мой труп. - Барни встал. - Я сваливаю. Держите Фродо подальше от чего-либо опасного, или я натравлю Назгулов на Ваши задницы, поняли меня? - Хизер зарычала, но Барни остро проигнорировал ее, повернувшись вместо этого к Гейбу. - Я сообщу, когда Смиты прибудут.

Барни уехал без слов для остальных.

Хизер откинулась на спинку стула. - Это было забавно. - Она запихнула булочку во рту и посмотрела с тоской на дверь.

Хлоя улыбнулась, надеясь поднять ей настроение. - Пирог?

- С мороженым? - Щенячие глаза Спенсера были почти столь же милыми как и у Джорджа. Джордж, который в настоящее время был заласкан Райаном, был хорошим мальчиком, в то время как они ели, он сидел спокойно на ногах Джима, пока Хлоя не упомянула десерт.

- Звучит хорошо. Нужна помощь? - Джим также встал, таща ее в кухню, не ожидая ответа. - Что произошло с Хизер и Барни?

- Они - пара, и Барни не хочет признавать это.

- Почему? - Джим вытащил мороженое, в то время как Хлоя начала нарезать яблочный пирог.

- Она молода, он - Охотник, она - Бансан-Уильямс, кто знает. - Она начала раскладывать пирог на металлические тарелки, улыбнувшись, когда он поместил мороженое на каждую часть. - Но он не будет в состоянии отрицать сцепляющуюся связь слишком долго. Сны всегда способствуют этому.

- Я надеюсь, что так. Я не хочу видеть, как твоя кузина страдает так же, как страдала ты.

Джим казался таким образом полным раскаяния, она не могла не обнять его. - Мы по этому (это пережили\забыли), помнишь? Не вини больше себя, хорошо?

Он уставился на нее на мгновение прежде, чем обнять ее сзади. - Я действительно не заслуживаю тебя.

Она рассмеялась самодовольно. - Я знаю, конфетка. Я знаю.

Он следовал за нею назад в столовую, их руки были перегруженны пирогом.

Три дня. Джим пришел в замешательство на своем заднем дворе, желание измениться давило на него. Это были три дня, с тех пор как Охотники покинули его дом, заверив его, что они работали над случаем Хлои.

Три. Дерьмовых. Дня.

Он не получил известие ни от кого кроме Райана в то время, как Райан главным образом пожимал плечами и спрашивал, как Хлоя.

Это сводило его с ума.

Хлоя спала наверху, истощенная от ее первых дней на работе с ним и Ирен. Она преуспела, но она все еще нервничала, имея дело с владельцами их пациентов и ее физическими болезнями, делая простые задачи более трудными. Ее дефект речи был также источником затруднения для нее, но до сих пор он не натыкался ни на какие жалобы.

Он ожидал, что это изменится. Не все были так же добры как люди, с которыми он работал. Он попытался бы оградить ее от этого, но Хлоя была более сильной, чем кто-либо, кого он когда-либо знал. Если кто-либо и мог бы пережить немного необоснованной грубости, это была его пара.

Внезапное движение снаружи попалось на глаза. Что это? С окнами и закрытыми дверями, было трудно получить запах, но Джим вдохнул так или иначе. Действительно ли это животное?

Волосы в конце его шеи встали. Безусловно… нет, кто бы ни был… там, был оборотень. Был слабый аромат Волка, знакомый.

Придурок, который напал на него возле его клиники, вернулся, и на сей раз, он пришел в логово Джима.

Джим снял свою одежду и открыл черный ход прежде, чем позволить изменению течь по нему. Его чувства обострились, его лапы погрязли в грязь, он выискивал захватчика.

Там. Золотые глаза впились взглядом в него, прежде чем Волк ударил, нападая и рыча на Джима.

Джиму только удалось отпрянуть, моментальный щелчок челюстей Волка, захлопнулся рискованно близко к его морде. Другой Волк был более крупным, чем Джим. Разногласия были хороши, он боролся чаще в этой форме, Джим же никогда не боролся как Волк.

Но Джим обезвредил его прежде и не собирался позволить такой вещи как опыт, помешать ему победить его врага. Это было логово Джима, и пара Джима была внутри.

Ни за каким чертом этот придурок не победит его.

Джим избежал другого нападения, анализируя способ, которым другой Волк двинулся, используя его опыт в качестве нападающего удара, он выяснит лучший способ приблизиться к его большей цели. Он пришел в ярость на задних ногах, когда его противник сделал так, что они оба резко остановились и обдумывали решение друг друга.

Кстати о птичках, где черт были охранники Макса, обещанные ему? Он сомневался, что они уехали за Латте, что означало, что либо парень проскользнул мимо них либо …

Он надеялся, что это не было то либо. Объяснение Альфе Пуме, что его мужчины были мертвы, не было чем-то, что Джим любил делать.

Волк достал ухо Джима, дергая и таща до крови. Джим сопротивлялся, вгрызаясь на переднюю ногу Волка, вынуждая другого Волка отпустить.

Это поместило морду Джима около уязвимой шеи Волка, но прежде чем он смог использовать это в своих интересах, другой Волк увернулся, утыкая лицо Джима к землю. Он крутанулся освобождаясь, сумев кратко получить власть, когда он в свою очередь захватил другого Волка.

Более крупный Волк легко избавился от его захвата. Они оба встали, лапы на плечах друг друга, кусая морды друг друга. Джим почувствовал, что клыки Волка разорвали его чувствительный нос, но от хныканья, издающееся от другого Волка, он отступил назад. Они оба кровоточили, боль, почти подавляющая.

Джим сдержался на его лапах, сильно ударяя спину другого Волка. Он схватил часть меха шеи Волка, задержав его внизу и держа клыки другого Волка отдельно от его лица.

Волк снова крутанулся, помещая лапу на спину Джима, прорезая когтями его плечо. Джим отказался отпускать, держа, несмотря на боль, игнорируя, как другой Волк хватал и пытался вырваться на свободу.

Более сильный Волк сломал бы захват Джима, вынудив Джима отступить назад, если он не хотел быть порванным. Джиму так или иначе удалось пригвоздить более крупного Волка, используя его скорость в его интересах, практически поднявшись наверх его. Он разорвал и прокусил плечо Волка, игнорируя визги боли. Он знал, где порвать, чтобы укусить, чтобы сделать плечо бесполезным. Он безжалостно использовал то знание, что он знал и делал то, что могло бы быть непоправимо другому Волку.