— Тебе надо доставить тело Эджимы в морг Эдо, — сказал Сано, понизив голос, чтобы свидетели и солдаты не могли подслушать. — Найди доктора Ито и попроси, чтобы он осмотрел его.

После того как известный, богатый врач, доктор Ито был уличен в научных экспериментах, запрещенных режимом Токугава, в качестве наказания он был назначен пожизненным хранителем морга Эдо и не раз помогал Сано во время проведения его прежних расследований.

— Пусть он выяснит точную причину смерти, — уточнил Сано. — Это ключ к разрешению вопроса, было ли это убийство.

— Я займусь этим прямо сейчас.

Голос Хирата звучал так, как всегда, но Сано заметил боль и беспокойство, которые Хирата пытался скрыть, и волновался, выдержит ли тот дорогу до морга Эдо, который находился на другом конце города. Сано, который не видел Хирату долгое время, с огромной тревогой убедился, что тот по-прежнему не здоров. Сано не хотел, чтобы из-за него у Хираты возникли новые проблемы со здоровьем, но он не мог доверить эту миссию кому-то другому. Конечно, он мог бы и сам пойти в морг, но это слишком рискованно: если канцлера Японии уличат в использовании запрещенной науки по обследованию трупа, он упадет гораздо ниже, чем доктор Ито. Не мог также Сано отменить свое указание, так как этим опозорил бы Хирату. Он подумал, что самурайское чувство долга заставит Хирату преодолеть свой недуг, чтобы выполнить задание.

— Доставьте мне результаты экспертизы доктора Ито как можно скорее. Если я к тому времени закончу допрос свидетелей, то буду у себя в кабинете.

Сано не мог бросить на самотек работу правительства в то время, пока он расследовал убийство, которое могло бы быть вовсе и не убийство.

— Тогда мы сможем пойти к лорду Мацудайра с докладом. Он, без сомнения, с нетерпением ждет новостей.

Глава 5

В одном крыле здания суда размещались комнаты, в которых судьи и другие чиновники встречались с людьми, для разрешения гражданских споров, связанных с деньгами, собственностью или социальными обязательствами. Именно сюда судья Уэда направил Югао. Когда Рейко шла по коридору, она услышала хриплый мужской смех из открытой двери. Она заглянула внутрь.

В комнате находились сундуки, полки с бумагами, на полу лежала циновка, на которой стоял низкий столик. Югао стояла между двух охранников, которых Рейко больше всего недолюбливала из подчиненных ее отца. Один из них, коренастый человек с мутными глазами, трогал щеку Югао. Другой, подтянутый, высокий, засунул руку под подол ее грубого конопляного халата. Югао отпрянула от него, но охранник схватил ее. Они одернул ее халат, сжал ее ягодицы и грудь. Напрягшись в оковах, которыми были связаны ее руки, она лягнула его босой ногой. Мужчины засмеялись еще громче. Ее лицо выражало отчаяние и гнев.

— Прекратите! — воскликнула Рейко. Зайдя в дверь, она приказала им:

— Оставьте ее в покое!

Они остановились, недовольные, их прервали. На их лицах была заметна тревога, поскольку они признали дочь своего хозяина.

— Судья будет недоволен, узнав, что вы пользуетесь беспомощностью женщины, — сказала Рейко гневным голосом. — Пошли вон!

Поникшие охранники вышли. Рейко закрыла дверь и повернулась к Югао. Женщина ссутулившись, ее лицо было скрыто за растрепанными волосами, халат свисал с ее плеча. Рейко овладела жалость.

— Позвольте мне поправить твою одежду, — сказала она.

Когда она коснулась Югао, женщина вздрогнула. Она откинула назад волосы и посмотрела на Рейко.

— Кто ты?

Рейко ожидала, что Югао будет благодарна за то, что она защитила ее от охранников, но женщина все равно настроена враждебно. Впервые увидев ее вблизи, Рейко заметила, что ее лицо было пепельным от усталости и недоедания, под глазами у нее были синяки, а губы потрескались. Жестокое обращение со стороны тюремщиков, конечно, научило ее относиться с подозрением к каждому. Хотя она была обвинена и, возможно, виновна в совершении тяжкого преступления, Рейко почувствовала, что ее симпатия к Югао возросла.

— Я дочь судьи. Меня зовут Рейко.

Какое-то время женщины с любопытством разглядывали друг друга. Рассматривая Рейко, Югао оценила ее оранжевое шелковое кимоно, с отпечатанным на нем с рисунком ивы, высокую прическу, тщательно наложенный белый грим, румяна, красные губы и зубы вычерненные, в соответствии с модными обычай для замужней женщины ее класса. Между тем, Рейко рассматривала пропахшую тюрьмой и нечистотами Югао, ее жирные волосы, немытое тело видела обиду и зависть в ее глазах. Они смотрели друг на друга, как будто через море, знатная дама на одном берегу, а изгой на противоположном.

— Что вы хотите? — резко спросила Югао.

Ее грубый тон удивил Рейко. Может быть, женщину никогда не учили хорошим манерам. Рейко задалась вопросом, что случилось в судьбе Югао, что она сделала, что стала хинин, но, казалось, сейчас было неподходящее время, чтобы это выяснять.

— Я хочу поговорить с вами, если можно.

Тень подозрения отразилась во взгляде Югао.

— О чем?

— Об убийстве вашей семьи.

— Зачем?

— Судья сомневается, что у него достаточно доказательств по этому делу. Вот почему он отложил свой приговор. Он попросил меня помочь выяснить обстоятельства убийства и выяснить, виновна ты в нем или нет.

Озадаченная услышанным, Югао сморщила лоб.

— Я же сказала, что это сделала я. Разве этого не достаточно?

— Он так не думает, и я тоже.

— Почему же?

Этот разговор напомнил Рейко о времени, когда Масахиро наступил на чертополох, и ей пришлось вытаскивать шипы из его босых ног.

— Одна из причин в том, что мы должны знать, почему твои родители и сестра были убиты. Ты этого не объяснила.

— Но…, — Югао покачала головой в замешательстве. — Но ведь я арестована.

Рейко поняла, что Югао уверена, что ее арест не может окончиться ничем иным, кроме ее осуждения.

— Тебя арестовали потому, что тебя задержали на месте преступления, но это не доказывает, что ты совершила убийство, — пояснила Рейко.

— Ну и что? — недовольно спросила Югао.

— Мой отец также хочет, чтобы преступление было расследовано.

Рейко была все более озадачена отношением женщины.

— Почему ты так просто призналась? Почему ты хочешь, чтобы мы поверили, что ты убила своих родных?

— Потому что это сделала я.

Тон Югао подразумевал, что Рейко должно быть очень глупая, если этого не понимает. Рейко подавила вздох разочарования и растущей неприязни к этой женщине.

— Хорошо, давай предположим на минуту, что ты зарезала своих родителей и сестру до смерти. Почему ты это сделала?

Внезапный страх блеснул в глазах Югао, она отвернулась от Рейко.

— Я не хочу говорить об этом.

Рейко пришла к выводу, что убила ли Югао свою семью или нет, мотив убийства лежит в основе ее странного поведения.

— Почему нет? Раз ты уже призналась, что плохого в том, что ты объяснишь свой поступок?

— Это не касается ни вас и ни кого-то другого, — сказала Югао, отвернувшись в сторону.

— Были ли проблемы между тобой и вашими родными: матерью, отцом или сестрой? — настаивала Рейко.

Югао не ответила. Рейко ждала, зная, что люди иногда говорят, потому что они не могут вынести тишины. Но Югао молчала, плотно сжав губы, как будто, желала предотвратить любые слова от утечки.

— Ты поссорилась со своими родными в ту ночь? Может они обидели тебя?

Ответом снова было молчание. Рейко заинтересовалась, что могло быть не так с этой женщиной. Она, казалось достаточно разумной, но, возможно, она была психически больна.

— Может быть, ты не понимаешь ситуацию. Позволь мне объяснить. Убийство является серьезным преступлением. Если тебя осудят, то ты будешь казнена. Палач отрубит вам голову. Таков будет твой конец.

Югао ответила глядя на Рейко, как на ненормальную.

— Я знаю это. Все так делают.

— Но иногда бывают обстоятельства, которые оправдывают убийство, — сказала Рейко, хотя ей было трудно представить, что могло бы оправдать совершенное убийство. — Если в вашем случае имеются подобные обстоятельства, то ты должна сказать мне. Тогда я могу сказать судье, и он сохранит тебе жизнь. Это в твоих интересах сотрудничать со мной.