— Были ли вы в помещении, когда он умер? — спросил Хирата.

— Да. Я рассказывала ему, что произошло.

Хозяйка бросила мрачный взгляд на Хосину.

— Но он не хотел слушать.

Хосина отступил к стене, держа руки под мышками, его лицо выражало возмущение. Но Хирата знал, что он будет держаться рядом, чтобы увидеть, если Хирата найдет что-то, что он упустил, но можно было использовать, чтобы вернуть в благосклонность господина Мацудайра. Он был из тех, кто, не задумываясь, присваивает результаты чужого труда, чтобы выслужиться.

— Я вас выслушаю, — сказал Хирата. — Расскажите мне.

— Я была в передней, когда Мориваки-сан пришел помыться, — объяснила женщина. — Он был нашим постоянным клиентом. Приходил почти каждый день. Я вызвала Юки, которая ждала его. Она была его любимой девушкой. Она привела его сюда. Через некоторое время я услышала громкий стук. Юки закричала. Я побежала посмотреть, что случилось. Здесь лежал голый Мориваки-сан.

Она указала на пол рядом с ванной.

— Юки сказала, что он упал. Его голова была в крови, где он упал на пол. Она поджала губы.

— Это было первый раз, чтобы клиент умер здесь. Очень плохо для бизнеса. Но это был несчастный случай.

Хирата отметил, что это звучало так же, как когда неожиданно без видимой причины упал Эджима. Может министр финансов стал очередной жертвой дим-мак?

— Я направила посыльного в семье Мориваки. Его вассалы приехали и сказали, что они нас ни в чем не обвиняют, чтобы Юки и я не волновались. Они забрали его тело домой. Но на следующий день, появился он.

Она бросила взгляд на Хосину.

— Он взял Юки в комнату и спросил ее, что случилось с Мориваки. Когда она пыталась сказать ему, что не сделала ничего плохого, он назвал ее лгуньей. Я слышал, как он ударил ее. Я слышала, как она плачет.

— Этого достаточно, — сердито прервал ее Хосина.

— Продолжай, — сказал Хирата.

Женщина ответила Хосине мстительной ухмылкой.

— Он думал, что Юки толкнула Мориваки. Он заставил ее так сказать. Он арестовал ее и отправил в тюрьму, хотя я говорила ему, Юки добрая девушка, которая и мухи не обидит. На следующий день, ей отрубили голову.

Хирата смотрел на комиссара полиции с отвращением:

— Это была хорошая, быстрая работа сыщика.

Уязвленный, Хосина поспешил оправдаться:

— Это была стандартная процедура. Если с подозреваемых сдувать пылинки и гладить по голове, то ни одно преступление не будет раскрыто, но закон позволяет нам применять к ним силу, чтобы выбить признание.

Пытки действительно были разрешены, недостатком чего было то, что в результате часто признания выбивались у невиновных лиц.

— А сегодня он вернулся, — сказала женщина.

— Видимо он узнал, что Юки не убивала министра финансов, потому он снова, хочет сделать виноватыми других людей.

— Заткнись, старуха! — сказал в ярости Хосина.

— Я закрою вашу баню или…

Он с кулаками накинулся на нее. Сыщики Хираты оттолкнули его от нее. Хирата сказал:

— Эта женщина является важным свидетелем, и если вы будете давить на нее, то окажетесь в еще более сложном положении, чем вы уже находитесь.

В бессильной ярости Хосина утих. Хирата был доволен, что отплатил Хосине за сегодняшнее оскорбление и пакости, которые тот делал Сано в прошлом. Он обратился к женщине:

— Я здесь для того, чтобы найти и задержать настоящего убийцу. Мне нужно задать вам несколько вопросов о министре Мориваки.

Довольная тем, что ее взяли под защиту, женщина сказала:

— Да, пожалуйста.

— На теле господина Мориваки были какие-либо необычные синяки, когда он умер?

— Действительно были.

Хосина процедил сквозь зубы:

— Я приказал тебе молчать обо всем, что относится к этому расследованию.

— Как я могу отказаться говорить с сесакан-сама сегуна? — сказала женщина, притворившись беспомощной. Она сказала Хирате:

— У него был синяк прямо вот здесь, — и указала на место рядом с виском.

Хирата почувствовал, как вздрогнул от волнения:

— Как он выглядел?

— Он был синий. Овальной формы. Вроде как отпечатка пальца.

Наконец-то, Хирата получил четкие доказательства, которые связывали убийство Эджимы с одной из предыдущих смертей. Хосина выглядел недовольным, очевидно, он хотел скрыть этот важный факт для собственного использования.

— Когда вы видели синяк? — сказал Хирата.

— Сразу после того как Мориваки-сан умер. Я смыла с него кровь, перед тем, как его слуги забрали его домой. — И добавила — всякий раз, когда он купался со мной, он сосал мою грудь, когда мы сидели в ванной. Вы знаете, некоторым мужчинам его возраста нравится делать это. При этом я много смотрела на его голову, потому знала, что раньше синяка на этом месте не было.

Это было более подробно, чем требовалось Хирате, но добавило правдивости ее заявлению:

— Вы сказали, что министр финансов был постоянным клиентом. Заезжал ли он сюда за два дня до его смерти?

Сердитый Хосина жестом показал женщине, чтобы она молчала, но она проигнорировала его:

— Да, он был здесь как раз за день до этого.

Теперь Хирата знал, где Мориваки провел часть времени накануне своей смерти вне замка Эдо:

— Вы видели, кого-нибудь с ним в этот день?

— Я уже спрашивал ее, об этом, — прервал его Хосина. — Она ничего не знает. Она врет, чтобы порадовать вас.

Женщина положила руки на бедра, а ее глаза сердитыми искрами выстрелили в Хосину:

— Я не лгу. И если вы думаете, что я лгу, то почему вы так заволновались, о человеке, которого я видела с Мориваки?

Хосина разочарованно вздохнул. Довольный, Хирата сказал:

— Скажи мне, что ты рассказала начальнику полиции.

— Вместе с Мориваки в баню зашел самурай. Он хотел, чтобы министр поговорил с ним. Мориваки сказал, что занят, но самурай все равно последовал за ним в раздевалку. Они начали спорить. Я не слышала, о чем они говорили, но думаю, что самурай просил его о чем-то. Мориваки попросил его уйти. После чего самурай вышел.

Хирата почувствовал, что находится на грани того, что сдвинет расследование:

— Вы знаете, этого самурая?

— Да, — я спросила Мориваки: — Кто этот грубиян? Он ответил, что это капитан Накаи из армии Токугавы.

С улыбкой она торжествующе посмотрела на Хосину.

Полный негодования и ярости тот вышел из комнаты. Теперь Хирата понял, почему Хосина хотел сохранить в тайне информацию владелицы бани. Капитан Накаи был превосходным подозреваемым, его мастерское владение боевыми искусствами было широко известно, так как он его продемонстрировал во время войны группировок. Включение его в список контактов министра финансов Мориваки было удачей, потому что его не было в списках людей, которые встречались с другими умершими чиновниками.

— Капитан Накаи был наедине с министром финансов? — спросил Хирата.

— Да. Когда Мориваки раздевался.

— Он касался господина Мориваки?

— Я не знаю. Занавес был закрыт.

Тем не менее, Хирата был в восторге. Когда он и сыщики покинули баню, еще кипевший злостью начальник полиции Хосина ждал его на улице.

— Я просто хочу сказать вам, что на этой раз вам не удастся выставить меня дураком, — сказал Хосина. — И если вы думаете, что канцлер Сано сумеет раскрыть это дело и выиграть еще больше наград за мой счет, вы глубоко ошибаетесь. Я обломаю вас обоих.

Он с силой ткнул рукой в грудь Хираты. Хирата потерял равновесие, его раненная нога подогнулась, и он упал на кучу конского навоза. От негодования он вскричал. Хосина и его самураи рассмеялись.

— Вы там, где вам и надлежит быть, — сказал Хосина, когда сыщики Хираты помогали ему подняться на ноги и вытирали навоза от него.

— В следующий раз я вгоню вас в такое дерьмо, в котором вы и останетесь.

Хосина и его люди сели на лошадей и уехали. Детектив Иноуэ сказал:

— Не обращай внимания на этого неудачника, Хирата-сан. Он не стоит беспокойства.

Но Хирата знал, что Хосина, который отчаянно пытается восстановить свой статус при дворе, опасен. Их стычка была только первым раундом, обещала перерасти в кровавую политическую войну. Хирата захромал к лошади.