— С завтрашнего дня на заводе открывается отдел кадров. Вас будут ждать.
Инженер вышел, а Василий придвинул к себе стопку уже читанных газет. На одной из полос крупный заголовок: «Единая пионерская организация советских детей». Он снова просмотрел статью, в которой карандашом подчеркнуты отдельные фразы и слова: «пионерия», «комсомолец — вожак», «звенья и отряды», «красный галстук». Отложив газету, Василий оглядел кабинет и вдруг, озорно улыбнувшись, сдернул со стола кумачовую скатерть. Сложил ее в несколько раз и повесил на крюк под свою кепку.
— Не забыть бы!..
За столиком в кафе «Баядерка» Антик, Валька Губарев и Борька Граббэ.
— Клянемся, — тихо и торжественно произносит Антик, — что никогда не забудем друг друга.
— Клянемся! — повторяют Борька и Валька.
Звенят встретившиеся над столом бокалы с лимонадом. Отпив по глотку, мальчишки дружно вздыхают.
— Отколоть бы что-нибудь на прощанье! — говорит Антик.
Меж столиков пробирается однорукий газетчик.
— Свежие газеты!.. Свежие газеты!
Мальчишка-скрипач, покосившись на Борьку, опять покупает несколько разных газет. Продолжая играть, кладет их на пюпитр. Крупный заголовок о пионерской организации бросается ему в глаза. Рука со смычком дрогнула и застыла в воздухе. Мелодия внезапно оборвалась.
Кое-кто покосился на эстраду. Мальчонка стоял неподвижно в напряженной позе, и только глаза взволнованно бегали по строкам газеты.
По заводу с кумачовой скатертью идет к выходу Василий.
Резкий свисток заставил его остановиться у проходной. Постукивая деревянной ногой, подбежал Сенькин отец. Растопырил руки.
— Не выпущу!
— Ты что, рехнулся? — сердито спросил Василий. Сторож кивнул головой на скатерть.
— Хоть ты и директор, а с этим не выпущу!
Василий тоже посмотрел на скатерть, подумал и сказал другим тоном:
— Не мне это! Понимаешь?.. Очень нужно, а лавки уже закрыты! Понял?
— И понимать не хочу! — отрубил Сенькин отец. — Я — кто? Сторож?.. Сторож! Вот и понимай! Без накладной соринки у меня не вынесешь!
— Да где я возьму ее, накладную-то?
— Не знаю! Ничего не знаю! — ответил сторож. — Вертай, директор, назад и положи скатерочку на столик!
Василий крякнул, чертыхнулся и побрел назад.
Сторож подумал, поскреб в затылке.
— Эй, Василь!.. Подожди-ка!
Он вынес из проходной толстую бухгалтерскую книгу и сунул Василию карандаш.
— Пиши!.. «Вынес с завода большую красную скатерть…» Подпись ставь разборчивую!..
Недалеко от завода, в густых зарослях, сидят Антик, Валька и Борька. Рядом с ними за кустом притаился Лисенок. На нем уже не форма, а обычная рубашка, подпоясанная ремешком. Он слышит тайный разговор мальчишек.
— Где ты ее возьмешь?.. Всю тогда вылили! — говорит Валька.
По выражению лица видно, что этот разговор ему не нравится.
— Я свой завод знаю! — отвечает Антик. — Есть еще немного.
— Унесет и все, — осторожно произносит Борька. — Никакого эффекта! Только воду запачкаем!
— Будет эффект!
В словах Антика невысказанная угроза. Борька насторожился.
— Эффект будет! — повторил Антик. — Завтра полезут на плот, а он весь в нефти! Опять в негров превратятся! Помните?
Валька захихикал. Борька с усилием выдавил улыбку.
— За мной! — резко скомандовал Антик и раздвинул кусты.
Валька пошел за ним, а Борька, сделав всего несколько шагов, остановился и отстал.
По переулку к Сенькиной хибаре бежит запыхавшийся Лисенок. Добежав до крыльца, он оглянулся по сторонам, приоткрыл дверь и проскользнул внутрь.
Антик и Валька стоят в кустах, прислушиваются.
— Борька! — приглушенно кричит Антик.
— Борис! — зовет Валька.
Никакого ответа.
— Крыса! — брезгливо произносит Антик и берет Вальку за руку. — Ты оказался самым верным и самым храбрым! Быть тебе после меня командиром!
— Не-е!.. Я не буду! — отмахивается Валька.
— Будешь! — говорит Антик и, не выпуская Валькину руку, тянет его за собой.
Сзади завода из берега торчит труба с поворотным колесом, запирающим горловину.
Антик подталкивает Вальку к трубе:
— Да не бойся ты! Не бойся! Никто не узнает!
Трясущимися руками Валька крутит колесо. Черная смолистая жидкость сначала каплями, а потом ручейком льется в воду.
— Бери! — приказывает Антик и протягивает коробку спичек.
— Ты… ты… что? — побелев, шепчет Валька. — Ты… ты с ума сошел!
— Бери! — глухо повторяет Антик.
— Там… там паром… мост!
— Паром железный! А за мост отец тебе спасибо скажет!.. Он у тебя хитер!.. Бери!
В одной руке у Антика спички, другая сжата в кулак — сейчас ударит!
Вальку бьет лихорадка. Даже голова дергается. Трясутся толстые щеки. Взяв коробок, он не спускает глаз с кулака. Достает спичку. Она вываливается из пальцев.
— Быстрей! — приказывает Антик.
Его тоже начинает лихорадить.
На полуострове у штабной палатки строй «Красных пчел». Замерев, ребята слушают Василия. Все так сосредоточены, что никто не замечает маленького скрипача, который потихоньку перебирается через ручей. Скрипка и газета бережно прижаты к груди.
— Пионерия, — торжественно звучит голос Василия, — это будущее нашей отчизны! Сегодняшние пионеры завтра примут эстафету отцов и поведут нашу Родину к сияющим вершинам коммунизма!..
Наступила короткая пауза. Потом громко и страстно запела скрипка. Маленький музыкант подошел к костру. Он играл самозабвенно. Как гимн звучала волнующая мелодия.
Василий достал вырезанные из заводской скатерти треугольные красные галстуки.
Но вдруг раздались частые тревожные удары по металлу.
Вдали у завода замерцали зловещие огоньки…
Во дворе завода Сенькин отец бьет ломиком в привешенную рельсу. Гремит металл.
За забором черные клубы дыма, окрашенные в багровый цвет.
По берегу к мосту бегут Сенька и Лисенок. Сзади по реке плывут островки горящей нефти. А еще дальше, там, где находится невидимая отсюда труба, взметнулся столб оранжевого пламени.
Добежав до плота, Сенька растерянно остановился. А горящие островки приближаются. За ними тянется сплошной, растянувшийся по реке поток пламени. Течение несет горящую нефть вдоль самого берега. Огненные языки лижут кусты.
Сенька прыгнул на плот, схватил веревку и вытащил из воды тяжелый камень-якорь.
Прыгнул на плот и Лисенок.
В городе переполох. Басовито ударил церковный колокол. По улицам заметались люди с ведрами, веревками, баграми.
Толпой бегут по берегу «Красные пчелы». Впереди Василий и маленький скрипач.
Бешено трезвоня, несется пожарная линейка. — Сюда! Сюда! — зычно кричит отец Стэллы.
Раскручивая брезентовые рукава, пожарные бросились к мосту.
Длинный плот развернуло течением. Заякоренный конец его остался у берега, а другой, на котором суетятся Сенька и Лисенок, отнесло метров на десять. Между плотом и берегом образовалась заводь. Передние островки горящей нефти уже попали в нее.
Сенька сбросил камень в воду. Веревка натянулась. Плот приостановился. Но камень держит плохо. Течение напирает на плот. Камень скользит по дну.
Отец Стэллы подбежал к лодке. Она на цепи с большим висячим замком. Евгений Федорович ухватился за кол, к которому прикреплена цепь, и выдернул его из земли. Сел за весла.
Стэлла успела прыгнуть на нос лодки.
Все больше нефтяных факелов скапливается между плотом и берегом.
Сенька и Лисенок расширенными от страха глазами смотрят на приближающуюся стену огня.