К счастью для Лидии, память к Камилле так и не вернулась, но все равно она не могла быть уверена, что девчонка ничего не вспомнит в один прекрасный день. Ее беспокоили приятельские отношения, возникшие за эти месяцы между Тимуром и Кириллом. Они вдруг вспомнили, что братья, и теперь Кирилл частенько наведывался к ним в дом, и Камилла довольно часто видела брата. Все это было крайне тревожно, Лидию не отпускала мысль, что Кирилл может напомнить ей о чем-то, связанном с Дианой, и это потянет за собой цепь опасных и ненужных воспоминаний… Нет, ей все-таки нужно было убить Камиллу, как представится подходящий для этого момент, чтобы не жить в страхе остаток своих дней.

Наступил жаркий июнь, для кого-то полный солнечного тепла, нежной утренней росы и ласкового ветра, играющего зелеными листьями на деревьях… В то же время, это был месяц пыльных дорог и духоты в офисах для тех, кому повезло меньше. Кирилл проснулся выходным утром непривычно рано, со странным сердцебиением и сухостью во рту. Он как будто предчувствовал что-то, но не мог осознать этого до конца. Дом, в котором он теперь жил один, стал слишком большим для него. Здесь было так много счастливых воспоминаний, которые раз за разом наносили удары по кровоточащему сердцу, и поэтому Кирилл думал о его продаже. Пройдя на кухню, он залпом осушил три стакана воды и только тогда почувствовал облегчение.

Как раз в это мгновение раздался звонок, изменивший его жизнь навсегда. Ему сказали то, о чем он уже перестал мечтать. …Полиция кое-что нашла… предположительно, то самое место, где держали ее все эти месяцы… Ровно через пять минут Кирилл уже мчался туда, боясь даже поверить, что еще не все потеряно. Может быть, Диана жива, и они снова будут вместе… Эта надежда была такой призрачной, она резала глаза слезами и мешала смотреть на дорогу. Вцепившись в руль до побеления костяшек пальцев, Кирилл мчался по трассе на максимально допустимой скорости. Навигатор вел его в тот самый район, откуда она звонила и где на протяжении нескольких месяцев крутились полицейские, но так ничего и не нашли. Ужасно, но Диана все это время была так близко…

Он свернул с трассы на проселочную дорогу, и вскоре частные дома по бокам сменили деревья и кустарники; это была небольшая роща, ведущая к отдаленной части поселка. Лучи жаркого летнего солнца, бьющие сквозь сочную зеленую листву, рассеивались радужными бликами у самой земли, где притаились прохладные утренние тени. У Кирилла щемило сердце, потому что очень похожее место ему снилось несколько месяцев назад; этот сон разбередил душу, ведь тогда ему снова явственно показалось, что все позади и Диана у него руках, целая и невредимая.

У частного дома уже дежурила полиция. Разумеется, Альберт тоже подъехал, но в дом его пока не пускали. Его освободили сразу же после того, как Кирилл сообщил полиции о том, что Диана сняла с него все обвинения во время короткого телефонного звонка.

Заглушив мотор, Кирилл огляделся по сторонам и почти сразу же увидел своего частного детектива, обсуждающего что-то со следователем. Он вышел из машины и направился к ним. Альберт сразу заметил его и отметил про себя, как мало осталось от того оболтуса, которого он вырастил, в этом ссутулившемся молодом человеке с изможденным посеревшем лицом. На Кирилле было надето первое, что попалось ему под руку: синие потертые джинсы и измятая футболка, подчеркивающая его болезненную худобу. Всем пришлось нелегко в эти месяцы, особенно этому парню, который когда-то очень давно называл его отцом, ну и, разумеется, ему самому — теперь Альберт понимал это как никогда раньше. Это горе, что они испытывали, странным образом роднило их, ставших заклятыми врагами. Альберт чувствовал, что у него не осталось больше сил злиться на него. Он устал. Он так боялся, что его дочери больше нет в живых, что все остальное отходило на второй план. Эта новая находка полицейских вновь возродила и, как аппарат искусственного жизнеобеспечения, насильно поддерживала пугающе слабую, почти мертвую надежду на то, что она найдется когда-нибудь и все будет хорошо.

— Здесь были найдены при обыске вещи Дианы, — без лишних предисловий сообщил Кириллу детектив. — Конечно же, когда полиция приехала, здесь уже никого не было.

— А что вообще произошло?

— Обычно соседи, — он указал рукой на дом, стоящий в некотором отдалении, — приезжают сюда только во второй половине лета, и они утверждали, что этот дом всегда пустовал. А в этот раз они взяли отпуск на начало июня и приехали на дачу буквально вчера. Их сразу насторожило, что у этого дома стоит несколько машин, горит свет… А ночью они услышали крики и увидели, как эти машины разъезжаются. Все это показалось им очень странным, и они вызвали полицию. Когда мы приехали, то уже никого не было: ни людей, ни машин. Но они не все забрали, поэтому мне кажется, что эти люди убегали в спешке. Следователь сразу же позвонил мне, когда в шкафу на втором этаже нашли вещи твоей жены — та самая одежда, в которой ты видел ее в последний раз.

Детектив завел Кирилла в дом, и Альберт прошел следом за ними. Сглатывая подступающий к горлу комок, он поднимался по деревянной лестнице, противно скрипевшей при каждом неловком шаге. Это был классический дом какого-то любителя охоты: оленьи рога, нависающие над уютным камином, могучие деревья, как в сказке заглядывающие мохнатыми еловыми лапами в окна… Сложно поверить, что здесь могли держать Диану. У кого в мире хватит столько жестокости?! Кто так сильно их ненавидит?..

Войдя в маленькую комнатку на втором этаже, Кирилл не смог сдержать дрожи. Буквально несколько часов назад она спала прямо здесь, на этой кровати, здесь все еще пахло ею… Одному Богу известно, что произошло на самом деле, где она сейчас и что ей довелось пережить… Но самое главное, что она была жива. Он провел ладонью по покрывалу и, не выдержав, опустился на колени, с кровоточащим сердцем вспоминая собственные слова, когда-то давно брошенные им самим в запале:

—… Ты змея, Диана. Будь моя воля, я бы выкинул тебя на улицу, чтобы тебя здесь не было, черт побери! Чтобы тебя не стало, чтобы ты исчезла из жизни нашей семьи, из моей жизни!

— Я просто хочу найти ее! Неужели я так много прошу у Господа?! — крикнул он, рыдая и судорожно хватаясь пальцами в складки постельного белья. Опустив голову, Кирилл тихо прошептал:

— Я так сильно ее люблю.

Альберт неловко подошел сзади и положил руку ему на плечо, испытывая при этом что-то такое, чего давно уже не испытывал. Он вдруг вспомнил Кирилла маленьким и горько плачущим из-за того, что тот свалился с велосипеда и расшиб коленку в кровь. Этот мальчик, которого тогда он любил, еще не питая никаких подозрений, был сейчас здесь, он никуда и не исчезал. Мальчик, по которому невозможно не скучать. Альберт глубоко вздохнул, понимая, что сделал так много ошибок в своей жизни и продолжает их делать из-за своей гордыни, желания быть первым всегда и во всем: в карьере, любви... А проигрывать иногда тоже нужно уметь. Возможно, что все было бы сейчас иначе, если бы не его ослиное упрямство и смешные попытки разлучить дочь с этим парнем.

Ничего не говоря, Кирилл поднялся с колен и опрометью побежал вниз по лестнице.

— Идите за ним, он сейчас может наделать глупостей, — посоветовал Альберту детектив и тот, кивнув, поспешно пошел следом за обезумевшим от горя парнем.

Кирилл продирался через заросли, не разбирая дороги, а грызущая боль в груди все не утихала. Ему так хотелось, чтобы все закончилось и эти неведение и безысходность, сводящие с ума, наконец, прекратились.

— Кирилл, погоди, — услышал он за спиной голос запыхавшегося Альберта. — Мне за тобой не угнаться.

Кирилл остановился и молча оглянулся. Под его глазами уже давно поселились темные круги, делая взгляд тусклым и безжизненным. Альберт понимал, что нужно что-то сказать, но в голову ничего подходящего не приходило. Любые слова утешения сейчас были глупы, банальны и бесполезны.