Лучше сказать прощай… даже если выколоть глазные яблоки ножом для колки льда звучит забавнее.

— После вчерашнего я знаю, что не заслуживаю тебя, — прошептал он.

Часть Ники хотела ругаться и кричать, хотела пнуть его за то, что он прятался за своей болью. Но борьба за него, за них, не приведет ни к чему хорошему, пока он не исцелится. От этой мысли, Ники хотела рыдать, спросить у кого-нибудь – кого угодно – почему, черт возьми, ей так больно.

Вместо этого она только смотрела.

Марк глянул вниз, словно не мог вынести выражения ее лица. Наконец, когда их взгляды встретились снова, Ники увидела брешь в его броне. Боль проникала через ее край, напрягая черты лица, затемняя его покрасневшие глаза. И всё же Ники знала, он примет любые муки, чтобы избежать причинения им еще большего вреда. «Герой до глубины души, будь он проклят».

— Я никогда тебя не забуду, — прошептал он. — Я не создан для любви или для «долго и счастливо». Но, если это хоть как-то утешит, если бы я вообще собирался влюбиться, я был бы с тобой.

От этих слов слезы, которые Ники сдерживала, хлынули из глаз, оставляя дорожки на холодных щеках. Ники хотела завыть, что он пытался с неправильной женщиной. Но это бы не принесло ничего хорошего. Он покрыт шрамами и решил уйти до того, как оставит шрамы на ней.

«Слишком поздно».

Марк взял девушку за руки. Обернув их вокруг себя, он прижал ее лицо к твердому теплу своей груди. Ники вдохнула его мускусный хвойный запах и впилась пальцами в его плечи, прижавшись к телу, которое обеспечивало мир и комфорт. Она обнимала его в последний раз, сотрясаясь от беззвучных рыданий.

Также быстро, как он притянул ее в объятья, мужчина отодвинулся и вытер слезы девушки большими пальцами:

— Не надо, детка. Я этого не стою.

Но она не могла остановиться. Ники не знала, как она вообще сможет остановиться. Особенно, когда он поцеловал ее в лоб и отступил прочь.

— Мне жаль, — прошептал он и ушел из ее квартиры и из ее жизни навсегда.

Глава 19

Ники задумалась, а разбивали ли сердце тому, кто сказал: «То, что тебя не убивает, делает тебя сильнее». Она серьезно в этом сомневалась. Прошло почти две недели с отъезда Марка, а она всё еще просыпалась каждый день, чувствуя себя так, словно ее переехал грузовик. Девушку раздражала сама мысль о еде, не говоря уже о ее употреблении. И сон... его не существовало.

Вздохнув, Ники опустилась на диван и начала просматривать резюме и фото потенциальных танцоров. Несомненно, они отлично выглядят. Многие опытны и талантливы. Мужчины, которые смогут заменить Марка на сцене. «А заменит ли кто-нибудь его в ее сердце?»

«Да» – сказала она себе. Однажды она сможет двигаться дальше. Она встретит «мистера Невероятного», сменит город на пригород, заведет детишек и купит минивэн. К сожалению, каждый раз, когда она пыталась представить «мистера Невероятного», ее сумасшедшее подсознание давало ему лицо и тело Марка.

Отложив резюме в сторону, девушка притянула колени к груди и уставилась в окно, в котором отражался яркий пустынный закат над Вегасом. Но Ники ничего не видела.

Все, от Лючии до Эбби, говорили ей, что когда-нибудь она забудет Марка. Возможно, так оно и будет. Просто она не верила, что это случится до того, как она выйдет на пенсию. На данный момент, этот мужчина по своему воздействию на нее мог сравниться с вызывающим привыкание наркотиком. Иногда Ники просыпалась перед рассветом, и одиночество сдавливало ее грудь так, что она едва могла сделать вдох. «Сможет ли она снова почувствовать, что может дышать без него рядом, без него внутри нее?»

По ночам, когда девушка не могла уснуть, она прокручивала в голове его слова, сказанные Блейду: «Она не убийца, просто воровка». Они ранили, каждый раз также же сильно, как и в первый. А еще заставляло ее хотеть каким-то образом вбить здравый смысл в его толстую черепушку и ранить Габриэля так же сильно, как и он ее.

Глубоко в сердце Ники понимала, что комментарий Марка не был обвинением. На самом деле он не считал, что она воровка, так же как и она не считала, что он тупица. Всё дело в его неспособности доверять. Черт, он и Мать Терезу обвинил бы, будь она в подобной ситуации.

Только это ничего не меняло. Марка по-прежнему не было.

Один плюс: переживания заставили Ники позвонить матери. Они проговорили почти два часа и помирились. Разбитое сердце на самом деле помогло взглянуть на жизнь матери под другим углом. Мама так и не смогла забыть Николаса ДиСтефано, несмотря на то, что тот ее бросил. И вот, история повторяется. Яблоко от яблони.

По крайней мере, у матери остался ребенок от мужчины, которого она любила. Марк всегда был слишком внимательным к контрацепции, слишком ответственным, так что у Ники не было ничего, кроме горько-сладких воспоминаний.

Телефон в кармане девушки зазвонил, вырывая ее из задумчивой меланхолии. Ники застонала. «Кому что нужно? Проклятье, может она посвятить себе хотя бы один вечер?»

— Да? — рявкнула она, нажав кнопку.

— Что, черт возьми, происходит?

«Дядя Пьетро». Из всех людей, которых она знала, именно с ним у нее не было сил разговаривать...

— Понятия не имею, — сказала Ники. — Ты сам звонишь мне, почему бы тебе меня не просветить.

— Где твой танцор тире бухгалтер-бойфренд? Я хочу с ним поговорить.

«Марк? Срань Господня, что там опять...?»

— Не знаю. Я думаю, вернулся в Нью-Йорк. Что случилось?

— Он прислал мне письмо. И чек.

«Марк отравил Пьетро деньги?»

— Зачем?

— Значит, ты понятия не имела, что он оплатил твой долг?

Ники чуть не уронила телефон. «Видимо, она что-то не так расслышала».

— Марк выплатил долг? Это невозможно! Я должна тебе триста тысяч долларов.

— Эй, ты называешь меня лжецом?

Пытаясь понять и осмыслить слова дяди, Ники заикалась:

— Н-нет, я только... Это не кажется возможным.

— Ну, я сегодня обналичил чек, в записке сказано, что я должен считать твой долг полностью оплаченным.

«От Марка? Серьезно?»

Пьетро продолжал:

— Ты уверена, что это не Викинг отмывал деньги через твой клуб, вместо того менеджера?

Ники сжала губы:

— Я уверена. Ты общался с сотрудниками ФБР, так же как и я.

— Точно. Хорошо, я считаю всё выплаченным. Бумаги отправлю в пятницу. — ДиСтефано замолчал, а Ники была слишком шокирована, чтобы заполнить тишину. — И ты ничего не знала об этом чеке?

Мысли разбегались быстрее, чем Усэйн Болт, Ники едва смогла выговорить:

— Ничего.

«Почему Марк выплатил ее долг?»

«Из чувства вины». Он чувствовал угрызения совести за то, что оставил ее, достаточно сильные для того, чтобы послать Пьетро небольшое состояние от ее имени... но не достаточные, чтобы осознать, поумнеть и вернуться к ней.

Ники огорчил этот факт. Расстроил, черт возьми. Город-призрак не чувствовал себя настолько опустевшим, насколько опустошенным было ее сердце.

«Откуда у него такие деньги? И как ей теперь с ним расплатиться?» Конечно, Ники не хотела принимать подобную сумму, особенно если она отдана из чувства вины. Однако вернуть деньги тому, кого девушка не может найти, будет очень проблематично. Она уже пыталась однажды дозвониться до Марка – в момент отчаяния. Телефон оказался отключен.

— Типичная девчонка. Не способна заметить, что твой работник проворачивает дело, обчищая счета, под твоим носом. — Смех Пьетро звенел в ушах. — Ничего не видишь дальше своего носа, черт возьми.

Ее терпимость в отношении всякого дерьма и в хорошие дни не отличалась высоким порогом. А сегодняшний день явно был не лучшим. Ники понятия не имела, почему Марк послал Пьетро эти деньги, и на мгновение, единственным, что она почувствовала, была благодарность. Чувство вины Марка или что-то другое… но теперь ей не придется мириться с ублюдочным родственником в бизнесе.

— Да пошел ты, засранец, — наехала девушка. — Ты тоже не знал, что Зак делает со счетами.