Вдали послышался топот копыт, на дороге впереди заклубилась пыль. Торм приложил руку к глазам и воскликнул с наигранной радостью:

— Сам барон выехал нас встречать, а с ним и целое войско, что ж — Лостан тоже будет не прочь поохотиться, он это любит… особенно, если на крупную дичь!

Свита Альберта заметно заволновалась, а сам племянник короля неохотно вскочил на коня и кивком головы велел своим спутникам следовать за ним дальше на поле. Уже съезжая с дороги, фон Холле бросил сквозь зубы, обращаясь к Кате:

— Надеюсь еще увидеться с вами… Леди… в более удобной для меня обстановке! Ответом ему был лишь презрительный взгляд девушки.

— Вы сильно ударились, Катарина? Вам нужно приложить холод. Вот фляжка с водой, но боюсь, она уже успела нагреться…

Вокруг девушки сейчас крутился Ансельм, его глаза были полны сочувствия, а вот Торм… Он тяжело вздыхал, подкручивая усы, а потом невесело усмехнулся:

— Ох, и достанется же мне старому дурню! И как это у меня хватило ума усадить вас на Рока…

— Ты не при чем, это все лиса… и эти болваны ряженые… в перьях! Ну, вылитые петухи.

— Я бы не отказался одного такого ощипать…, - боевой дух Ансельма, кажется, ничуть не угас.

— Как бы вас самого сейчас не ощипали… немедленно отойдите от Госпожи! Иначе, клянусь Богами, Веймар из вас всю душу вытрясет…

Девушка взволнованно наблюдала, как барон спрыгивает с коня и быстрым шагом направляется к повозке.

— Катарина! Что здесь произошло? Ты ранена?

— Я немного ушиблась… совсем чуть-чуть…

— Ты упала с лошади?

— Нет… то есть, почти…

Катя отчего-то вдруг оробела, на Веймара и правда, было жутко смотреть, у него был сейчас такой дикий взгляд и верхняя губа чуть приподнялась, обнажая какие-то уж очень белые и острые клыки.

— Ты больше никогда не сядешь на лошадь!

Катя быстренько закивала головой со всем соглашаясь, «сейчас его лучше не злить, а потом посмотрим…». Между тем, не довольствуясь расспросами, барон начал очень активно проводить физический осмотр Катиного тела, а точнее, просто ощупывать девушку:

— Ты цела? Покажи лицо… что это… будет синяк… Ты себе что-нибудь сломала?

Катя краснела, пыталась оттолкнуть настойчивые руки Лостана и уже начинала злиться, тем более, что вся эта не очень деликатная сцена происходила на глазах Ансельма.

— А, если бы вдруг сломала? Вы бы не стали на мне жениться?

— Ничего подобного! Все-равно первый месяц вам не пришлось бы вылезать из постели!

— Вы просто хам!

— А какого Бешеного Могра вам понадобилось в городе? Я возвращаюсь домой, а вас нет, что я должен был думать?!

— Но, Леди Катрин всего лишь хотела увидеть турнир… что же тут такого?

Лучше бы Ансельм не раскрывал рта!

— А это еще кто? Кто это такой — я тебя спрашиваю? Ты притащила из города какого-то юнца и он смеет учить меня как я должен разговаривать со своей женой?

— Я вам еще не жена…, - тихо промолвила Катя, пытаясь подняться и выбраться из повозки, чтобы расправить ноющие от долгого сидения ноги.

О, нет! Ансельм бросился поддержать Катю за локоть и тут же отлетел назад на несколько шагов от звучной оплеухи Веймара. Кажется, барон намеревался подойти к лежащему на земле парню, но Катя бросилась на грудь жениху:

— Стойте! Веймар, так нельзя — он же щенок по сравнению с вами! Ансельм просто ехал рядом, ему по пути в Черные камни. Он даже заступился за меня, когда здесь был этот Ряженый Клоун… Торм, как его зовут — Холл? Из-за этого Холла, а точнее из-за его собак, которые гнали лису, я и упала. Не смейте обижать мальчика, он совсем не при чем! Я вам клянусь, что ни в чем перед вами не виновата… клянусь… нашими будущими детьми.

Веймар медленно прижал Катю к себе и девушка, закрыв глаза, с удовольствием устроилась на его широкой груди. «Кажется, гроза миновала…»

Волк был настороже, Волку отчаянно хотелось пустить кровь, хотя бы даже этому юнцу, но это было бы бесчестно, вокруг угадывались чужие запахи: погоня, лошадиный и людской пот вперемешку, охрипшие от бешенства псы и тяжелый мускусный дух загнанного зверька, которому едва удалось улизнуть, чтобы немного зализать раны…

И среди всего этого дурмана тонкий аромат Его пары, нежный, едва уловимый… И вот теперь Она рядом, совсем близко и Ей ничто не грозит… Зверь потихоньку успокаивался.

Веймар усадил Катюшу на своего коня и повернул к Ульфенхолл, до него оставалось уже не долго. Торм благоразумно решил задержаться, помог Ансельму встать и даже предложил глоток вина, припасенного еще в городе.

— Ну, ты хоть можешь идти? Кости целы?

— О, не стоит беспокоится… пустяки. Оплеуха от самого барона де Лостан — это даже почетно!

— Можешь передать Дагмару, что тебя посвятили в Рыцари второй раз!

Торм рассмеялся от души: «А парень — молодец! Удар держит и еще пытается шутить, хорошо бы Даркос его подучил, тогда мальчишка и впрямь мог бы совладать с Альбертом, всего-то надо пару годков подрасти и окрепнуть…»

— Непременно передам ему ваши слова, господин Торм, а не нужно ли чего передать моей тетушке, когда навещу ее на обратном пути?

Торм задумался, с легкой грустью обернувшись в сторону Блодсбурга.

— Я приеду к ней при первой же возможности, так и скажешь.

Молодой Рыцарь отправился своим путем, а Торм поспешил догонять молодцев из родного поместья. Ох, и тяжелый разговор у него будет позже с бароном, но пожалуй, поездка того стоила… К тому же, Госпожа, ни смотря ни на что, кажется, осталась довольна, а уж Торму не впервой сносить брань от Хозяина, авось переживет и на сей раз его лютый гнев.

Катя склонила усталую голову на плечо барона и наблюдала, как нервно бьется крохотная жилка на его шее, так и хотелось прижать ее пальчиком, а потом отпустить… так ведь не осмелишься.

— Ты на меня очень злишься, Веймар?

— Очень!

И ведь он даже на нее не посмотрел, и не расправил сурово сведенные брови, и даже золотистых искорок сейчас не было видно в его серых глазах. Катя вздохнула и погладила белую рубашку, что выглядывала из распахнутого плаща мужчины. А потом пальцы девушки коснулись горячей кожи груди и задержались там на миг… и даже гораздо дольше…

— У тебя так быстро бьется сердце… Ты, наверно, обдумываешь, куда меня теперь посадить — в холодный, темный подвал или на вершину башни, а там, наверняка, сквозняки. В замке есть высокая башня, Веймар? Жаль, я не успела там все изучить…

— Теперь у тебя будет достаточно времени, ты больше и шагу не ступишь за пределы поместья!

— Ах, я так и знала… А ты… Ты больше никуда не уедешь?

— Теперь никуда! Тебе жаль, да? Больше не выпадет возможность позабавиться с юнцами?

— Что ты такое говоришь? Ансельм моложе меня… Да, я вообще его не воспринимаю как… ну, близкого приятеля. Зря ты его ударил, это было очень грубо с твоей стороны, очень дико…

— Да, я такой! И тебе придется привыкнуть!

Катя медленно убрала руку с груди мужчины и ухватилась за ворот его рубашки.

— Сейчас же верни на место!

— Что… вернуть на место?

— Свою ладонь! Туда, где она была!

— Ну, надо же… ты вот все командуешь, а меня будто и не слышишь.

— У меня превосходный слух!

— Веймар… не сердись, ладно… я больше никогда так не буду делать — уезжать без спроса. Я же только хотела тебе помочь, Торм меня представил Райнбоку, я за тебя заступилась.

Из горла барона вырвалось рычание, Катя испуганно отпрянула, заглядывая в глаза мужчине.

— Как это у тебя получается, и ведь ты часто так делаешь, я заметила…

— Всего лишь скверная привычка! И учти, что в твоем заступничестве я не нуждаюсь! Надо же, Райнбок! Этот похотливый старый тролль на тебя глазел! Грр…

— Он пожелал нам весело провести медовый месяц!

Катя вдруг отчего-то вздумала и за Райнбока постоять, забавный в принипе дядька, хотя так пошло шутил с ней.

— Пусть его это не заботит, уж я постараюсь, чтобы наш медовый месяц прошел как следует.