Цветок Амаранта
Ева Мелоди
Пролог
Такие беззаботные дни бывают только в детстве. Забыв обо всем на свете, смуглый мальчишка лет двенадцати, несся сломя голову по полю, крепко держа за руку, едва поспевающую за ним девочку в белом платье. Его, впрочем, уже сложно было назвать белым – покрытое грязными пятнами, порванное в нескольких местах на подоле. Хорошенькое личико девочки, обрамленное очаровательными светлыми кудряшками, тоже покрытое грязью и пылью, сияло. Несмотря на то, что она задыхалась, едва поспевая за своим длинноногим спутником, ей безумно нравилось это приключение. Наконец, мальчишка остановился.
- Все, оторвались, Принцесса. Можешь отдышаться. Здесь они уже не станут нас преследовать.
- Они так долго за нами бежали! Почему? Мы ведь украли всего несколько яблок.
- Немного сегодня, немного вчера, - пожал плечами мальчик.
- О! Так это не в первый раз? Значит, вот почему нас поджидали?
Девочка выглядела расстроенной. Она знала, что ее спутник вечно голоден. Но мысль, что ему почти каждый день приходится подвергать себя риску ради пропитания, огорчила ее. Дети продолжили свой путь, теперь уже неспешно двигаясь вдоль поля, заросшего бурьяном. Неожиданно перед ними оказались почти непроходимые заросли: то ли кустарников, то ли цветов. У девочки захватило дух от ярких расцветок - от малинового до темно-сиреневого.
- Какие красивые растения! – воскликнула она. – В нашем саду чего только нет, но я никогда не видела ничего подобного!
- Обычный амарант, - пожал плечами мальчишка. – Хотя ты права - красиво. А знаешь, эти висюльки напоминают мне твои кудряшки.
- Потрясающе красиво, - продолжала восхищаться девочка. Она дотронулась ладонью до цветочного локона, нежно гладя его. Это был первый комплимент, который она услышала от своего спутника. Никто никогда не узнает, как отчаянно она ждала хоть малейшего намека, что небезразлична ему.
- Говорят, он и на вкус неплох, - добавил мальчик.
- Отлично, ты опять о еде! – вспыхнула девочка.
- Просто я слышал, что эти цветы называли пищей богов. А еще есть древняя индийская легенда, а может, просто сказка. Мне ее бабушка любила рассказывать…
- Расскажи!
- Возможно, бабушка сама ее придумала…
- Все равно! Прошу, расскажи, мне теперь просто ужасно любопытно!
- Ну ладно. Давным-давно в одной маленькой индийской деревушке жили девушка и юноша. Они полюбили друг друга, но с самого начала знали, что им не суждено быть вместе. Юноша должен был стать жрецом, посвятить свою жизнь служению Анахите - Богине Непорочности. В скором времени он должен был отправиться в ее мандир – храм на высоком холме, чтобы провести там всю свою жизнь.
Но влюбленные, хоть и зная, что будущего у них нет, все равно признались друг другу в чувствах. Им оставался всего лишь месяц до момента, как юноша навсегда покинет деревню. Приближался день разлуки, сердце девушки разрывалось от горя. И тогда она отправилась в мандир Анахиты. Бедняжка бросилась на колени перед богиней, умоляя позволить находиться в храме, пусть даже никогда не суждено будет заговорить с любимым. Молила лишь о том, чтобы иметь возможность видеть возлюбленного, пусть издалека… Богиню разгневали столь дерзкие просьбы. И в наказание она превратила девушку в растение. Не цветок, не дерево, не куст. Крупное, широколистное, размашистое. Те, кто видел его, качали головой, недоумевая и ворча, что не место перед храмом сорной траве. Но когда юноша ступил на камни перед святилищем, на сорняке расцвел цветок. Кроваво-красный, он походил на слезу, как будто цветок плакал над своей судьбой. Каждый раз, когда юноша проходил мимо, все новые и новые бархатно-красные локоны расцветали на нем…
Рассказанная история явно огорчила девочку, ее глаза были влажными от слез. Мальчишка лишь пожал плечами, показывая, что ничего особенного – лишь бабушкины сказки. Но на самом деле, этот день, эта случайная история запомнилась им обоим на всю жизнь. Рассказанная мальчиком легенда стала для обоих путеводной звездой. А у девочки появилось новое имя, которое знали лишь эти двое. Кири – в переводе с древнеиндийского – цветок амаранта. Незабываемая, вечная, бессмертная. С того дня, а может и раньше, она въелась в его кровь, стала непрекращающейся, неодолимой потребностью. Бесконечной жаждой. Иссушающей одержимостью.
Поезд Дели – Балангир отправлялся с пятой платформы в восемь вечера, хотя, по расписанию должен был выйти еще в пять. Измученные ожиданием пассажиры радостно занимали свои места. Кристал устало опустилась на сиденье – неделя перед отпуском выдалась не из легких. Оставалось надеяться, что в поездке ей удастся выспаться, если попутчики окажутся не слишком шумными или разговорчивыми, чего, как она знала по опыту, сложно ожидать от индусов. При самом лучшем раскладе Кристал предстояло провести в дороге чуть более суток. Не самый быстрый вид транспорта, тем более в Индии, пришлось выбрать из экономии.
В купе вошла пожилая индианка в желтом сари, держа за руку мальчика лет семи. «Дети – наихудшие попутчики», - вздохнула про себя Кристал. Но когда поезд тронулся, ей стало стыдно за свои мысли. Мальчик вел себя на редкость спокойно – долго увлеченно рисовал что-то в своем альбоме, и, несмотря на то, что периодически с интересом поглядывал на Кристал, разговор завести не пытался. «Возможно, шумная компания пришлась бы кстати», - подумалось Кристал. В спокойной созерцательной тишине купе непрошенные мысли лезли в голову, будоража сознание, вызывая приступы, похожие на панику. Она не была в Индии более десяти лет, хотя когда-то считала Парамджан, небольшой городок на берегу Маханади, своей родиной. Именно здесь Кристал провела детство, пережила самые сильные эмоции в своей жизни, здесь живут ее самые близкие подруги - сестры-двойняшки Харша и Маниша. И первая любовь, если, конечно, так можно назвать бурю чувств, что она испытала к человеку, которого долгое время считала лишь другом, тоже случилась с ней в Парамджане. Мысль, что спустя десять лет она может снова встретиться с ним, то до смерти пугала, то вызывала странное возбуждение.
Кристал приказала себе успокоиться, но без толку. С приближением к месту назначения паника охватывала ее все сильнее. Она с завистью посмотрела на спокойные сосредоточенные руки пожилой женщины, сидящей напротив. Пальцы методично перебирали спицы, а на лице царило полное умиротворение. Мальчуган продолжал рисовать. И только Кристал едва сдерживалась, чтобы не вскочить и не начать метаться по узкому пространству купе.
И тогда она взяла в руки блокнот. Нет лучше средства, чтобы успокоить расшалившееся сознание, чем записать все на бумагу.
- Что ты пишешь?
Кристал и не заметила, как пролетел почти час, увлеченно заполняя страницы блокнота своими воспоминаниями. Вопрос мальчика резко вырвал ее из прошлого. Она даже не удивилась, что он так свободно говорит по-английски. Впрочем, для многих индийцев, которых она знала, английский – второй родной язык.