Входят Б о г у н о в и И г н а х и н.
Б о г у н о в (на ходу). И голосит она, несчастная, на всю округу.
И г н а х и н. Дык ведь все ездили, и я поехал…
Б о б р о в (накрывает закуску газетами, выходит навстречу Богунову и Игнахину). Какими судьбами?
И г н а х и н (очень расстроенный). Здорово! Дай-ко закурить.
Бобров достает кисет. Закуривают.
Б о б р о в. За делом али как?
И г н а х и н. Дык вот на станцию мимо ехал, послали, да повстречал Егора Васильевича, хе-хе.
Б о г у н о в. Телегу ему помазать хочу, плачет она, несчастная.
Б о б р о в (Игнахину). Что ж это так?
И г н а х и н. Дык не поглядел, хе-хе! Все ездили, и я поехал.
Б о г у н о в. Тут в шкафу где-то я деготь положил. (Идет к шкафу. Видит накрытый стол.) А это что такое?
Б о б р о в. А это, Егор Васильевич, поскольку теперь дела принимаешь, так уж прими и хлеб-соль, не побрезгуй. (Поднимает газеты.) Чем богаты, тем и рады.
Б о г у н о в. Чудак-народ! (Берет ящик с дегтем.)
Б о б р о в. Куда же ты, Егор Васильевич?
И г н а х и н. Егор Васильевич… Куда?.. Хе-хе.
Б о г у н о в. Схожу помажу.
Б о б р о в. Так сделает он, ничего!
И г н а х и н. Дык… я… дык… мы… потом…
Б о г у н о в. Ладно уж, так оно вернее. (Выходит.)
И г н а х и н (растерянно). Ох-хе-хе!.. (Бежит следом.)
Б о б р о в (со смехом). Штаны-то не потеряй!
Входит П а в е л.
П а в е л. Здравствуй, Федор Матвеевич! Чего-то, сказывали, председатель меня звал?
Б о б р о в. Не председатель, а я. Заходи, гостем будешь.
П а в е л. А где сам-то?
Б о б р о в. Соседнему колхозу по совместительству телегу мажет.
П а в е л. Это кому же — «партизанам»?
Б о б р о в. Им самым.
П а в е л. От здорово! (Садится.)
Входит Б о г у н о в.
Б о г у н о в (смотрит на Павла). Так. Нашего полка, значит, прибыло?
Входит В л а с о в н а с пирогом.
В л а с о в н а. Ну, давайте теперь скорей к столу, пока не простыло.
Все идут к столу.
Б о б р о в (воодушевляясь). За новую жизнь!
Стук в дверь. Голос: «Можно зайти?»
От кто-то перебивает. Входите!
Входят с е с т р ы К а ю р и н ы.
Б о г у н о в. Это, наверное, ко мне. Просил я тут товарища Каюрину ко мне зайти. (Сестрам.) Которая из вас Каюрина будет?
Сестры шепчутся.
М а н я. А мы вместях.
Д у н я. Да, да.
Б о г у н о в. Постойте, постойте, нужна мне товарищ Каюрина, которая в овощеводческой бригаде состоит и по агротехучебе отличницей была.
Сестры совещаются.
М а н я. Так мы вместях.
Д у н я. Да, да, конечно.
Б о г у н о в. Вместях? Как это вместях? Что-то я не пойму.
Б о б р о в. Так чего ж тут, сестры они, обе Каюрины, обе в овощеводческой… и обе отличницы. Вот тебе и весь разговор.
Б о г у н о в. Вон что!
Б о б р о в. Ну-ка, невесты! Давайте к столу.
Сестры совещаются.
Ну, чего вы там? Мария! Небось песни петь первая, а тут никак оробела?
М а н я. Так чего, я не робею. Я как Евдокия…
Б о б р о в. Ну, а ты, Дуня, чего стоишь?
Д у н я. А я не знаю. Я как Мария…
Б о б р о в. Вот тебе и на! Да вы что, долго торговаться будете?
М а н я (пожав плечами). Смотри, Дунь. Чудно больно. Шли мы будто по делу, а попали вроде на именины.
Подходят к столу. Садятся.
Б о б р о в. Первым делом я предлагаю настроиться на то, чтобы хорошо начать…
Пауза. Все закусывают.
Б о г у н о в. Да. А живете вы здесь не густо. По пирогам вижу.
В л а с о в н а. Уж не осудите. Старалась, как могла. Известное дело — овощная «сдоба».
Б о г у н о в. Да я не об этом.
Б о б р о в. Ваше мастерство, почтеннейшая Дарья Власовна, на недосягаемой высоте. А вот, как говорится, огрех на пашне — пусто в квашне. В общем, Егор Васильевич, просили мы тебя всем миром помочь нам на крепкие ноги встать.
Б о г у н о в. Все это так. Только я должен одну вещь прямо сказать. Один в поле не воин. А воевать нам придется именно в поле.
Б о б р о в. Кто ж говорит — один, все выбирали, все и работать будем. А молодежь у нас — посмотри какая! (Павлу.) Чего ж ты молчишь?
П а в е л (неуверенно). Так а что мне…
Б о б р о в. И на девчат наших посмотри. И в песнях, и в работе могут себя показать.
Б о г у н о в. Вот что, девушки. Первая культура, с которой мы сев начнем, овес. Так вы его там проверьте на всхожесть.
Сестры совещаются.
М а н я. А мы не будем.
Д у н я. Да, да, не будем.
Б о г у н о в (удивленно). Это почему?
М а н я. А чего с ним делать, когда он пустой?
Д у н я. Да, да.
Б о г у н о в. Как пустой?
П а в е л. Правильно говорят. Пустой он вырос, чего его сеять-то. Что с него будет?
Б о б р о в (соглашаясь). Верно, верно.
Б о г у н о в (задумчиво). Да-а.
Громыхая огромным тяжелым сундуком, в комнату вваливается М и т р и й.
М и т р и й. Председатель кто будет? (Богунову.) Ты, что ль?
Б о г у н о в. Ну, скажем, я.
М и т р и й (протягивая бумагу). Распишись, в общем, заверь. (Сидящим.) Привет честной компании!
Д у н я. Ох, Митрий, куда же ты это?
Б о г у н о в. Никак уезжать собрался?
М и т р и й (небрежно). Ага!
Б о г у н о в. Что ж так?
М и т р и й (развязно). Пирожные из репы кусать надоело.
Б о г у н о в. Вон что. А вот ты бы и подумал, как лучше-то сделать.
М и т р и й. Думает пущай, у кого голова большая. А нам это ни к чему.
Б о г у н о в (понимающе). Вон что! (Боброву.) Отпустить решили?
Б о б р о в. А чего его держать?
Б о г у н о в (читает справку). «Дана гражданину Фокину в том, что он работал в колхозе «Авангард».
Б о б р о в (перебивая). «Работал!» И как только бумага такое терпит? Ста трудодней у него не насчитаешь!
М и т р и й. У тебя вот поболе (показывает на пирог), зато картоху и уминаешь.
Б о б р о в (вскакивая). Так из-за тебя да из-за таких, как ты вот!
М и т р и й (возражая). Конечно.
Б о б р о в. Посмотри, девки как работают.
М и т р и й. А нам смотреть нечего. Мы не за мамкин подол держались, а на войне побывали да кой-чего повидали.
Б о б р о в. Ну да. В общем, образование не позволяет? (Богунову.) Вот и поговори с ним. Образованный! (Митрию.) Ноне все образованные, кто же работать-то будет? Вот положение!
М а н я (не вытерпев). Да какой он образованный! Его на курсы посылали, на тракториста учиться, так он там целые дни под трактором солнце глотал… Ни с чем и вернулся.
Б о г у н о в (Митрию). Ты в армии-то где служил?