— Строгое воспитание? Почему не назвать честно? Это было ужасное обращение. Просто насилие.

Взгляд отца Джея помрачнел.

— Мой отец был жестоким мастером, и я пообещал ему, что не буду таким с детьми, и я не был. И вот, что вышло. Ленивые сыновья, одного из которых, скорее всего, арестуют за домогательства, если ему повезет. Но не Джей, — Лука покачал головой, глаза сияли. — Отец был прав. Джея не баловали в детстве, но то, что он получил, оказалось ценнее. Он — мой лучший страж. Когда — то я жалел, что обременен им, а теперь мне завидуют, что я вырастил его. Нехватка любви и дисциплина сделали его лучше. Лучшим сыном.

Ари охнула от его глупости, не веря ушам. Ярость вспыхнула в ней от его мнения. Еще один эгоист — отец думал лишь о своих нуждах, не думая, чего это стоило ребенку. Ей хотелось защитить Джея, несмотря ни на что. Он все еще был ее другом.

— Какой же вы эгоист, — хрипло прошептала Ари, наслаждаясь гневом в глазах Луки. — Он стал хорошим человеком и отличным стражем вопреки вашим попыткам сокрушить его. Вопреки вашей бесхребетной нужде успокоить бессердечную жену. То, кто он, не связано с вами, так что не смейте приписывать это себе, — она дрожала от адреналина, но слова ощущались правильно. Она напряглась, ожидая, и следила за переменами на лице Луки.

К ее удивлению, гнев быстро растаял на его напряженном лице, сменился строгостью.

— Я рассказал это не ради лекции, девушка. Я рассказал, потому что вижу, как вы смотрите друг на друга, и предупреждаю, что тебе нужно перестать, если тебе важен мой сын.

Ари удивленно вскинула голову.

Лука кивнул и продолжил:

— Если Джей пересечет грань с тобой, клиентом, важным джинном, он будет разочаровал в себе, и я в нем. А мы знаем, что Джей не любит разочаровывать отца, — его глаза зло сверкали. Ари поняла, как много он видел, и как использовал это для своих целей. — Я не хочу, чтобы он был с тобой. Я не хочу, чтобы мое племя втянули в войну, разбили нашу репутацию. Если Джей посмеет завести с тобой отношения, кроме страж — клиент, он навредит отношениям со мной. Навсегда. Понятно?

Ари отпрянула на шаг, не желая дышать с ним одним воздухом.

— Я прекрасно понимаю. До этого утра я думала, что Джей вас не понимает, что вы не такой плохой, как он думал. Но теперь я вижу другое. Вы — ужасный. Вы — эгоист. Но остальное ясно, — она подняла ладони, сдаваясь. — Между мной и вашим сыном ничего нет, и он не пересечет грань, — ее глаза наполнили неожиданные слезы. — Вы сильно навредили ему, — она развернулась, ее ранняя решимость держаться подальше от Джея стала еще сильнее. Когда время придет, она надеялась встретить парня, который будет любить ее достаточно, чтобы поставить выше своих демонов. Чарли не был таким. И Джей тоже. С болью Ари уходила с осколками в сердце. Ей это надоело. Надоело быть загнанной в угол или быть добычей. Сначала Джей. Теперь его отец. Пора все изменить. Пора стать охотницей.

— Ари!

Она развернулась, глядя, как Чарли бежит к ней из тренировочного зала. Его большие глаза сияли, словно он снова принял наркотики. Это на миг охватило Ари паникой, но она поняла, что это эффект от его магии. Ее сердце чуть успокоилось.

— Эй.

— Я искал тебя всюду. Лука рассказал?

— Что? — нахмурилась она.

— Мы нашли Гильдию, что охотится на Дали. Мы летим к ним завтра.

Ее мышцы напряглись, Ари ощутила холодное спокойствие.

Наконец — то.

18

Нож в одной руке, любовь — в другой

Подождав в покоях отца — комнаты из места пыток стали приятной гостиной и спальней — Красный король, наконец, оказался у помоста султана в большом зеркальном зале, что был создан, чтобы запутать и потрясти. Босой и в одеянии, что порадовало бы Азазила, Красный король взглянул на Асмодеуса, ожидая ответа отца. Асмодеус стоял в стороне от трона, выше, чем Красный король с его двумя метрами роста. Его точеное, но юное лицо было мрачным, недовольным, черные глаза смотрели вперед. Всегда в черном, Асмодеус был жутким темным рыцарем Азазила. Его лейтенантом. Принцем среди джиннов. Красный не знал, как отреагировала бы на Асмодеуса Ари, и незнакомая часть его надеялась, что они не встретятся. Плохо, что ее бросали между Азазилом и Белым королем. Азазил все еще решал, что лучше развлечет его, а Белый король не сходил с курса приманить ее к себе и использовать ее силы против их отца. Белый нашел Ари и посетил ее. Красный сжал кулаки, не сдержавшись. Если что — то случилось… нужно было защитить ее чарами. Он обещал. Что она теперь думала? Уже не доверяла ему? Азазил ведь этого не хотел?

Султан улыбнулся ему свысока, сидя на троне. Сегодня его длинные белые волосы ниспадали на плечи, и Красные видел темную прядь. Кровь. Азазил порой наносил на волосы кровь жертв, чтобы пугать шайтанов и остальных.

— Расслабься. У тебя нет детей, Красный, ты не понимаешь связь отца с ребенком. Хоть ему не нравится так думать, я знаю сына хорошо. Белый не сделает ничего резкого после того, что сделал с человеком, растившим Ари. Он учится на ошибках. Он был нетерпелив, злился и убил человека, что попался ему. Теперь он играет с ее разумом. И нам пора сделать так же. У тебя два задания.

— Господин?

— Ты должен убедить Ари доверять нам. Ври. Скажи, что мы, конечно, оставим на ней защиту, что шпион в твоем доме сказал Белому, где Ари, и Белый решил сбить ее, сказав, что защиты нет.

Видя логику и веря, что справится, Красный кивнул.

— Что еще, отец?

— Ну, — Азазил пожал плечами, взглянул на Асмодеуса, который все еще выглядел, словно проглотил курицу целиком. — Белый король оказал нам услугу, избавившись от Дерека. Он начал чудесный путь Ари к изоляции. Он хочет, чтобы она могла пойти лишь к нему. Мы хотим, чтобы она повернулась к нам, но сосредоточимся на Чарли. Он все еще слишком близко к девочке. Отправь кого — то обучить мальчика силе. Чем больше он ее использует, тем сильнее зависим, тем больше думает о месте. Это разведет их с Ари. А мы посмотрим.

Красный согласно кивнул. Ари будет злиться на Чарли, зная, что его месть будет строить ему суда джиннов, смертного приговора. Но Чарли не был готов сдаться, и Красный верил, что магия усилит его нужду.

— А теперь, — глаза Азазила сверкали в свете комнаты. — Мы можем кого — то использовать, чтобы Ари стало одиноко?

Красный представил Джея и Ари. Хоть чувства Джея к Ари были неясны, но Красному было ясно, что Ари любила стража. Джей мог быть полезным орудием манипуляции Ари. Прикрыв глаза, Красный покачал головой.

— Нет, мастер. Никого.

Хмыканье Асмодеуса отвлекло Азазила, и сын с отцом посмотрели на лейтенанта. Скалясь, он отошел, пропав в перипатосе.

Азазил посмотрел на Красного и пожал плечами.

— Он в плохом настроении. Я убирал за его плохим настроением десять лет.

Не впервые, может, в миллионный раз Красный король поймал себя на интересе к Асмодеусу. Он был самым вспыльчивым джинном из всех, кого Красный встречал, и это говорило много, учитывая, кто отец Красного. Его отец. Красный посмотрел на Азазила, страх и любовь странно и сильно смешались в нем. Красный прожил тысячу жизней, научился одному важному. Азазил был равновесием всего. Его корни спутывались с мирами, его действия влияли на них. Когда кто — то такой сильный, как Асмодеус (и редкие другие), устраивал бардак, только Азазил мог это уравновесить, если хотел. Азазил пытался уравновесить вспышки Асмодеуса и последствия. Порой Азазил участвовал в этом. Обдумывая плохое настроение Асмодеуса, Красный король задался вопросом, что за ужасы натворил лейтенант, что Азазилу пришлось их исправлять. Сильно навредить балансу могли только Красный и его братья, и даже Белый не делал такие ужасные сдвиги в равновесии, как Асмодеус. Красный не знал, было ли это из желания сохранить порядок вещей, или Белый просто не хотел привлекать так внимание Азазила, намекая отцу на то, что сын делает.