– Пенелопа?

Я слабо улыбнулась ему.

– Нам нужно поговорить.

Он взглянул вниз на автокресло, которое я держала, и его глаза расширились. Очевидно, он очень быстро оценил ситуацию. Я не должна была ожидать меньшего от детектива. Он открыл дверь, и я вошла внутрь.

– Прошло уже много времени. Как ты? – спросил он с тревогой.

– Было чем заняться, – я подняла кресло. – Я могу куда-то поставить его? Он спит.

Харрисон кивнул и махнул рукой. Я последовала его указанию, войдя на кухню. Я поставила автокресло Камдена на пол и села за стол. Мои руки дрожали. Я должна была все ему рассказать. Мне нужна помощь.

– Как твои дела?

Он встал рядом с холодильником, скрестив руки на груди. Харрисон расположился рямо между мною и автокреслом. Ребенок, это был его ребенок.

– Хорошо. Хотя в последнее время довольно беспокойно.

– Да. Я видела. Они говорят об этом во всех новостях. У вас двадцать нераскрытых дел за последние пару месяцев? Это должно быть не сильно радует тебя.

– Нет, – сказал он хрипло. – Ты поэтому здесь?

– Нет, не поэтому.

– Тогда расскажи мне, что все это значит.

Я ответила не сразу. Только перевела взгляд на свои руки.

Харрисон продолжил.

– Я имею в виду, ты ушла тем утром, даже не попрощавшись.

– Я знаю, и с тех пор думаю о том утре…

– И я тоже.

Он думал обо мне? Я не ожидала, что он скажет это. Харрисон казался тогда таким сдержанным, что я решила будто для него это было простое приключение на одну ночь. Я была удивлена, что он даже вспомнил мое имя.

– Поэтому, я думаю, мне нужно начать с самого начала. Ты можешь сесть? Ты заставляешь меня нервничать.

Харрисон достал стул из-под кухонного стола и сел напротив меня. Как только он занял свое место, то стал выглядеть еще более напряженным, что не помогло моим нервам. Он снова сложил руки, будто оценивал меня. Харрисон, должно быть, знал, чего я хотела. И не мне его винить. Я только что появилась на пороге его дома после года, когда не разговаривала с ним, с ребенком на руках. Если бы он только знал, что в багажнике машины у меня лежала сумка с вещами, и мне негде было спать сегодня. Все это сделало бы этот разговор еще более интересным.

– Итак, мне нужно рассказать тебе о Камдене, – я тяжело вздохнула. Я знала, что как только начну, история просто выйдет из-под контроля, и я не смогу остановиться. Но, возможно, это был самый простой способ сделать все, словно махом сорвав пластырь. – Малыш, который сидит в автокресле – твой, – я замолчала, позволяя информации осесть. Лицо Харрисона оставалось неизменным. Все эти годы практики ведения допроса действительно ожесточили его. В его глазах не проскочило ни единой эмоции. Я была немного впечатлена. – И, примерно до трех дней назад мы справлялись со всем. Я брала дополнительные часы в закусочной и бралась за любую работу, какую могла. В моем многоквартирном доме жила милая старушка, которая заботилась о нем. Она была потрясающей. Но три дня назад все изменилось. Я была на работе, когда пришел тот парень в костюме, – внезапно в глазах Харрисона промелькнуло напряжение. Могло ли быть так, что наличие у него ребенка оказалось не таким большим делом, по сравнению с парнем в костюме? Или, может быть, он уже знал, что будет дальше. Я не понимала, что из этого хуже.

– Он сказал, что ищет меня. Но потом я поняла, что на самом деле мужчина был заинтересован не во мне – он хотел Камдена. Незнакомец сказал мне, что есть такое место, куда мы должны отправиться, и он заплатил бы за нас, чтобы мы там остались, и мне показалось, что это прекрасная возможность. Но я должна была узнать все поподробнее. От него исходили такие плохие вибрации, будто он хотел большего, чем говорил. И лишь после он рассказал мне о причине. Ты не думаешь, что должен был упомянуть о том, что являешься перевертышем?

Теперь все тело Харрисона напряглось.

– Я думал, ты знаешь.

– Нет, я не знала. Тогда, ты понимаешь, что это означает. Камден тоже является перевертышем. Но, видимо, все отношения человек – перевертыш, действительно слишком волнуют некоторых людей. Он задавал все эти вопросы о Камдене, о том, кто его отец. Но я ничего не рассказала. Не смогла.

Мне потребовалось всего мгновение, чтобы понять, чего действительно хотел мужчина в костюме. И это привело меня в ужас.

– Они хотят провести на нем эксперименты, Харрисон! Они хотят взять моего ребенка и причинить ему боль. Поэтому, я сделала единственное, что, как я думала, могу сделать. Я сбежала. Я выскользнула с черного хода и отправилась за Камденом. Покинула свою квартиру, и теперь мне некуда идти. Я не знала к кому мне еще обратиться. Понимаю, что это не справедливо, то, что не рассказала тебе, хотя и должна была, но вот я здесь. Мне нужна какая-то поддержка. И ты единственный перевертыш, которого я знаю. Потому я тут. Пожалуйста, помоги мне, – слова слетали с моих губ бесконечным потоком, и я поняла, что затаила дыхание. Что если он не примет нас? Что я буду делать?

Я взглянула Харрисону в глаза, и на мгновение стало тяжело удержаться и не упасть в его объятия. Выражение его лица смягчилось. Он знал, что я говорила правду.

– Ты уверена, что тот парень не последовал за тобой? Может, прикасался к твоему телефону, установил слежку за тобой?

Я пожала плечами.

– Я пытаюсь позаботиться о двухмесячном ребенке, который, как я только узнала, частично является перевертышем, поэтому не сильно обращала внимание на происходящее вокруг. Кроме того, потребовалось много времени, чтобы найти тебя. И было ясно, что они уже знали, что ты связан с нами. Откуда они узнали это, Харрисон? Как они выяснили хоть что-то о Камдене?

Харрисон сидел и выглядел так, будто я поставила его в тупик. Я поняла, что он не был полностью уверен в ответах.

– Убийства, которые ты видела по телевизору… Они не случайны. Парни в участке и я вроде как пришли к выводу, что маньяк убивает перевертышей. И тот факт, что кто-то подошел к тебе с предложением провести тестирование, только подтверждает это. Какая-то организация идет по пятам за моим видом. А что касается моего вида… Я действительно думал, что ты знаешь. Я подумал, что ты не осталась тогда именно поэтому.

– Почему я ушла? Потому что не думала, что ты этого хочешь. Я решила, что это были всего лишь отношения на одну ночь. Я не собиралась становиться одной из тех прилипчивых девушек, которые околачивались вокруг тебя.

– Ты не была прилипчивой. И я хотел, чтобы ты осталась.

Я втянула воздух. Харрисон хотел, чтобы я осталась. Он хотел меня.

– Ну, я думаю, это наш второй шанс. И что, черт побери, мы будем с этим делать?

Он покачал головой, а его рот слегка приоткрылся, пока он, очевидно, пытался принять все это.

– Ну, для начала, ты, очевидно, переедешь сюда, чтобы я смог присматривать за тобой и… как ты сказала его зовут?

– Камден. И не спрашивай меня почему. Я знаю, что это старое название города, но так его зовут.

– Да, нет, – Харрисон улыбнулся. – Мне нравится. Очень нравится. Значит ему два месяца?

– Ага. Почти день в день. Он сплошная радость для меня. Здоровый и действительно очень тихий, спокойный ребенок. Мне очень повезло.

Харрисон взглянул на маленькое детское автокресло.

– Могу я взглянуть на него? Взять на руки?

Мое сердце дрогнуло в груди. Казалось, что еще мгновение и я растекусь лужицей прямо здесь.

– Конечно, ты можешь. Ты же его папа.

Голова Харрисона дернулась от слова «папа».

– Папа. Я никогда не думал, что услышу это.

– Готовься к тому, что будешь слышать «папа» часто. Потому что ты только что отказался от звания одного из самых желанных холостяков Сиэтла, ради внезапно появившейся семьи.

Я думала, Харрисон будет выглядеть более раздраженным, словно это беспокоило его. Но вместо этого он выглядел счастливым, довольным тем, что мы оказались здесь. Возможно, Харрисон чувствовал себя куда более одиноким, чем я думала, или, может быть, я настолько отчаянно хотела сделать этого, что смотрела на все слишком оптимистично. В любом случае, я должна была довериться ему раньше.