Питер Чейни

Звезды исчезают на рассвете

Глава 1

Свидание с призраками

Любой кинорежиссер в поисках натуры для съемок фильма ужасов пришел бы в восторг при виде небольшой гостиницы, носившей название «Роза ветров».

Она возвышалась метрах в шестидесяти от перекрестка пустынных дорог, одна из которых терялась на склоне холма, поросшего лесом, и, сузившись до обычной тропинки, исчезала среди зарослей на вершине. Другая тянулась вдоль песчаной равнины. Еще одна делала петлю вокруг гостиницы и становилась все шире по мере приближения к городу. Негде было укрыться от ветра. Обветшалое строение находилось среди голой равнины, опоясанной густыми лесами. Прибрежные скалы постепенно исчезали среди песчаных дюн, тянувшихся до самого моря.

Была грозовая ночь. Ветер завывал в листве, обрушиваясь всей своей ураганной силой на «Розу ветров». Шквал сотрясал старые ставни, хлопал дверьми на расшатанных петлях, заставлял зловеще потрескивать оконные рамы и вовсю раскачивал вывеску. Пронзительный визг урагана чередовался с замогильными стонами ржавого железа. Со стороны города приближался грузовик на скорости шестьдесят миль в час.

Заметив гостиницу, Грили, сидевший рядом с шофером, сказал:

— Эй, смотри! Поезжай по этой дороге до опушки леса. Там прогалинка, где можно спрятать грузовик.

— Хорошо, — ответил шофер тоном воспитанного человека. Его руки, лежавшие на баранке, выглядели руками человека, не привыкшего к физическому труду. Грили посмотрел на него.

Ну и ну! Каких чистюль нам подбрасывают в такое время! И где они только выискали этого фрукта?

Он сунул руку в боковой карман, вынул и закурил помятую сигарету, потом по привычке передвинул ее в уголок рта. Грили был из тех, кто вечно ходит с сигаретой, приклеенной к нижней губе. Он расстегнул пуговицы кожаной куртки военного образца и запустил под нее руку. Слева под мышкой в мягкой кобуре висел револьвер «вэбли-скотт» 45-го калибра. Он потянул кобуру, перемещая ее вперед, чтобы легче было дотянуться до рукоятки, и, застегнув куртку, стал смотреть сквозь ветровое стекло, сложив руки на коленях. Он вспомнил девицу из Кингстауна.

Ну и лихая бабенка, черт побери! Лихая, несмотря на свое бледное задумчивое лицо, светлые мягкие волосы и фигуру, при виде которой мурашки начинают бегать по кончикам пальцев!

Она казалась слабой, бессильной, на всех смотрела большими синими глазами, будто ее силой вовлекли в грубую игру. Так и хотелось ее пожалеть… Слабая и беззащитная! Как бы не так! Грили, смотрел вперед сквозь ветровое стекло, но видел только это задумчивое лицо. Невольно он ухмыльнулся. Ничего себе слабая и беззащитная, черт бы ее побрал, эту-девку!

Он вспомнил о дельце в кабачке «Шесть сестер» на Мит-роуд. Надо было видеть, как она уложила Фитцлина, влезавшего в окно. Отличный выстрел, ей богу! Она выхватила у Вильерса прямо из кармана ствол 45-го калибра и выпалила из этой штуки весом под два фунта. Так-то вот! Грили подумал, кем она могла быть на самом деле и увидит ли он ее еще когда-нибудь? И где только ее откопал этот дьявол Куэйл? Благодаря какому-то таинственному чутью его выбор всегда был безошибочным.

Грили всегда признавал, что Куэйл хорошо знал свое дело. Это был совершенно хладнокровный тип с ясной головой. Он мог, если нужно, продемонстрировать непреклонность, а при случае сойти за мягкого и уступчивого человека. Он очень легко мог заговаривать зубы добродушной болтовней и напускным простосердечием. Но не только в словах была его сила! Он обладал огромным арсеналом уловок и хитростей. Грили попытался прикинуть, что все это ему даст. Скорее всего, ничего, почти ничего, кроме впечатлений. Может, и Куэйл получит от этого дельца одни лишь впечатления?

Сидевший за рулем Мессенэй сказал:

— Мне что-то не по себе. Я хочу знать, что мы будем дальше делать?

Грили недовольно поморщился:

— Да не переживай! Поверь мне, лучше никогда не знать заранее, что с тобой случится в нашем-то ремесле. Ты меня понимаешь? Все эти гадания ни к чему хорошему не приведут и от них никакого проку нет. Старик, пусть все идет своим чередом! И потом запомни: будущее не бывает таким черным, как можно себе навоображать.

Мессенэй буркнул:

— Да уж в этом ты знаешь толк!

— А как же! Можешь быть уверен, — сказал Грили. — Вот когда у тебя будет такой же опыт, как у меня, тебе тоже ничто не покажется странным. Даже если пара горящих дьяволов выскочит на нас из преисподней в дыму и синих молниях — ты и глазом не моргнешь! — После недолгого молчания Грили спросил: — Ты хоть знаешь свое задание?

— Да, — ответил Мессенэй тоном школьника, повторяющего урок. — Я спрячу грузовик в лесу на полянке. Выжду минут десять, потом зайду в бар «Розы ветров» и закажу бокал вина. Там будут три человека — ты и двое других, верно? Когда я допью, они начнут пробираться к выходу, сначала высокий, затем другой, среднего роста с широченными плечами. Спустя минут десять уйду и я.

Грили сказал:

— Сойдет! И куда же ты отправишься потом?

— Поднимусь по тропинке на вершину скалы. На другом склоне, в сотне метров от земли, начинается расселина, она тянется до самого пляжа. Мне нужно спуститься в эту расселину и как-нибудь отыскать всех вас.

— Ну конечно, — выдавил Грили с ухмылкой. — Только не забудь затянуть потуже ремень, если он у тебя есть. Тогда кишки со страху не вывалятся. И прекрати стучать зубами! Только ветер затихает, так ты тарахтишь, будто проклятая пишущая машинка.

Он ткнул его локтем под ребра и добавил:

— Не дрейфь, малыш! В первый раз и я был точь-в-точь, как ты… Постой-ка. Остановись! Я выйду здесь.

Мессенэй притормозил. Грили открыл дверцу кабины и сказал:

— Когда спрячешь грузовик, осмотрись, нет ли поблизости кого-нибудь: шпика-мотоциклиста, полисмена или кого-либо из национальной гвардии. Они могут поинтересоваться, зачем в твоей колымаге четыре ящика о шести ножках?

Мессенэй ответил:

— А какое кому дело до этого?

— А такое дело, что уж очень они смахивают на гробы, — Грили опять ухмыльнулся. — Чтоб никто не догадался, это всего-навсего ящики для фруктов. Но смех-то в том, что это и впрямь ящики для фруктов, а должны стать гробами… Ну, пока!

Феллс допивал свое виски с содовой, когда Грили вошел в бар «Розы ветров». Безразлично скользнув взглядом по публике, Грили заметил Феллса и Вильерса. Вильерс пил пиво «Гиннесс», сидя за низким столиком у камина. Котелок причудливо сидел на его шарообразной голове. У него был вид не то страхового агента, не то иной малоприметной личности.

Феллс закурил, облокотившись на стойку бара. Он думал о Грили. Странный тип этот Грили, но чутье у него исключительное. Ему можно целиком и полностью доверять.

У Феллса было длинное худое лицо, на первый взгляд очень грустное. Глубокая горькая складка у рта, костлявые челюсти и запавшие глаза придавали ему аскетический вид. При более же внимательном взгляде становились, заметны многочисленные смешливые морщинки в уголках глаз. Когда он улыбался, а такое случалось нечасто, у него вспыхивали весельем зрачки глаз. Казалось, что он на мгновение забыл какое-то событие, которое хотел выудить из памяти, во что бы то ни стало. Как будто получил крошечную передышку у неустанно преследовавшего его призрака. Он был высокий, тощий, длинноногий, широк в плечах и узок в талии, а за внешней апатичностью чувствовался энергичный характер.

Феллс мог бы преуспеть в любой профессии, но из него получился бы, прежде всего неплохой актер. У него был дар полностью раствориться на заднем плане, и в этом придорожном кабачке он нисколько не выделялся на фоне своего окружения.