-Ты ревнуешь, Нейт? - робко спрашиваю я.

Он смеется. Он, черт подери, смеется.

-Имеет ли право ревновать тот, кто привык быть вторым, Тэйлор?

Вторым? Нейт? Что за бред!

- Я не понимаю…

Мутные глаза проясняются и в них появляется злость. Нейт наклоняется вперед к столу и впивается в меня взглядом.

-Я хочу жить без привязанностей, понимаешь, Тэйлор? Так мне проще. Не нужно думать каждую минуту, на кого тебя променяют в этот раз. Было чертовски большой ошибкой пригласить тебя за наш стол тогда. Я думал, пересплю с тобой и все. Как всегда... Клуб, виски, очередная стонущая девушка, утреннее такси. Но ты…с тобой все получилось по-другому. Не знаю, почему..

Его голос становится тише, и он снова откидывается на спинку кресла, безвольно роняя руку на подлокотник.

- Наверное, потому что ты была другой. Невинной. Уязвимой. Я не мог выкинуть тебя из головы, как не пытался.

Он замолкает, и я чувствую, как из глубины моего сердца рвутся слезы. Не за себя, а за него. Я не знаю, что произошло в его жизни, но это сломало его. И я не знаю, позволит ли он мне это исправить. Будет ли достаточно смел, чтобы подпустить меня ближе, и буду ли я достаточно хороша, чтобы залечить его раны.

-Ты спишь с Алисией? - дрожащим голосом спрашиваю его. Возможно, сейчас неподходящий момент для подобных признаний, но мне нужно знать. Мне нужно знать, чтобы решить, как быть дальше.

Нейт криво ухмыляется и делает большой глоток из узкого горла бутылки.

-Я говорил тебе, Тэйлор. Я не хороший парень.

Я сглатываю свою боль и киваю.

-Ты любишь ее?

Он сжимает челюсть и на некоторое время замолкает. Я боюсь пошевелиться, ожидая его приговора.

-Подойди, Тэйлор, - просит он, глядя на меня покрасневшими глазами. Я знаю, что пожалею об этом, очень сильно пожалею. Но его магнитные волны разрывают кабинет, а я, как маленький ржавый гвоздик, лечу им навстречу.

Я подхожу к его столу и встаю рядом. Не глядя на меня, Нейт обхватывает мою руку своей  ладонью и мягко потирает большим пальцем костяшки. Моя ладонь в его руке идеальна.

-Что значит любить, Тэйлор? – тихо спрашивает он, поднося ее к своему рту. - Это означает думать о ком-то перед с сном?

Я замираю, потому что в этот момент он касается пересохшими губами кожи на моей ладони. Не знаю, действительно ли он ждет ответа на этот вопрос.

-Или думать о том, как она провела свой выходной, пока тебя нет рядом?

Легкий поцелуй.

-Или вспоминать, как ее тело изгибалось под тобой, когда она стонала твое имя?

Мой судорожный вдох, когда Нейт переворачивает мою руку и нежно целует запястье.

-Или когда ты готов убить каждого, кто смотрит на нее дольше секунды?- шепчет в мою кожу. И я забываю, как дышать.

Он отрывает взгляд от моей руки и медленно поднимает на меня потемневшие глаза.

-В таком случае, нет, Тэйлор, - хрипло произносит он. - Я совсем не люблю Алисию.

Я чувствую, как в моей груди что-то набухает и увеличивается, мешая мне вздохнуть.

-Нейт… - это все, что я могу сказать.

Он притягивает меня к себе и упирается лицом в мои бедра, тяжело дыша. Кладу ладони на его волосы и глажу, трогаю  шею, плечи, везде, где могу дотянуться. Он нужен мне. Он так нужен мне.

- Пожалуйста, уходи.- с отчаянием в голосе просит он

По моему лицу начинают струиться слезы.

- Не прогоняй меня, Нейт, прошу тебя.

Его плечи подрагивают.

-Уходи, Тэйлор,- повторяет он, опуская руки. - Я не хочу быть с тобой.

И я разворачиваюсь и бегу прочь, потому что ноющая боль и тяжесть в моем сердце не дают мне шанса усомниться - я влюбилась в него. Я люблю Нейта.

17

Нейт не приходит на работу уже четыре дня. Четыре чертовых дня. Это слишком долго для девушки, которая только что осознала, что впервые в своей жизни влюбилась.

Я еще не успела решить, как отношусь к этому открытию. Это чувство совсем не похоже на тот девичий трепет, который я пережила в восьмом классе, когда под трибунами футбольного поля Ник Эдвардс подарил мне мой первый поцелуй. Оно не имеет ничего общего с благодарностью, которую я испытывала, когда Томас под окнами моей спальни предложил мне стать его девушкой. Это большой шар внутри меня, который растет с каждым днем, не оставляя места ни для каких желаний, кроме одного -  быть рядом с ним. Разговаривать с ним, слушать, что он говорит, смотреть ему в глаза, иметь возможность прикоснуться, заставлять его улыбаться. За короткое время своей влюбленности я поняла: только благодаря любви можно прожить по настоящему яркие эмоции - познать истинную боль или испытать абсолютное счастье. Все, что я чувствовала до этого – их бледная пародия.

Совершенно точно я родилась под несчастливой звездой, потому что этим утром следом за мной в лифт на смехотворной высоты каблуках залетает Алисия. Я напрягаюсь от аромата ее дорогого парфюма, окутывающего тесное помещение, и пячусь назад. Я не хочу, чтобы она меня замечала. И не хочу замечать ее. Я вообще никогда в жизни не хочу больше ее видеть.

Но у Алисии на этот счет другие планы. Она отбрасывает назад свои завитые локоны, неприятно задевая ими мое лицо, и объявляет:

-Я жутко опаздываю. Мистер Лотнер уже час как на работе и просил меня поскорее зайти.

Она говорит это, глядя перед собой, но я знаю, что слова адресованы мне. Я не удостаиваю эту информацию своим комментарием и, подобно пирату Летучего Голландца, пытаюсь врасти в стену.

Когда двери лифта открываются, и Алисия, виляя аппетитным задом в отсутствующей юбке, устремляется вперед, мне, наконец, удается выдохнуть. Осознание присутствия Нейта в здании наполняет меня волнением и тревогой одновременно: я боюсь нашей встречи и жажду ее больше всего на свете. Вся моя жизнь в последнее время -  одно сплошное противоречие.

Секретарша швыряет свою квадратную розовую сумку на кресло, и едва ли вприпрыжку бежит в желанный кабинет. Я с тоской наблюдаю, как дверь за ней захлопывается, вспоминая, как пару дней назад испуганная и униженная уносила оттуда ноги.

Очевидно, за эти несколько дней Нейт так соскучился по своей надувной кукле, что вызвал ее для плотских утех с самого утра,  думаю я, топая на офисную кухню за порцией крепкого кофе. Видит бог, он мне необходим, потому что в последнее время я практически не сплю.

Отхлебнув горьковатую жидкость, я практически бегу по коридору, пытаясь скорее миновать злосчастную дверь. Если я услышу оттуда хоть один стон, не уверена, что смогу это пережить.

Моя спешка едва не стоит мне жизни, потому что ровно в тот момент, когда я поравнялась с кабинетом Нейта, дверь с грохотом распахивается, и оттуда вылетает Алисия. Я застываю на месте, пораженная тем, что дубовый массив едва не раскроил мне череп надвое, и вопросительно смотрю на секретаршу.

Сдается мне, с обвинениями в покушении на убийство придется повременить, потому что Алисия явно не в форме: тушь на ее красивом лице растеклась, на розовых щеках белесые подтеки, губы трясутся.

Я шокировано смотрю, как она неизящно шмыгает носом и трет глаза, после чего решаю, что не могу оставаться равнодушной к ее страданиям. Лезу в карман пиджака и достаю оттуда салфетку, молча подхожу к ее столу и протягиваю ее ей.

Алисию мой добрый жест, кажется, не впечатляет. Или моя салфетка недостаточно для нее хороша, потому что она выбивает ее из рук и шипит:

- Думаешь, ты победила, добренькая наша? Своего босса так обхаживай, а меня оставь в покое.

Несколько секунд я избавляю себя от ее грубости, а после со вздохом поднимаю упавшую бумажку и кидаю ее в мусорку. Почему-то я совсем не злюсь на Алисию. Кажется, Нейт сделал ей больно, а я имела возможность убедиться на собственной шкуре, как он в этом хорош. Разумеется, ее слова о моей победе - не более, чем пустой треп. Потому что я с ней не соревновалась никогда. Нет смысла бороться там, где тебе не выиграть.