- Посмотрим.

- Любишь непредсказуемым быть? – он ничего не ответил, лишь отсчитав купюры за мою ночь, чтобы я передала их позже Серину, и я вышла, направившись в подъезд.

Какой консерватор! Рот и задница ему не годятся. Я шаркала по лестнице, думая о его словах. Я не собираюсь ради него изменять своему принципу. Это даже не принцип – это моя верность Джело. Тем более что он и не сказал, мол, дай я ему, как надо, то он возьмет. И в голову брать не надо такие мысли. Но, как и после предыдущей встречи с ним, я всё равно думала о нем, думала о том, как добиться от Химчана нормального пользования себя, а не пресловутого меценатства на почве жалости.

Джело уже встал, и я застала его начавшим собираться в школу. Пока ещё были силы, я быстро приготовила ему завтрак и налила чаю. Мне не нравилось то, что даже видя его, такого любимого и хорошего, я не могла прекратить представлять Химчана. Вот же засел в мозг! Джейды не было. Джело сказал, что ночью за ней приехал Коул и увез. Что ж, может, она воспользуется шансом и попытается надоесть ему? Но я слабо верила в её смелость. Она всегда была менее решительной, чем я. Все её поступки всегда были максимально компромиссными, уступчивыми, избегающими конфликтов. Да и всё то же самое желание лучшей жизни – кто от него в силах избавиться? Буддисты, индуисты? Но мы не они. Пока мы, простые смертные, не впали в нирвану и не пробудили своё Кундалини, нам нужна хорошая еда, красивая и теплая одежда, уютная и просторная квартира, и прочие дополнительные приятности в виде предметов роскоши. Я бы хотела обвинить в чем-то Джейду, но не могла, боясь, что сама однажды поступлю так же. Этого страха во мне не было до последних пары дней. До Химчана, в котором я старалась продолжать видеть только доброго человека, красивого парня, но не могла и не видеть его денег, ухоженности, благ, которые он мог бы даровать. Это всё само по себе не было мне нужно от него, или от кого другого, просто так, за ничего. Но в совокупности с увеличивающейся симпатией к нему… если взять двух нравящихся одинаково мужчин, но один бедный, а другой богатый – кого обычно выбирают? То-то и оно, что все выберут богатого, а я нет. Я никогда не брошу того, кто и так чем-то ущемлен, кому чего-то не хватает. Я постараюсь заполнить собой этот пробел и помочь. Джейда же, видимо, думала и считала иначе. Или старалась не думать об этом.

Джело ушел, а я, помыв за ним тарелку и чашку, всё так же сидела на кухне, маясь и кручинясь о судьбе подруги, и немножко о своей. За окном уже посветлело еле-еле, когда в дверь раздался звонок. Так как это была фактически коммунальная квартира, то открывали, не спрашивая, первый, кто был ближе к входу. Сейчас крайней была я, поэтому поднялась и, подрезав соседку из другой комнаты, оказалась у двери раньше. Отворив щеколду, я приготовилась позвать кого-нибудь, к кому пришли, но увидев на пороге Джуна, моего доброго знакомого полицейского, я поняла, что это ко мне, и даже обрадовалась, что никто не успел увидеть мужчину в форме на подступах в недра нашей квартиры. Сразу бы посыпались обвинения и оскорбления в мой адрес, что из-за моего рода занятий все подвергают себя опасности быть замешанными в темные дела. Хотя не все проститутки – преступницы, и их негодования безосновательны. Я же не наркоманка какая-нибудь!

- Проходи, - кивнула я, но понятия не имела, что могло привести его ко мне? – Чаю?

- Нет, спасибо, - вытерев ноги, он шагнул в коридор и пошел за мной. Я вела его в нашу комнату, которая сейчас опустела. – Доброе утро, для начала.

- Я ещё не ложилась, у меня ночь, - плевав на намечающийся рассвет и воспитание, бросила я. Что толку каждый раз здороваться и прощаться? Не в высшем свете обитаем. – Какими судьбами?

- Да я по работе, - Джун прикрыл за нами дверь и подошел ко мне, сняв фуражку и достав из-за пазухи фотоснимок, – хотел сегодня подъехать туда, к вам, поинтересоваться, но решил, что с тобой лучше поговорить в спокойной обстановке. Ты не видела никогда этого человека?

Он дал мне в руки карточку с изображением мужчины лет сорока. Я внимательно посмотрела на него, припоминая, что как-то кто-то подобный приезжал к Ти Солу.

- Вроде видела. В клуб заезжал.

- Давно? – уточнил Джун, не садясь без приглашения. На этот раз я опомнилась и указала рукой на стул, но он, поблагодарив, отказался.

- Не упомню точно, но больше месяца назад. А что он натворил? – я улыбнулась, понимая, что в мире, котором я вертелась, творили все и вся, торговали травой, кокаином, героином, краденым имуществом, собой, убивали, резали и обманывали, поэтому вопрос риторический.

- Его застрелили. Может, видела в новостях? – Я вспомнила рассказ Юлы.

- Нет, не видела. Не смотрю ящик. – Вот как. Значит, жертва как-то связана с Ти Солом? – Под моего босса копаете?

- А ты против? – Джун тоже улыбнулся, зная, как подчиненные ненавидят Ти Сола. В любви к начальству заподозрить меня было трудно. – У нас два заказных убийства, и оба убитых связаны с криминальными авторитетами. Мы проверяем все возможности. Ясно, что между ними что-то общее, но что – не ясно. Крупных криминальщиков осталось не так много. И если обе жертвы знали какого-то человека, то тот автоматически попадает под подозрение.

- А чем они занимались? У Ти Сола могли быть мотивы против них? – подключилась я к детективной интриге. Вообще, это интересно всё, но влезать мне не шибко хотелось. Пусть это всё идет мимо меня. Я и так погрузилась в тайну Красной маски совершенно случайно.

- Да кто же поймет этих бандитов? Что-то не поделили, поругались… из известного между ними и Ти Солом конфликтов не было, но ведь никто не может знать наверняка и всего. – Джун расстегнул зимнюю куртку. В комнате у нас было достаточно тепло. – Может, ты слышала что или видела?

- Я похожа на шпика легавых? – засмеялась я и подмигнула приятелю. – Да шучу. Я бы сказала, если что, но я не очень наблюдательна и не замечала ничего подозрительного.

- Ой, ну ты-то и не наблюдательна? – коварно покачал головой Джун и рукой потрепал меня по шевелюре, забирая другой рукой фотографию. – Мне не рассказывай. Ты же та ещё шпионка.

- Это когда мне самой что-то надо, – признала я, – а дела Ти Сола меня не касаются. В них опасно лезть.

- И всё же, ты скажи, если что, ладно? Номер у тебя мой есть. Тем более, тебе от твоих будет ата-та, если засекут на фривольном общении со стражем порядка. Поэтому лучше звони, чтобы я тебя своими появлениями не компрометировал.

- Да уж, у нас теперь новый охранник, этот настучит точно, - я с грустью вспомнила о Санха. Жизнь была праздником пока был он. Всё понимаем запоздало и когда уже потеряли. – Верный пёс Ти Сола.

- Так, о Ти Соле: может у него были странные встречи, или оружие кто-то приносил, продавал, отдавал. Вдруг он нанимал убийц? Это особенно важно, ведь ясно, что убитые не самим главой банд убирались, а киллерами. Или киллером.

Я, как можно незаметнее, сглотнула слюну. Как хорошо, что прошлое Химчана никому не известно! Так он вне поля подозрений. Но если кто-то узнает… черт, точно ли кроме Ти Сола никто не в курсе, кто был Красной маской? Тот мужчина, что нанял Химчана… вдруг мой глупый и наивный Химчан облапошен им и тот его всё-таки хочет подставить? Месть – великое дело. Она хитра на выдумки, как ничто другое. Как же быть, что думать?! А если… если Химчан обманывает меня и на самом деле всё это сам сделал? Мне, собственно, ровно, кого ещё и сколько раз он убьет, но чувствовать себя обманутой неприятно. Нет, меня бы он не обманул. Я верю ему. Верю.

- Позвоню, если замечу, но специально следить желания нет, – честно поведала я. Джун понимающе кивнул.

- Что ж, тогда спокойной ночи, - он взял фуражку с тумбочки и, застегиваясь, направился на выход, – я погнал на работу. Тебе нужно что-нибудь? Не знаю там…

- Джун, Джун! – остановила я его, взяв за руку и пожав в благодарном, но компаньонском жесте, жесте равенства. – Я уже не ребенок, я со всем справляюсь и не надо меня опекать.