Главным врагом извозчиков была полиция. При системе непролазного взяточничества извозчика обращали в источник служебных доходов. Придирались к каждой мелочи: худому кафтану, к плохой полости, к поцарапанному экипажу, к неприбитому на соответствующее место номерному знаку, к случайной остановке и т. п. И за все «хабарили», т. е. брали в свой карман гривенники, двугривенные, полтинники и даже рубли. Протестовавших отправляли в участок, сажали на сутки в каталажку, не давая даже возможности накормить и напоить брошенную на дворе лошадь. Особенно изощрялись в этом городовые, или «фараоны», и околодочные, или «околодыри».

Хозяин и работник — два, как я упоминал, классовых расслоения извозчиков. Хозяин был человеком «с капиталом», владевшим несколькими экипажами и лошадьми, или «выездами». Работник, занятый на личном иждивении, за пять-шесть рублей в месяц, односельчанин, пользовавшийся только квартирой. Исключение в смысле «харчей» предоставлялось немногим, и то большей частью среди ломовых, содержавших «про нанятой народ стряпуху». Каждый работник обязывался ежедневно привозить к известному часу определенную сумму выручки, недостача в которой вычиталась из его заработка. Если перерабатывал, то хозяин смотрел «спустя рукава» на небольшое присвоение излишков, причем угадывал их приблизительную сумму по состоянию возвратившейся «на двор» лошади. «Конь в мылу», «потный» — значит, много пробежал за день, сухой — все в порядке. Следили еще, как «за корма» возьмется, не ляжет ли и т. п.

У ломовых существовали на бирже свои обычаи. Одним из них надо считать «выканать черёд», т. е. установить право на выполнение той или иной работы в известную очередь. Делалось это для того, чтобы не перебивалась одним у другого цена. Процесс «канань» происходил так. У каждого имелась трех- или пятикопеечная монета с его личным знаком. Некоторые подпилком снимали края, насекали по орлу или решке крест, «писали» звездочку, иные же гнули в середине, делали гвоздем сквозной свищ и т. п. Все эти «амулеты» бросались, с приплевыванием на них, в снятую с головы шапку или картуз, который начинающий обязывался трясти. Чей знак первым он вынимал, тот и брал «дело».

Местами постоянных сборищ извозчиков бывали особые трактиры «с дворам», т. е. с местом, где стояли деревянные колоды, возле которых отдыхали и ели лошади. Сами извозчики нежились в «низке», т. е. в особом, отведенном для них зале. Здесь они пили жидкий чай и закусывали, покупая со стойки, т. е. из буфета, калачи, сайки, весовой хлеб, баранки, дешевую колбасу, щековину, т. е. вареное мясо с воловьей головы, студень или холодный навар с ног, печенку, сердце или рубец, т. е. скатанный и обвязанный веревкой желудок животного, и т. п. Здесь имелись и другие яства: соленая вобла, севрюжья голова, капуста, огурцы и т. п. В этих-то местах и интересно было слушать их разговоры, новости и жалобы на условия труда.

Костюмы извозчиков устанавливались распоряжениями городской управы. Они носили неуклюжий кафтан «на фантах», т. е. на двух сборках сзади, подпоясанный наборным поясом, и поярковую шляпу с пряжкой, доставшуюся им от старых чековых фасонов начала девятнадцатого века. Лихачи любили франтить, отделывая свою форму выпушками из дорогого лисьего меха и наряжаясь в зимнее время взамен обычной для профессии барашковой шапки в настоящую «бобровую». Ломовые имели летом русские рубахи, жилеты, большие фартуки и картузы, а зимой те же шапки и «спинжаки», или ватные пиджаки. Самый старый костюм, который я помню у «легковых» с детского возраста, был кафтан, но с неимоверно набитым пенькой и «простланным» пушными продольными бороздами задом. От такого наряда сошедший с козел извозчик представлял собой какой-то феномен готтентотского сложения.

Номерной знак носили ранее на спине, возле ворота, и только позднее стали прибивать к облучку и задку экипажа.

Некоторые дополнительные подробности быта извозчиков и их отдельные характеристики рисуются из приведенных записей профессиональной речи цеха. Разговоры их иногда не совсем пристойные, поэтому я вынужден обнародовать лишь часть своих записей.

На кошке тебе катать, а не на хорошей лошади! Где у тебя чересседельник? Работничек на хозяина, сворачивай…

Какое хочешь животное запрячь в тарантас можно… Хошь петуха! Вон Анатолий Дуров в шарабане на свинье по всем городам ездил…

Тпру, тпру, тпру!.. Ваше благородие, господин околодочный, за что же штрафуете? Воз на меня, а не я на воз!.. Помилуйте, ваше благородие, ублаготворите… В таком деле и вы сами вожжей бы не справили. Не поворот здесь, а чертов приворот!..

На смотр завтра едем, на зад пломбу ставить! Больше и некуда! На шляпе — есть, на кафтане — есть, на полости — четыре, в передке — восемь. Чего гоняют людей? Они в управе соскучились деньги за службу получать, так давай извозчиков на копейки метить!..

Сын за штраф при Пятницкой сидит. Человека ушиб… А какой человек, если он под извозчика сам лезет? Зря страдает Вася!..

Сворачивай, рваная сволочь! Держи вправо!.. Лошади морду сбил!.. Ах, мать твою так, тебе ночью по глухим переулкам стоять. Сам я рваный? Может, и рваный, да справный!..

Я ему, как барину, подаю, а он мне, холерный, говорит: «Извозчик, вокруг фонарного столба и обратно, два часа подождать!» Я осерчал и отвечаю: «Почему нет, положишь мне серебряну полтину, вокруг тумбы прокачу тебя, скотину!» Хорошо отработал? Он и номера-то записать не успел. Перед барыней ему больно стыдно было. А она: «хи-хи» да «ха-ха»… Вот как бывает в езде!..

Уважь, почтенный служивый, возьми тридцать… Право, не сработал! Завсегда я к городовым уважителен, я и стою в переулке. В другой раз больше попользуешься!..

Я раз попал в Марьину рощу и все пропил. Коня у меня угнали, а самого в овраг завезли и раздели. По нашенской линии иной раз опасно тоже бывает. Пришел к жене босиком, а она меня заслоном по головешке и водой из ведра облила. Потом бабку водила наговаривать. Что ты думаешь, бросил я вовсе пить. Вот дела какие, голова…

Ах, остолбенение какое!..

На три — шесть гривен в день с конем не управишься. Овес, сено… В трактире калачик съешь и колбаски возьмешь, чай — на одново, половому — пятак, на дворе за коня — пятак, фатера, еще трактир, когда смерзнешь… Куда тут!.. Работник теперь три с полтиной хозяину везет. Да кажинный день на городового расход. Вот статуй еще небесный!..

Держи за хвост, а вожжи брось!.. Легче так править!..

Не отбивай, Петя, харчей у воробьев! Жадный, дьявол!..

Первейшая стоянка у рестораций. Ночное дело! Кому вожжа под хвост попала, без лихача не обойтись. С вас деньги берем, да сами шибко дорого плотим за права. У ресторации — всем подай и место еще откупи!

Что станешь делать, рупь фараон лекспроприировал…

Прокатил бы я и ету барыню, уж и прокатил бы с поднятым верхом! Есть любительницы до нас, завези подале и открой верх. Промеж больше лихачей на дутых… И чего им в мужике? Мне сказывал один про таку мужню стерву!

Куды, куды, сукин сын, лезешь? Тоже извозчик!.. Ванька ты, портной, а не извозчик! Тебе на катке сидеть, а не лошадью править! Всю Москву обошел, а дурней дурака не сыскал!..

Я ему с уважением, он меня сволочью, я по-матерну и брыкнулся!

У их коня хвост подвязной, на крючках. В магазине такой двенадцать рублей!..