Руп бросился будить Дэни, но не успел ­­– дверь слетела с петель и в комнату влетели какие-то амбалы. Кто-то двинул парню по черепушке сзади, и он, не ожидая такой силы, рухнул на пол и был придавлен тяжелым армейским ботинком.

Девушка от грохота подскочила на кровати, но высокий лысый мужчина не дал той ничего предпринять: на невероятной скорости оказавшись рядом с кроватью, он оперативно вытащил из широкого кармана шприц большого объема и, бесцеремонно дернув вампиршу за светлые волосы вверх, воткнул в шею длинную иглу. Мутноватая жидкость с рвением пули ушла в Дэни.

Руп попытался подняться, напрягая мышцы, но, кажется, он имел дело не с людьми. Обладатель армейской обуви сильнее надавил на парня, и того припечатало так, что весь воздух мгновенно вылетел у него из легких. Студент вытянул руку в сторону девушки, в несчастных попытках добраться до нее. Дэн зажмурилась от боли, раскрыв рот, не в силах вымолвить и слова. Она было схватилась за руку со шприцом, но тут же ее глаза закатились и Дэни обмякла, заключенная в крепкие объятия амбала.

Что странно, все происходило в похоронном молчании. Никто не произнес ни звука.

«Что мать вашу происходит?!»

– Кажется, на нем метка, – наконец, заговорил тот, кто прижимал Рупа к полу и тыкал ему в затылок пистолетом с глушителем.

– Не чувствую, – безразлично произнес лысый, с легкостью пушинки закидывая Дэни себе на плечо, и кивнул третьему мужчине. – Но это не мой профиль. Надо перестраховаться. Слуг другого клана нельзя убивать, его тоже к Хозяину. Джеймс, в шкафу.

Все происходило так быстро, что даже накачанный вампирской кровью парень не успевал сообразить. Вот лысый утащил из комнаты бессознательную девушку, тут же руки Руперта связали толстой веревкой, и тыча в морду пистолетом, заставили встать и идти вслед за мужчинами, а четвертый, которого Руп даже не успел разглядеть, остался в номере, в то время как их всех уводили. Неизвестный встал напротив шкафа и, чуть примерившись, выстрелил.

– Нет! – только и успел вскрикнуть Руп, когда вторая пуля пришлась чуть выше, и Олли мертвым грузом вывалился из своего укрытия. – Сраные суки! Пустите!

Но хватка на его плечах была стальной.

Да что происходит? Кто это? И зачем им понадобилась Дэни? И раз так, то не они ли устроили взрыв в ее отеле? Что еще за метка стоит на нем?

В коридоре его ждал другой сюрприз. Все до единого постояльца и участники его экскурсионной группы были убиты. Пол медленно, но верно окрашивался в багровый, лужи крови разрастались и сливались вместе. Он никогда не видел мертвецов, никогда не чуял столько зависшей в воздухе плотной пелены ароматов из адреналина, крови и смерти. Голова закружилась, а содержимое желудка просилось наружу.

Полицейский фургон с тонированными стеклами был вплотную приставлен к выходу, поэтому без особых усилий их с Дэни закинули внутрь, сильно приложив обоих об металлический пол фургона. Лысый залез вслед за ними. Через мгновение фургон тронулся с места.

– Выезжайте, – деловито проговорил в свой телефон лысый, глядя на пленников. – Там много работы.

Руперт дернулся, но в ответ его метко пнули по почкам.

– Не брыкайся, мелочь.

– Пошел на хер, – прошипел Руп и снова получил по спине.

Он повернул голову к Дэни, наблюдая за ее расслабленным лицом. Казалось, что она просто решила вздремнуть в несущемся на всех парах неуютном фургоне.

– Смотри, пацан, твоя подружка без трусиков, – гоготнул урод с пистолетом.

– Прикрой ее, идиот, – злобно процедил сквозь зубы Руперт.

В ответ ему мужчина гадко заржал.

– Смотри, пока есть возможность, а то скоро помрешь и вообще ничего больше не увидишь.

Внутри все похолодело, и он поджал губы, не представляя, что их ждет.

  

ГЛАВА 13

Луизиана, Соединенные Штаты Америки

Саманта сидела на краю бассейна, опустив ноги в воду. По сравнению с довольно прохладным климатом весны в Финляндии, недалеко от Нового Орлеана уже стояла прекрасная и солнечная погода.

Надо же, Сэм уже начала забывать, как приятно нежиться под лучами луизианского солнца. Обжигающими и, одновременно с тем, ласкающими.

Сэм посмотрела на небо, чуть сощурив глаза. Неделю они метались по миру, пытаясь оторваться от прихвостней Орифии. Надо ли говорить, что Саманта была в ужасе от того, чем закончилась ее свадьба? Она не думала, что то приятное и настоящее чувство единения, тот трепет, который переполнял все тело, вмиг сменится ужасом и паническим страхом.

Саманта все еще шугалась любого шума. В районе Хельсинки, в самом начале их метаний, прислужники Орифии чуть не добрались до нее и Джимма с Розалией.

Они были так близко…

От одного воспоминания по телу прошли мурашки. Она не боялась за себя, когда ее преследовали почти четыре года назад, но сейчас все было по-другому. Сэм положила ладонь на живот, а прядь темных волос упала на грудь, когда она опустила взгляд на руку. Теперь Саманта отвечала не только за себя. И готова была пойти на все, чтобы защитить своего ребенка.

На все.

Даже будет сидеть под боком вампирского клана. Там, где, как уверял Джимм, их не будут искать.

В чем-то он был прав. Все, кто знал про этот дом, уже были мертвы, или же им было не до этого. Она не знала, где сейчас Дэни, но, впрочем, это не так важно, ведь молодая вампирша ничего не помнила о том, где побывала, пока ею управлял Йерт. А Руперта они отослали в Лондон. Джимм рассказал ей об этом почти сразу, но все же дождался, пока Руперт окажется уже вне пределов досягаемости.

Саманта хотела, чтобы Руп поехал с ними. Однако теперь, более-менее взяв контроль над эмоциями, она поняла, что Джимм был прав. У парня должна быть своя жизнь. В отличие от всех них, он не мог вечно скрываться. Руперту следовало доучиться и устроиться на работу. Встретить милую девушку и завести с ней троих детей, а еще собаку с кошкой. Купить большой дом, машину…

Рупу нужно было жить, как нормальному парню в его возрасте. Несмотря на то, что она невероятно сильно к нему привязалась и полюбила, отчего и боялась расставаться, Сэм желала ему счастья. Или даже скорее: именно потому, что полюбила, а не вопреки.

Вероятно, ему будет лучше вдалеке от них, ведь теперь, когда Орифия знает, что они живы, следующие лет пятьдесят могут пройти в бегах. Или даже гораздо больше пятидесяти. Что значит полвека для могущественного существа, которому уже больше трех тысяч? Минута? Мгновенье? Или же все смывается в одну бесконечную цепочку быстро сменяющихся событий?

Поднявшись, она вздохнула и сняла с себя майку и шорты, а потом, оставшись в одном бикини, нырнула в бассейн. Теплая вода омыла разгоряченную солнцем кожу.

Приехав сюда, Сэм первым делом заставила Джимма очистить бассейн. Да, именно заставила. Ничем другим нельзя было назвать ее приказной тон. Саманте было немного неловко от того, как она неделю почти полностью игнорировала мужа.

«Мужа? Как же смешно».

Их брак запросто можно считать фиктивным, учитывая, что после того, как они узаконили свои отношения, супружеский долг не был исполнен еще ни разу.

Может, здесь их разведут? Глупая затея все равно не принесла им счастья. Наверное, Эд был прав, насмехаясь над их желанием. Все получилось совсем не так, как она мечтала. Не было никакой страстной, полной любви и абсолютной самоотдачи брачной ночи, не было того мгновенья, когда они должны были проснуться и посмотреть друг другу в глаза, произнося слова любви. Она так мечтала на веки сохранить в душе эти трогательные воспоминания, но ничего не вышло.

Сэм сама была себе за это противна, но мозг воспринял Джимма, как врага. Врага, стоящего на пути ее счастью – рождению ребенка.

Она так запуталась. Так устала думать, что правильно, а что нет.

То, что Джимм ощутил скорбь Орифии и выдал себя, желая узнать, в порядке ли она, очень задело Саманту. Будто он в тот момент наплевал на свою жену и еще не рожденного малыша. Она до сих пор с трудом понимала мотивы его поступка. Сэм никогда не просила его отказываться от «матери», но полагала, что он уже сделал свой выбор, оставшись и решив создать семью. Как же она ошиблась.