Добираться до Рованиеми около восьми часов, и если он сорвется сейчас, плюсом учитывая еще и возможные пробки в городе, то все равно выходило слишком рано. Пришлось бы еще пару часов ждать. Когда было предложено вызвать для их гостьи такси, Руперт к удивлению всех категорически отказался, даже не дав проговорить Джимму фразу до конца. Будто бы понимающие улыбки будущих молодоженов лишь заставили его ворчать и искать дурацкие оправдания своего решения.

Он и в правду очень хотел с ней увидеться, но одновременно с этим боялся. А вдруг она стала совсем другой? Настолько вампиром, что его воспоминания о теплой и совестливой девушке расколются на мелкие кусочки о реальность в виде холодной стервы или еще какого типажа? Да и о чем им говорить?

«Чувак, тебе скоро двадцать, а ты ведешь себя, как пугливый подросток!» – мысленно, в который раз, одернул себя Руперт.

Будь что будет, он уже не мальчик. За плечами долгие и сложные отношения с Анникки – сокурсницей и девушкой из той же глуши, что и сам Руп. Они даже начинали жить вместе вначале семестра, но оба определенно еще не были готовы к таким разительным переменам в жизни. Точнее, он не был готов. Хотя девушка и в правду была хорошая. Симпатичная, интересная и очень хозяйственная, не без своих заскоков, конечно, но все компенсировалось отличным чувством юмора и таким сильным пониманием, что иногда казалось, будто она такой же телепат, как и Бротт. Они разошлись каноничным скандалом и слезами Анникки около трех недель назад и больше не пересекались вовсе. Что ж, отчего-то ему стало легче.

– Я слышал, Сэм себя неважно чувствовала, – Руперт, сдержал порыв зашагать к машине и, наконец, уже поехать.

Каким же иногда время бывает издевательским. Особенно в те моменты, когда чего-то сильно ждешь, а ожидание тянется и тянется, удлиняясь, будто уходя в бесконечность, и до события «Х», кажется, уже не доживешь.

– Говорит, это нормально для, – телепат нервно дернул уголком рта, из-за чего возникла пауза, – ее положения. Токсикоз, кажется.

– Что-то в тебе счастья поубавилось, Джимм, – прищурился Руп. – Только не говори, что все еще сомневаешься в праведности сестренки.

Бывший басист «Last Breath» прикрыл глаза и покачал головой.

– Это Саманта, а не какая-то другая женщина. Невежливо и, на самом деле, глупо так думать про нее. Я, – вампир тяжело вздохнул, – просто-напросто нервничаю и до сих пор не представляю, во что все это выльется.

– Все будет хорошо, – выдохнул Руп и тут же усмехнулся. – Просто вынимать надо вовремя.

Бротт пораженно уставился на веселого Руперта, покачал головой и только собрался что-то ответить, как парень перебил его:

– Я поехал.

– Рано.

Но Руп уже уверено шагал к машине, вынимая из кармана куртки ключи.

­­­– Ничего, поеду медленно, – мрачно ухмыльнулся парень.

– Хотя бы возьми с собой поесть, – Джимм уже капитулировал, видимо, читая в его мыслях нежелание и дальше тянуть с отъездом. – Сэм просила тебя взять с собой пирог, который она вчера испекла.

Но Руперта уже было не остановить. Ключи зазвенели в руках, металлический хвост уверенно вошел в замок, и дверь темно-синего «седана» отворилась. Руперт загрузил свое тело на водительское сидение, быстро ответил Бротту, что перекусит по дороге, а так же в случае необходимости подставит Дэни свою шею, ибо не привыкать. Шутка была идиотская, но зато идеально подходящая под его странное и мрачноватое настроение.

Буквально на днях должен был начаться полярный день и, если честно, Руп не представлял, как вся условно бессмертная братия отправится домой. Возможно, придется доставать где-то кучу крема против загара. Но проблема была в том, что здесь, на севере Финляндии, достать его было сложновато.

Руперт тряхнул головой, приводя мысли в порядок. Два дня до свадьбы. Саманта и ее мать полностью погрузились в хлопоты, уговорив на это еще и соседку, которая совсем недавно овдовела. Джимм последние дни носился, как угорелый, под аккомпанемент указаний женщин. Руперт тоже принимал активное участие в подготовке к предстоящему событию, и прекрасно понимал, что как только дело доходит до свадьбы, то женщины становятся просто монстрами с дизайнерскими наклонностями. И если все это они творили для «тихого семейного мероприятия», то что же тогда их ждало, если бы они все были простыми смертными, не скрывались и решили закатить настоящую церемонию с пирушкой, кучей гостей и прочими сопутствующими атрибутами? Наверное, Руп и Джимм были бы съедены в первые же дни подготовки.

Парень крепко сжал руль, шумно выдохнул, и авто рвануло с места. Погода была не самой лучшей, но для этого времени года вполне обычной. Тяжелые свинцовые тучи угрожающе нависали над миром, будто бы готовя всех обитателей земли внизу к затяжному дождю. Темное небо граничило со светлой полоской чистоты на горизонте, где проглядывались лучи солнца и небольшой кусочек чистого синего неба Финляндии. Земля же была усеяна свежей зеленью травы, ранних цветов невероятной раскраски. Несмотря на то, что для всех эти земли считались обителью льда и холода, периоды именно весны, которая начиналась здесь поздно, лета и начала осени были на удивление живописными, яркими и теплыми. Север изобиловал красками. Он долго поражался, после переезда, ведь живя в Америке, ему всегда эта часть мира представлялась чем-то вечно скованным снегом. Руперт наивно полагал, что люди здесь не видят солнца и круглогодично ходят в толстых зимних куртках.

Как же он успел полюбить страну, приютившую их с Самантой.

Права на вождение, на самом деле, у Рупа были временные, ведь он так и не прошел третий этап испытаний. К чему он не был готов, так это к тому, что в этой стране так ответственно относятся к обучению и выдаче прав на управление автомобилем. Если в США тебе достаточно пройти курсы правил дорожного движения, пройти тест на компьютере и сдать практическое вождение, то здесь все было гораздо сложнее. Хотя бы просто учитывая то, что на права можно учиться с восемнадцати лет. Притом, каждый этап из трех существующих длится достаточно долго, ведь стоило сдать еще летнюю и зимнюю езду. Временные права ему выдали только на два года, впрочем, еще было не поздно пройти последний этап. И на самом деле, ему так даже больше нравилось, ведь получалось, что финны выпускали на дороги только уверенных водителей. Наверное, поэтому так мало аварий происходило в этой стране.

Руп ехал и вспоминал свою прошлую жизнь. Мать, что предпочла слушаться остолопа Натана, а к сыну относилась достаточно холодно. Вспоминал, как ненавидел школу и ребят, что понтовались так, словно у их папаш невероятное количество денег, а все селебрети американской сцены целуют им задницы. Вечно самовлюбленные девушки, требующие от тебя помимо модельной внешности с кучей мускулов еще и ум, чувство юмора и «чтобы носил на руках, любил и цветы дарил». Он надеялся, что хоть кто-то из его бывших одноклассниц перестал мечтать и спустился на землю. Те, кто задирают нос, потом больно им проскребают по земле, падая с высоты своего эго.

Пожалуй, единственными «нормальными» людьми были парочка его закадычных дружков из класса и все те, кто повстречались ему после того, как он ушел из дома. Но как бы ни раздавала под зад пинки Америка, он все равно хотел туда вернуться. Наверное, когда станет еще взрослее, осмелится ступить на порог дома, откуда ушел больше трех лет назад.

Ну, а сейчас, он раздумывал над тем, что скажет после стольких лет «молчания» Дэни.

Сердце сжалось. А он думал, что все это было лишь подростковым.

У нее не было идеальной внешности, но глаза сияли жизнью, даже под пылью воспоминаний и мыслей о том, что им больше никогда не увидеться. У костра она краснела так, словно все это было лишь вчера и та боль, что огненными прутьями пронзала его, тоже помнилась также отлично, будто Дэни только-только смогла справиться с собой и отпрянула от него, раня смертного не своим взглядом: холодным и пустым.