Переводчик: Inna_Zulu

Сверка: Jakarta

Редактор: Ms.Lucifer

Вычитка: Jakarta

Джасинда Уайлдер

Девушка у обочины

Серия: Стриптизерша - 2

Все права защищены. Эта книга или любая ее часть не может быть воспроизведена или использована в любой форме без письменного разрешения автора, кроме краткого цитирования в рецензии.

Это художественное произведение. Имена, персонажи, предприятия, места, события и происшествия являются продуктами воображения автора либо использованы в вымышленном образе. Любое сходство с реальными лицами, живыми или мертвыми, или реальными событиями является чисто случайным.

ГЛАВА 1

АДАМ

— ...и, если вы посмотрите направо, то увидите старый форт. Этот предмет особой гордости острова, действительно, расположен на утесе, что в порядке вещей. Построенный в одна тысяча семьсот восьмидесятом году англичанами, он был призван заменить старые деревянные конструкции Форта Мичилимакинак^[1], который был основан французами около одна тысяча семьсот пятнадцатого года.

Извозчик конного экипажа делает паузу, чтобы цокнуть языком на двух огромных Першеронов^[2], направляя их вверх на холм, а затем продолжает:

— Британский военачальник думал, что Мичилимакинак будет слишком трудно защищать, поэтому он начал строительство нового форта здесь, на острове, используя богатый природный известняк в качестве основного строительного материала. Форт использовался для контроля над проливами во время войны за независимость^[3] и, несмотря на условия договора, англичане не ослабляли контроль за фортом вплоть до тысяча семьсот девяносто шестого года.

Моя партнерша, Роуз Гаррет, откинувшись, сидела на скамейке рядом со мной, держа наполовину пустую бутылку воды в одной руке и телефон – в другой. Ей так же скучно, как и мне. Извозчик дергает поводья, экипаж заворачивает за угол; и мы приближаемся к центральной улице. Сегодня жаркий день, и даже тени от крыши экипажа недостаточно, чтобы нас охладить.

Режиссер, Гарет Томас, а также два исполнительных продюсера и несколько актеров второго плана сидят впереди нас. Всем нам – жарко и скучно; мы жаждем вернуться в отель, но поездка в экипаже продлится более полутора часов, и нас провезут по всему острову. Я слышал, что этот тур должен быть очень веселым, но на данный момент – меньше чем за десять минут – я устал, голоден, раздражителен и неусидчив. Уже приближается время обеда, а когда я голоден, становлюсь еще тем мудаком.

Я постукиваю пальцами по коленям; взгляд блуждает от одной части экипажа к другой, не замечая постоянное бормотание гида-экскурсовода и возницы. Никто не обращает внимания на то, что мы бы предпочли вернуться в отель. Я знаю, что бы хотел. Это дерьмовое место. Гостиницы тут чуть получше, чем мне обычно нравится, но таких здесь немного, даже среди пятизвездочных отелей, где я останавливаюсь, чтобы быстро добираться до мест съемок.

Мы застряли на острове Макино^[4] на все выходные, чтобы присутствовать на грандиозном гала-приеме, который посвящен сбору средств на благотворительность. Это рекламное мероприятие, своего рода пафосный голливудский торжественный прием, какие я ненавижу посещать, но пока иного выхода у меня нет. Я действительно не хочу идти на этот ужин. Это статусное мероприятие с дресс-кодом, где требуется пара и смокинг и где вы должны уметь правильно пользоваться столовыми приборами и своим внутренним голосом. Все будет неловким, формальным и неудобным, а еще я ненавижу носить костюмы, а смокинги и подавно.

И хуже всего, что единственной возможной парой, с которой я могу пойти – это моя бывшая, Эмма Хейс. Я лучше выколю себе гребаные глаза, чем снова увижу эту суку после того, что она сделала со мной, но у меня нет особого выбора. Вы не можете просто притащить левого на событие такого рода. Там будут папарацци, вспышки фотокамер, что просто является еще одной причиной, чтобы не светиться с Эм, потому что желтая пресса начнет вопить, что я принял обратно неверную шлюху.

Я погрузился в размышления, пытаясь выяснить, как, черт возьми, собираюсь продержаться все торжество с Эм и все это время быть вежливым? Я не обращаю внимания ни на что, не замечаю пот, стекающий мне под нос и Роуз, болтающую без умолку по сотовому. Я делаю все, что только можно, чтобы игнорировать окружение, и молюсь, чтобы экскурсия закончилась.

И тогда я вижу ее.

Вижу ее волосы. Бл*дь, волосы – река из черных локонов, черт возьми, почти до талии. Она отворачивается, голова запрокинута назад, волосы распущены и ниспадают на спину мерцающим черным водопадом. Как вороново крыло, они такие черные, что отливают синевой, поблескивая на солнце, когда она встряхивает ими. Девушка стягивает резинку для волос с запястья, а потом собирает волосы в конский хвост, который затем скручивает в свободный пучок на затылке. Моя сестра, Лиззи, назвала бы это шиньоном. Я не знаю, откуда, но это первое, что приходит мне в голову.

И, боже, шея. Когда она наклоняет голову назад, то шея нежно изгибается, обнажая скрытую кожу для солнца. Ее можно целовать часами.

Она приподнимает пучок одной рукой, проводит ладонью сзади по шее и по плечам. Потом оборачивается и оказывается прямо напротив меня.

Я заворожен. Пойман в ловушку. Не могу моргнуть, не могу отвести взгляд.

Кожа загорелая, не оливковая, просто с естественным загаром, который становится темнее после нескольких часов на солнце, а глаза – огромные, широкие, темно-карие, как шоколадные озера. Я меньше, чем в трех метрах от нее, когда мы проезжаем мимо, и девушка смотрит прямо на меня, застыв с рукой на шее; глаза находят мои и расширяются, когда она понимает, кем я являюсь.

Я даже не осознаю, что двигаюсь, но следующее, что делаю, – это выпрыгиваю из экипажа и бегу назад навстречу девушке. Роза только закатывает глаза, а Гарет высовывается с криком: «Адам! Какого черта ты делаешь? Адам?»

Девушка хватается за что-то, что прислонено к ее ногам, а затем быстро отворачивается от меня и отходит, как будто боится или стесняется. Может и то, и другое; говорят, чики порой пугаются меня.

Я догоняю, а затем медленно шагаю в такт рядом с ней.

— Привет, — говорю я.

Она наклоняет голову и продолжает идти, не глядя на меня.

— Привет.

У нее очень низкий голос, как если бы она не была уверена, будет ли разговаривать со мной. Но это глупо, поскольку я уже подошел к ней.

Делаю длинный шаг, чтобы оказаться перед ней, затем разворачиваюсь, идя вперед спиной, и наклоняю голову, пытаясь поймать взгляд больших карих глаз.

— Я – Адам.

— Да ладно.

Не такого ответа я ожидал.

— Хорошо, думаю, ты знаешь мое имя, — смеюсь я.

И жду ответа, все еще вышагивая вперед спиной рядом с ней.

— Скажешь мне свое?

Она качает головой, проходит мимо меня, резко сворачивает в сторону, небольшой метлой сметает пустую, мятую бутылку из-под воды в ручной совок, а затем идет дальше, не оглядываясь на меня. Только сейчас я понимаю, что на ней надето: цельный комбинезон, светло-серый с зеленой отделкой на рукавах и внизу по бокам. Еще на ней потертые черные военные ботинки, а передняя часть комбинезона расстегнута чуть выше пупка, раскрывая белую обтягивающую майку.

Черт, выглядит горячо.

И вот тогда я понимаю, насколько высока эта чика. Мой рост – сто девяносто два сантиметра, а она всего лишь ненамного ниже меня – на восемь или десять сантиметров, не больше. И, бл*дь, такая аппетитная. Я имею в виду, даже несмотря на довольно бесформенный комбинезон, маскирующий фигуру, изгибы у нее то, что надо.