— Так надо, отец, — грустно ответил я.

Мы встали. Отец вдруг обнял меня.

— Я согласен с тобой, — сдержанно сказал он. — Только прошу тебя, будь осторожней. Мне нужно, чтобы ты женился и имел больше детей.

— Лет через пять, папа, — ответил я. — Пойдем к маме?

— Да, — сказал отец. — Пойдем к родне.

И мы пошли к маме, брату и сестрам, с волнением ждавшим нас в гостиной для серьезного разговора. Там я сообщил всей озадаченной семье, что решил учиться магии.

Важный разговор окончился на неожиданной ноте.

— Как глава семьи, — тяжело сказал отец, — я должен сообщить вам неприятное известие. Я секретно навел справки. Дочь Сергера и графини Калилы, моя внучка Лилиана, может подвергнуться серьезной опасности. В прошлом году последний представитель рода Лорас, кузен Калилы, был убит на улице в столице Тарента. Он не оставил потомства. В настоящий момент Лилиана — единственная наследница конфискованных королем их страны земель графства Лорас и вложений золотом и драгоценностями в гномьих банках. Не считая Сергера, конечно. Король Таронии забрал земли и согнал с них людей Лорасов, но денег от гномов не добился. И пока Лилиана жива — мы всегда сможем судиться за земли и деньги. Это — большое состояние, за такие богатства раньше начинали войны. Поэтому слушайте мой приказ, приказ отца: в любых разговорах о Лилиане — ни слова. Не отвечайте даже на прямые вопросы. Не говорить ни с кем, даже с мужем, даже с любовницей или любовником. Уклоняться от разговоров под любым предлогом. Лилиану будут окружать только наши старые слуги и няньки. Никаких новых людей рядом с ней. Из поместья она не выезжает никуда, даже к отцу — только со мной в столицу и обратно. Рядом с ней всегда будут маг и вооруженная охрана. Поместье будет постоянно окружено моими егерями. Все это — до замужества и возвращения земель, даже если они вернутся через двадцать лет.

И отец окончил разговор, без церемоний приказав подавать на стол.

Через два дня мы с отцом сели на коней и поехали в огромный комплекс Магической Школы, занимавший целый квартал в центре столицы. Огромные старинные здания учебных зданий, Мастерских, Госпиталя, жилых зданий и общежитий были окружены высокой каменной стеной. За нее могли заходить только маги, их слуги и их гости.

В Главном здании мы встретились с другом отца, архимагом Деларюсом. Выяснилось, что наш и его старый друг дракон Кирмон уже разговаривал с ним, и дал высокую оценку моим способностям. Деларюс быстренько 'посмотрел' меня, то есть приложил ладони к моим вискам. Он почти сразу сказал: 'Ого!', и добавил: 'Берем'. И с этого момента я стал студентом Магической и Врачебной Школ.

Занятия по магии начались уже через пол-луны. Я, с моим военным опытом, легко встроился в учебу и жизнь в Школе.

Студентам полагалось жить на территории Школы — и в первый же день я переехал туда из нашего столичного дома.

Я жил в общежитии в своей комнате, как все студенты возрастом постарше (студенты помоложе делили комнаты на двоих). Комната была бедно обставлена — стол, два стула, светильник и узкая кровать (как будто из ночлежки), и мои слуги притащили туда кое-какую дополнительную мебель — книжные полки, кресло и кровать пошире. Работники Школы, проверенные магией и годами верной службы, увешанные служебными амулетами, еженедельно стирали постельное белье и прибирали комнату. Персональных слуг в Школе не было — каждый заботился о себе сам. Мои личные слуги жили в соседнем со Школой трактире.

Все мы питались вместе в харчевне Школы три раза в день. Кормили хорошо, а кто хотел еды получше, тот мог вечером после занятий пройти сквозь ворота в город и поужинать в ближайшем приличном ресторане.

Учеба занимала весь день: лекции профессоров магии, практические занятия, беседы с руководителем. Моим учителем стал Деларюс, между прочим, один из самых сильных магов страны. Как выяснилось позднее, во время вступительной проверки он, кроме хороших способностей к лечебной и боевой магии, нашел во мне не очень сильно выраженную способность чувствовать все живое на несколько сот шагов вокруг. До сих пор это могли в основном эльфы (в лесу, на сотни шагов) и драконы (в полете, на несколько тысяч шагов), в людях же это свойство встречалось крайне редко. Вкупе с моими склонностью к анализу, как он называл привитое отцом старание понять проблему поглубже, и горячим желанием все прочитать и все изучить я ему понравился, и он решил сделать из меня великого мага.

Педагог он был великолепный, и я продвигался вперед в магическом искусстве со скоростью летящего дракона. Мы учились подряд две Большие Луны, то есть семьдесят пять дней, сдавали экзамены, затем десять дней перерыва и снова две луны. Раз в десять дней мы имели свободный день, и я виделся с родными и друзьями. Летом две Маленькие Луны (сорок два дня) у нас были каникулы.

Для себя и двух слуг, приставленных ко мне отцом, я снял две комнаты в приличном трактире 'У фонтана' на площади недалеко от Школы. По десятым дням я появлялся там выпить две-три кружки крепкого красного или черного пива (еще армейская привычка). Одна комната была моя, на всякий случай — я там изредка ночевал.

Трактир стоял на площади в двухстах шагах от ворот Магический Школы. Там также имелись большой фонтан с бассейном — двухсот шагов в окружности, два десятка мелких лавочек, и ещё четыре трактира. «У Лога» был самый приличный. Я обошел другие трактиры на площади, и они мне не понравились: шумом, или посетителями, или запахами, или удобствами. Последним был трактир Лога Палора Тихого, предназначенный для приличных людей. Двухэтажный каменный дом с харчевней и кухней на первом этаже, жилыми комнатами на втором этаже, конюшней и задним двором — с угольным и дровяным сараями и с отхожими местами — был построен лет пятьдесят назал дедом хозяина. В харчевне было тихо. На стенах висели картины из истории — битвы, схватки с орками, эльфами, акулами, левиафанами и драконами. В ненастные дни свет давали амулеты. Огромный старинный амулет, подаренный отцу Лога каким-то магом, с силой продувал помещение, делая воздух свежим. В окнах со ставнями, но без стекол, стояли кованые в старинном стиле решетки. На первом этаже пахло жареным мясом, подливками, соусами, пивом. Кроме большой кухни, в трактире имелись два камина, так что зимой не было холодно.

Через дней десять с моего вселения в трактире произошла одна из нечастых заварушек. Какой-то пьяница приставал с оскорблениями к здоровенному орку, закусывавшему вместе с двумя людьми. Орк легко, одной рукой выбросил хама в дверь, и тот попозже вернулся искать мщения — с десятком распаленных громил позади. Я как раз пришел с Адабаном из Школы, когда началась было свалка. Хозяин, Лог Палор, уже вытащил из-под стойки ружье, один из слуг помчался в соседний квартал за полицией, а подавальщицы кинулись назад, на кухню, как Горман, по моему сигналу, выстрелил в пол из пистолета.

Все замерли, и я громко сказал:

— Я — лейтенант морской пехоты граф Сергер. Всем стоять на месте! Кто шевельнется — пристрелю!

Я и Адабан тоже вытащили по паре трехствольных пистолетов и нацелили на зачинщиков. Всего у нас имелось на троих шесть пистолетов и семнадцать выстрелов — хватило бы на драчунов с лихвой. У драчунов отвалились челюсти, и только один пьяный храбрец не растерялся и с боевым кличем "Бей!" кинулся на нас. Я выстрелил ему в колено, и он с воем упал на чистый пол трактира, заливая его кровью.

Все охнули от неожиданности. "Ложись на пол, суки е***ые!" — гаркнул я морским голосом. Как дворянин под нападением, я имел полное право перестрелять всю толпу, но не хотел проливать лишней крови.

Зачинщики рухнули на пол, поняв, что драка кончилась, и теперь будет стрельба. К этому трактирные драчуны не были готовы. Горман начал перевязывать ногу стонавшего идиота. Тут вышибалы открыли двери настежь, и в трактир вломились несколько полицейских с палашами наголо.

Когда я показал офицеру свой знак графа, а невозмутимый орк — браслет охранника посольства орков, все уладилось. Дебоширов сковали цепью и увели, раненого унесли в участок, я подписал бумагу, составленную полицейскими, и потасовка окончилась.