— Тогда я вам настоятельно рекомендую осенью поступить в гимназию и учиться заочно! — строго сказал я, давая понять, что наш разговор окончен.

Вендель попросил разрешения уйти.

Когда он вышел, я пожалел, что наш разговор кончился моим приказом. Жаль, что мне не удалось убедить его. Что же, пусть посердится на меня, потом успокоится и еще благодарить будет.

СИЛА, СПОСОБНАЯ СДВИНУТЬ ГОРЫ

Рота готовилась к учениям, и потому я больше обычного находился среди солдат в подразделении. Я не столько контролировал их, сколько беседовал с ними. Особое внимание я обращал на молодых солдат, так как хотел, чтобы предстоящие учения явились для них настоящим экзаменом.

Когда я находился в отделении ефрейтора Хайягоша, до меня донеслись обрывки разговора:

— С тобой всегда что-нибудь да случается!.. Так тебе и надо!.. Ведешь себя как свинья…

И хотя я сделал вид, что ничего не слышу, я старался проследить дальше разговор, который вели между собой Варо и Фазекаш. Варо устроил Фазекашу хорошую головомойку.

— И как тебе только не совестно! Всего месяц назад, как женился, а уже готов бежать за первой попавшейся юбкой… Тебе что, жены не хватает?..

Только сейчас я понял, о чем идет речь. Я и сам заметил, что Фазекаш старается жить легко: он охотно шел на знакомства с легкомысленными девицами. Однако когда он попался на этом, то умолял меня не сообщать его невесте. Он пообещал исправиться, а я поверил, что после женитьбы он сразу же изменится. Теперь же мне стало ясно, что никаких перемен в нем не произошло. Несколько дней назад я решил при случае поговорить с парнем, но меня опередил Варо, который ругал его на чем свет стоит. Фазекаш даже не осмеливался протестовать или оправдываться.

«Интересно, а почему Фазекаш на самом деле не послал Варо куда подальше? — подумал я. — Почему он позволяет, чтобы товарищ вмешивался в его личную жизнь? Варо не командир, а такой же рядовой, который, как говорят солдаты, ест с ними гуляш из одного котелка. Фазекаш мог бы смело сказать, чтобы его оставили в покое и занимались своими делами. Но он не говорит этого. Он слушает нотации Варо, низко опустив голову и бормоча что-то себе под нос».

Я попытался понять отношения, сложившиеся между Фазекашем и Варо.

Я вспомнил, что Варо известен в роте как отличный стрелок, который любое упражнение но стрельбе выполняет только на «отлично». При этом следует заметить, что он охотно делится с товарищами секретами своего мастерства.

Я часто задумывался над тем, что заставляет Варо, Балатони, Задори и других предостерегать солдат от ошибок. Что касается Балатони, то я довольно часто приглашал его зайти ко мне, как секретаря комсомольского бюро роты, и просил обратить внимание комсомольцев на необходимость решить тот или иной вопрос. Сами же они без всяких понуканий добросовестно выполняют все свои обязанности.

Такие разговоры не только не ссорят солдат, а, напротив, сближают их. Поэтому нет ничего удивительного, что отделения, где имеются такие активисты, как правило, всегда идут впереди. А ведь им самим служба тоже дается нелегко, и отличные показатели не падают сами по себе им с неба.

Вспомнился мне такой случай. Однажды личный состав шел на стрельбище. Погода стояла отвратительная: проливной дождь, земля раскисла. Шурани, более слабый в физическом отношении, чем другие солдаты, быстро выбился из сил. Он шагал с трудом, но старался не отставать. На привале он буквально повалился на землю, но, как только был отдан приказ продолжать движение, он встал в числе первых, готовый идти дальше.

— Шурани не ноги носят, а воодушевление! — заметил один из солдат.

Видимо, вот за такое-то упорство солдаты и любили не только Шурани, но и других активистов, которые беспокоились не столько о себе, сколько о своем подразделении. Под влиянием активистов число передовиков в роте росло с каждым месяцем.

В роте были и такие солдаты, которых нельзя было причислить к передовикам, хотя, когда дело доходило до чего-нибудь серьезного, они делали все от них зависящее, чтобы выполнить то или иное задание. И хотя они не являлись комсомольцами, я мог смело полагаться на них. Они вместе с активистами помогали мне укреплять дисциплину в роте.

Я не задумывался специально о том, какими чертами отличаются активисты, но могу сказать, что с их помощью мне было значительно легче преодолевать даже самые большие трудности. Они во многом уже помогли мне и способны на еще большее. Необходимо постоянно опираться на них, так как именно они и являются силой, которая способна сдвинуть горы.

БУДУЩЕЕ ТРЕБУЕТ ЖЕРТВ

Как только я получил разрешение держать на должности старшины сверхсрочника, я тотчас же вызвал к себе старшего сержанта Чордаша, который числился у меня старшиной.

— Ну, товарищ старший сержант, вот у вас и появится возможность учиться дальше, — сказал я ему.

Старшина удивленно вскинул брови, не понимая, что я имею в виду.

— Вы можете остаться на сверхсрочную, — продолжал я.

— Правда… — Лицо Чордаша просветлело.

— Это, конечно, не срочно, но осенью вам стоит поступить в вечернюю школу, а тогда уж…

— А без этого обойтись нельзя? — моментально помрачнев, спросил Чордаш.

— А вы как думаете? Такие вещи даром не делаются.

Чордаш несколько секунд стоял молча, а затем проговорил:

— В таком случае я на сверхсрочную не остаюсь.

— Это почему же?

— Потому что я не хочу поступать в вечернюю школу.

И Чордаш начал объяснять мне, что он всего год как женился и вовсе не собирается слушать ругань жены. К роте он, конечно, привык, но ничего не поделаешь…

Он приводил все новые и новые доводы, но я понимал, что истинная причина, его отказа заключается вовсе не в этом.

— Товарищ старший сержант, давайте поговорим откровенно, — прервал я его. — Скажите честно, почему вы не хотите учиться дальше. Никто вас за это не накажет, разве что на сверхсрочную не оставят.

Чордаш несколько мгновений пристально смотрел на меня, а затем спросил:

— Товарищ капитан, скажите: без школы я что, не могу выполнять свои обязанности? Вы меня знаете много лет, и за это время вам никогда не приходилось наказывать меня, а заместитель по тылу не раз ставил меня в пример другим. А теперь я должен идти учиться для того, чтобы остаться служить дальше?..

Я понял, что Чордаш в душе считает себя вполне образованным человеком, которому нет никакой необходимости дальше учиться, тем более что все командиры довольны им.

Я не знал, пристыдить его или сердиться на самого себя. Я уже давно заметил, что Чордаш немного зазнался, начал похваляться, что у него в подразделении всегда полный порядок, а в каптерке никогда не бывает никаких недостач. Я не раз собирался сказать ему, что обязанностью старшины является не только материальное обеспечение роты. Еще в старые времена старшину справедливо называли отцом роты. Он заботится о том, чтобы у каждого солдата было чистое белье, исправное обмундирование, добротная обувь и все прочее, что ему положено; он обеспечивает личный состав боеприпасами во время стрельб. Он не только печется о солдатах, как заботливый отец, но еще и воспитывает их, используя для этой цели где доброе слово, где поощрение, а где, если нужно, и взыскание. Старшина помогает командиру роты воспитывать младших командиров. Но и этим не исчерпываются его обязанности. Он постоянно находится среди солдат и в случае необходимости берет на себя функции педагога.

Таким должен быть хороший старшина. А разве Чордаш отвечает таким требованиям? Чордаш не столько старшина, сколько начальник склада. И я сам виноват в том, что он стал таким, мне нужно было вовремя обратить на него внимание. Вся его служба проходила у меня на глазах, а я не потребовал от него большего, вернее говоря, как раз того, что требуется от старшины роты. Я не сделал этого, считая, что только вечерняя школа может что-то дать ему. Что касается материального обеспечения роты, тут Чордаш был на должной высоте, а вот в других отношениях он не выдерживал никакой критики.