— Я вывел их оттуда и скрыл их побег с помощью убийства ученых, солдат и докторов, — прошептал он. — До сих пор я слышу вопли умирающих. Перед глазами встают младенцы в инкубаторах, присоединенные к трубкам. Это всё по-прежнему терзает мою совесть.

Кэллан запустил руки в волосы, борясь с ужасом пережитых лет и сожалением.

— Ты сделал то, что нужно было сделать, Кэллан. — Меринас полностью приняла его, даже когда он сам не мог принять себя.

— Я поклялся, что на них никогда не станут охотиться снова, — прошептал он, борясь с ноющей раной в душе. — Я не хочу охотиться на своего брата, Меринас. Но знание того, что зверь возобладал над ним, не дает шанса никому из нас.

— Ты серьезно? — Он услышал в ее голосе злость.

Кэллан повернулся к ней, удивленный.

Ее руки упирались в бедра. Брови были нахмурены. Во взгляде читался вопрос: «В своем ли ты уме, милый?».

— То есть? — спросил он. Черт, оказывается, Меринас может быть эмоциональной.

— Зверь преобладал над ним? — она фыркнула. Совсем не женская привычка. Спасибо Кейну. — Наиболее вероятно, это его человеческая природа вышла наружу. Черт побери, Кэллан, животные не предают друг друга. Просматривай канал «Дискавери» чуть чаще, откроешь много полезного. Только люди продают друг друга, только люди убивают без причины. Это указывает лишь на то, что Дайэн получил немного больше человеческого ДНК, чем все остальные.

Меринас скрестила руки на груди, смотря на него сверху вниз, как будто он дитя неразумное, нуждающийся в поучении.

Она его не боится? Да в ней нет и капли почтения! Даже ученые не смогли скрывать свой страх в его присутствии.

Кэллан был ошеломлен реакцией Меринас. Кажется, она не до конца понимала, кто он и для чего создан, чему обучен. Ее уверенность в его непогрешимости можно было принять за невежество, и он великодушно решил, что может простить его.

— О-о, посмотрите на эту красноречиво выгнутую бровь, — сказала она насмешливо. — Лев думает, что знает все.

Кэллан стиснул зубы, и Меринас вскинула руки, признавая поражение.

— Ладно, верь, во что хочешь, — сдалась она, — как, впрочем, и все мужчины. Но я говорю тебе сейчас, и ты увидишь, что я права, Кэллан Лайонс, Дайэн — типичный психопат. Это есть там, в его глазах. Я никогда не доверяла ему.

— Существует такая вещь, как типичный психопат? Ты видела это на канале «Дискавери», да, дорогая?

Ее глаза расширились в ответ на этот маленький укол. Склонив голову, Меринас с минуту раздумывала.

— Да. Я уверена, что это так и что я права. У меня есть брат, который разбирается в поп-психологии, и если бы он знал все, что мне известно о Дайэне, то согласился бы со мной.

Да уж. В этом мире было ли что-нибудь такое, чем эти ее братья не занимались? Могли они хотя бы в своих мыслях быть хоть в чем-то не согласны с маленьким демоном, стоящим напротив? Видимо эти ребята слегка избаловали малышку, единственную девочку в семье.

— Так что же ты собираешься делать? — Руки Меринас снова оказались на стройных бедрах.

Легкая ткань обтянула налившиеся груди. Соски торчали — настоящий маячок желания. Как мужчина может думать, когда перед ним такое?

— Я сказал же тебе, что решу это завтра, — проворчал Кэллан, борясь с похотью, которая не имела ничего общего с запахом жажды, идущим от ее тела. Хотя желание ее он остро ощущал. И это было сильнее всего, что он ощущал раньше. Женское разочарование, злость, и обнаженное дикое возбуждение. Его член запульсировал.

— Ну, ты знаешь, что я обо всем этом думаю. Сейчас я собираюсь пойти принять ванну, а ты посиди здесь, займись чем-нибудь. Затем я приготовлю ужин: сделаю вкусный салат и пасту.

Меринас выскочила из комнаты, прежде чем он смог огрызнуться. Салат и паста? Вряд ли.

Глава 22

Меринас приготовила свой любимый салат с пастой, которые дополнила стейком и печеным картофелем для Кэллана. Они поели молча, а после в той же тишине вместе убрались на кухне. Налив Меринас бокал вина, Кэллан повел ее назад в гостиную.

Его молчание совсем не нервировало. Меринас видела, что ее мужчина задумался, взвешивая варианты. Не то, чтобы она видела альтернативу. Они позвонят Кейну, хочет Кэллан того или нет. Ее семья — их единственная надежда.

Меринас сидела на диване, пока Кэллан расхаживал по комнате, и старалась не обращать внимания на растущую между бедер теплоту. Меринас признавала, что нормальное желание, которое она испытывала к Кэллану, уже само по себе достаточно некстати, но это растущее напряжение, эта дикость — казалось, все становилось хуже и хуже с каждым сексом — сводила ее с ума.

— Сними рубашку, — его голос звучал напряженно, грубо, с требовательной сексуальностью.

Меринас удивленно посмотрела на Кэллана, когда тот неожиданно шагнул к ней. Его движения были медленными и грациозными, джинсы обтянули выпуклость между бедер, которая увеличилась, когда он подошел ближе.

Полное решительности выражение мужского лица стало почти звериным. Его глаза ярко сверкали на загорелой коже лица. Меринас почувствовала, как ее сердце сильно забилось, дыхание стало глубоким и грубым. Она облизнула губы в предвкушении. Это наверняка лихорадка спаривания. В прошлые разы лишь чистая похоть смогла облегчить это напряжение между ними. Но на этот раз будет иначе, она чувствовала это.

Стянув рубашку через голову, Меринас скрестила руки на груди и подняла ноги на диван, оставив их слегка согнутыми. Она не сдастся ему легко. На мгновение это взволновало ее — чувство, что помчалось по телу. От ощущения себя самой, почти озверевшей, из-за потребности, что выходила за рамки простой страсти, ее желание отдаться Кэллану росло так же быстро, как и возбуждение.

Кэллан остановился рядом, прищурившись, а его рука потянулась к молнии на джинсах. Руки Меринас опустились на грудь; медленно сжали. И вот уже она пальцами дразнила свои соски, выгибаясь Кэллану навстречу. Движение, которое сводило с ума и соблазняло. Кэллан низко и глубоко зарычал. Меринас улыбнулась ему, взгляд скользнул вниз. Она облизнула губы своим влажным язычком, наблюдая, как толстая, гордая длина члена появляется в ширинке его джинсов.

— Разведи ноги, — приказал он, грохот его чувственного голоса прошелся по нервным окончаниям Меринас.

Вместо этого она поднялась. На этот раз она ничего не даст ему сразу. Если он желает ее, если он хочет взять, сделать своей, то должен побороться. Откуда взялась эта дикость, Меринас не знала. Что заставило ее так себя вести — не понимала. Но это присутствовало в ней и это было невозможно отрицать.

— Ты не разделся еще, — сказала она немного застенчиво. — Ты возьмешь меня одетым? Коснешься меня только своим членом?

Его глаза осторожно следили за ее движениями.

— Я на пределе, Меринас, — предупредил Кэллан, его голос звучал мрачно. — Этот демон слишком быстро овладел мной, он слишком сильный. Ложись и не борись со мной. Я не хочу причинить тебе боль.

Она бросила на него взгляд через плечо, обойдя вокруг.

— Возможно, это ты — тот, кому будет в конечном итоге больно, — предложила Меринас, и голос ее был низкий, пульсирующий от возбуждения и интригующего желания. — Почему я должна подчиниться? Ложись и предоставь мне возможность действовать.

Она провела рукой по своим ягодицам, когда прошла мимо Кэллана, вне его досягаемости. Ощущение собственной руки на коже вызвало прилив чистого жара, помчавшегося по телу. Взглянув на Кэллана через плечо, Меринас провела ногтями по своей коже, зная, что оставляет на ней мягкие розовые следы.

Его лицо покраснело, глаза заблестели. Он медленно, не торопясь, стал стягивать джинсы со своего тела, обнажая мощные мышцы ног и бедер, напряженных и жестких.

Кэллан отбросил одежду на диван.

— Я не буду терпеливым, Меринас, — сказал он, двигаясь за ней, преследуя ее. Это намерение ясно проявлялось в выражении его лица.