В запасе осталось совсем немного времени и занятая бумагами, она не заметила как дверь открылась и в кабинет вошли. Схватив комок бумаг из корзины, Людмила тут же распрямила на столе.

— Ну конечно! А вот и недостающая часть мозаики! — прошептала девушка. И тихий стук, раздавшийся сзади, поверг ее в ступор. Холодея от ужаса, она вскинула голову и заставила себя обернуться.

В дверном проеме стояла встревоженная уборщица тетя Света и ее рабочая тележка с инструментами.

— Здравствуйте, — чуть ли не падая, произнесла бледная Людмила.

— Деточка! Агата… ты, что же прячешься?

— Я… я.

— Олег, да? — прошептала женщина. — Он такой злой сейчас.

— Да, — тут же взяла себя в руки Людмила, приблизившись к женщине, выглянула за дверь и тихо попросила:

— Очень прошу только не…

— Что ты детка. — Всплеснула руками тетя Света, — он так на Катюшу орал, что я сама злякалась. Иди-иди я тебя не видела.

— Спасибо, — она порывисто поцеловала женщину в щечку и устремилась к лестнице. Пролет еще пролет. Где-то далеко наверху послышалось тревожащее: «Агата!?», но Люда уже выскочила на улицу босиком. Туфли она сбросила, как только достигла пожарного выхода. И теперь прикрывая от дождя папку с бесценными документами, она бежала через автостоянку.

Выскочив на поворот, краем глаз заметила серебристую Honda и опешившего Олега за ее рулем. От эффекта встречи он пришел в себя первым, вывернув руль, надавил на газ. Людмила вырвалась из пут оцепенения во время, отскочила в сторону и не сбавляя темпа побежала дальше. Совершить наезд Олегу не удалось. Его серебристого газующего тут же монстра протаранил маленький синий джип вездеход. Припечатав автомобиль о к стене, джип сдал назад и как ни в чем не бывало, последовал за черной Mazda.

22

С мужчинами из моей съемочной группы, мы несколько часов расставляли предметы интерьера, расчищали площадку и двигали массивную мебель. После обеда уже с женской половиной, разобрали одежду по героям, обсудили некоторые нюансы, просмотрели и обсудили актеров и начали расставлять декоративные элементы.

По ходу дела Настена она же художница по костюмам, сетовала как ее с закупками и актерами обошли. Да, то на что раньше уходило неделя у нас с Шахом заняло от силы день в общей сложности, чтобы не вызвать подозрений на этот счет рассказала как произошел подбор и соответственно закупка. Не вдаваясь в детали, общими фразами и видами умудрилась разрекламировать сверхспособности сверх-занятого клиента. В итоге услышала три восхищенных вздоха:

— Какой интересный мужчина!

— Погодите, вы его еще в деле не видели. Вот там он может и разонравиться. — Дала я клятвенное заявление. — Хотя лучше в деле, а не на деле.

— О чем ты? — Настена подалась вперед.

— Если он разонравится на самом деле, это будет уже не то.

— Успела хорошо его узнать? — Ольга развернула подсвечник на столе.

— Нет, но общее представление имеется.

— И какие же девушки его привлекают? — рыжик даже под дождем внимательно осмотрела виллу и прилегавший к ней сад, теперь явно намечала план по захвату территории. Я Шагену желаю добра, но смутное чувство осады моих крепостей, привело к тому, что я сдала нашей самой опасной воительнице, где находятся его крепости.

— Миловидные славянской внешности, русые волосы или темнее, большие глаза. Стройные, но чтобы было за что ухватиться. — По мере моих слов плечи Леси расправились.

— Откуда такие сведения? — Настена оставив разбор коробок, заинтересовано на меня взглянула.

— Я бы задала вопрос иначе: Анна, а чем вы с Шагеном занимались? — Ольга подошла ближе.

— Выбирали актрис на ролики.

— Да?

— Да. — Не люблю, когда Оля берет на себя роль сыщика. Она не умеет вести допрос, но как истинный скорпион жалит в самые больные места. — Как думаете, какой типаж он выделял?

Леся тут же вклинилась в допрос:

— Что значит: чтобы было за что ухватиться? — оправила свое декольте, как это делали бимбо из фильма «Красотки».

— Стройные, но пышечки?

— Не меньше четвертого или пятого. — Напомнила я. И Рыжик закусила губу. — Не отчаивайтесь, за прошедшие три дня он мог снизить планку до полноценного третьего.

— Может быстренько увеличить? — плотоядно улыбнулась рыжик.

— И ты на это пойдешь? Не верится.

— А ты? — Настена совсем отошла от коробок и с интересом посмотрела на меня. Вспомнит о декоре завтра, если вспомнит.

— Что я?

— На что ты готова пойти ради Шагена?

— На что бы я пошла ради такого мужчины как Шах? — я думала, кокетливо наматывая локон на пальчик. — На третью серию Шрека.

— Анна, ты хоть иногда бываешь серьезной?

— Я? Да, конечно. Когда я в пастели.

— Что?! — их глаза загорелись в предвкушении подробностей.

— Серьезной бываю, когда я в пастели. И мой пастельный портрет тому подтверждение.

— Это не выносимо! — усмехнулась рыжик и Настена вторила ей, отошла от коробок, в задумчивости потянулась за только что расставленными подсвечниками.

— Смотря куда нужно вынести.

— Да выноси куда хочешь. Почему Шах? — прищурилась Ольга, и я пожимаю плечами. — Ань ты просто так прозвища не даешь.

— Точно! Почему ты его назвала Шахом?

— Да, ну! Быть такого не может! Да что бы и Шагена Хореновича «Шахом» назвала! Никогда.

— Я не ослышалась? — вмешалась Оля и прищурила глаза. — Шаген Хоренович? А фамилия какая?

— Авдалян.

— Теперь ясно. Ясно откуда Шах — из ФИО. А я-то думаю, почему вас Фельдмаршал сладкой парочкой кличет, а тебя так вообще Матом.

Ну, здравствуйте! Приплыли, только бы не укоренилось. Делаю печальное лицо, поясняю:

— Матой. От Мата Харри.

— Колоритная дама. — Согласились девушки.

— Очень. Он мне мстит за Фельдмаршала.

— И что, только за него? — лукаво спросила Ольга.

У кого-то сегодня точно день укусов! Я только повела плечом, и принялась распаковывать вазу:

— Куда же ее поставить? — а в голове проносится тысяча и один вопрос: почему меня бьют? Потому что кажусь сильной? Я мысленно отгородилась от их голосов и дала себе минут пять на восстановление. Это она мне что, сейчас об Иришке напоминает? Или мою троюродную, что некогда была ему женой? Или…? Да ответ очевиден — она напомнить о давнем захотела. Настроение медленно, но верно скатилось к нулю. Еще сдерживая улыбку, дала команду к сборам:

— Все, девушки, собирайтесь и топайте отсюда. День закончен.

— А как же декорации? — возмутилась Настена, хотя о коробках забыла давно.

— Идите уже. — Легко забрала у нее подсвечник. — Я забыла, что у вас водная прогулка намечалась, как раз до 24:00 успеете вернуться.

Рыжик и Настена вышли, Ольга же задержалась. Правильно, вот сейчас она будет изображать незнайку, этакая мисс «Прости, я не знала, что тебе еще больно».

— Извини. Я не думала, что тебя это так заденет… — да, интерпретация присутствует, но смысл тот же.

— Что заденет? — вопросительно вскинула брови. А на ее лице ни тени улыбки. Вот у кого стоит поучиться держать лицо. Радуется, но не показывает — молодчина!

— Ань, я не…

— Оля, когда за плечами три года, а не три дня все забывается легко и просто. И еще проще, если осведомленные не напоминают. Ясно?

— Да.

— Вот и славненько! — повеселела я. — Как думаешь, эту вазу поставить на пол или лучше на стол? Лучше на стол. — Провозглашаю и водворяю стеклянное творение на поверхность столика.

— Я… пойду…?

— Иди.

Она вышла в двери, а я через минуту на террасу. Прислушиваясь, дождалась ее значительного удаления от виллы и расслабилась. Когда-то Федор был очень зол на меня, когда-то оценив по достоинству, пытался ухаживать. Когда-то получив жесткое «нет» хотел опоить… и ничего не получилось. После я удержала отношения на уровне профессиональных панибратских, но до того пожаловавшись ей — основательно сглупила.

— Спасибо, Оля…

Через час я завершила с расстановкой в этом «павильоне» и все еще негодуя, взялась за второй. Через двадцать минут, когда распакованы были все детали, и расставлена лишь треть в помещение вошел Шах. Вошел со спины, так что первая его фраза порядком напугала. Я вздрогнула.