— Тогда берем их и желательно — обвес к ним. — Джек почесал репу.

— А снайперки никакой не завалялось? Дженни свою на заводе где-то потеряла. Я ее не видел там. Либо этот монашек спер.

— Был где-то старенький «Выхлоп». Пойдет?

— А патроны к нему?

— Блин, Джек. Мне проще самому слазить.

— Ну и давай лезь сюда. А то я устал уже крышку головой держать.

В результате потеряли еще пару часов, но экипировались на славу. Правда рюкзаки стали неподъемными. Вернее, идти с ними можно, а вот бегать уже затруднительно. Снайперскую винтовку нашли и ее забрал себе Джон, со словами, что у тебя, мол, еще и модный дискомет и глифа фильдеперсовая, а когда Дженни вытащим, я ей отдам. Джек пожал плечами и согласился.

— Закрывай ворота! — Они тщательно закрыли подвал и замаскировали двери, не забыв прицепить гостинец для незваных гостей. Попрыгали на месте и двинулись в путь.

Первый день не принес никаких результатов. Тропа вилась вдоль берега, повторяя все его изгибы, парни честно оглядывали все кусты и заводи на своем и другом берегу, но катера не было видно. Да и вообще никого. Река будто вымерла. До соседней деревни, Фарадеевки, добрались только к вечеру второго дня, пришлось переправляться через небольшой приток, но они уже поняли, что в деревни ни одной живой души нет, потому что тела были. И много. Очень много. Сама деревня была выжжена полностью, ни домов, ни дворовых построек — одни горелые развалины, да печи торчали скорбными памятниками. Запах стоял ужасный, хоронить бывших жителей Фарадеевки было некому, кого сожгли своими огнями, пускаемыми с ладоней, кого мечами порубили, но у ребят сложилось впечатление, что никто не выжил. Лесное зверье подъело трупы, вороны, налетевшие на дамовщинку отожрались так, что с трудом держались в воздухе. Огромные стаи оккупировали все деревья и громкий ор недовольных серых птиц, не давал двум живым людям даже поговорить.

— Ну, что — будем хоронить? — Перекрикивая вороний крик, спросил Джек.

— Ты, что — с ума сошел? Нам тут на неделю работы? Не забыл, зачем мы здесь?

Джек вздохнул и кивнул:

— Пошли тогда быстрей отсюда. Тошно смотреть. Но все равно, на обратном пути надо похоронить всех. Не по-людски это.

— Сделаем, — сказал Адамс и прибавил ход. — Надо бы уже искать место ночевки, скоро темнеть начнет. Шли скорым шагом, временами переходя на трусцу. Отошли от деревни примерно на пару километров и тут нарвались на медведя. Джек легко пробежал по тропке через маленький овражек, выскочил на бровку и тут из кустов дикой малины, сплошные заросли которой шли до самой речки, вдруг поднял на дыбы здоровый хищник. Парень от неожиданности резко встал, в него уткнулся бежавший следом Джон.

— Ну, ты чего? — Удивленно спросил он. — О, нифига себе!

Они, медленно пятясь, стали отходить в сторону, одновременно снимая оружие. Медведь рявкнул еще раз, типа нечего тут ходить, моя территория и скрылся в кустах, ретируясь подальше.

— Фу, — Джек вытер пот, — пронесло.

— Кого, тебя? Ты аккуратнее, — заржал Джон.

— Хватит ржать, двинули дальше.

Для ночлега место нашли уже, когда почти стемнело. Какие-то непонятные развалины на небольшом бугорке, заросшие сиренью, с трех сторон прикрывавшие от чужих взглядов были идеальным местом для ночлега. Даже старое кострище в неглубокой яме, скрывавшее огонь, присутствовало. И куча хвороста сваленная у старого куста сирени. Воды рядом не было, а на реку за ней идти было лень, поэтому запалили маленький костерок, разогрели в котелке воды из фляг, набранных еще дома, открыли один из армейских еще, старых, но вполне годных в пищу, рационов, попили чаю и завалились спать. Даже палатку не стали ставить, просто разложили спальники, подложив под них пенку. Джек заикнулся о карауле, но Джон махнул рукой, сказав, что он прихватил с собой «сторожа» — это маленький прибор с инфракрасными датчиками, выставлялся на ночь, и можно было спать спокойно — никто крупнее кошки незаметно не подберется.

Имелся у многих охотников за удачей, делал его деревенский умелец Сам Сунь, и пользовался прибор бешенной популярностью у всех, кто бродит по лесам и полям. Джек кивнул и едва прислонил голову к надувной подушке, как тут же уснул. Вымотались парни сегодня за целый день.

Восток едва заалел тонкой полоской, а лагерь был уже свернут, костер разожжен и котелок с остатками воды уже покачивался над огнем. Поели разогрев еще по порции каши, допили чай, попрыгали на месте и побежали дальше. Дымка над водой понемногу рассеивалась, река была практически всегда в прямой видимости, поэтому катер они засекли оба и одновременно.

— Смотри! — Разом крикнули они и заржали глядя друг на друга.

Они бегом спустились с косогора, по которому шла тропа в ближайший овраг и, стараясь не шуметь, пробрались по нему сквозь ивняк к самому берегу. Катер стоял на той стороне, в устье ручья, на небольшой отмели. Людей вокруг не наблюдалось, место лагеря не было видно, да и запаха костра тоже никто из ребят не чувствовал.

— Ну и что делать будем? Вплавь?

— Тебя монах, похоже, не по боку задел, а по голове шандарахнул, — тихо прошептал Джек, задумчиво оглядывая окрестности. — Пошли назад — плот будем вязать. Они вылезли из прибрежных кустов к оврагу и вернулись обратно на косогор.

— Давай-ка, ты лежи, наблюдай, бинокля у нас нет, так хоть прицел возьми, — решил Фокс, — а я пробегусь вокруг, может, найду чего-нибудь подходящее плавсредство. — Рацию включи.

Джон кивнул — разведчик из него сейчас был плохой. Не смотря на то, что сверху рубец выглядел вполне заживающим, но даже швы еще не сняли. Он улегся в кустах и, вытащив прицел, стал внимательно осматривать тот берег. Кусты, деревья и бегущая вода. Ни людей, ни животных. На маленький пляж вроде как выходила узкая тропинка, но и она тут же скрывалась между зарослями, и продолжения ее не было видно.

Видно было несколько прибрежных террас, уходившими вдаль широкими ступенями, постепенно превращающихся в гряды холмов. Все это — заросшее лесом, с редкими прогалами каменистых осыпей или просто голых, скалистых склонов. На горизонте вставали горы, старые, тоже поросшие лесом, только макушки белели — то ли снег, то ли голый камень. Отсюда Джону было плохо видно. В ту сторону они никогда не ходили — через реку начиналась запретная сторона. Там жили дикари и водились мутанты, как люди, так и звери — обычному человеку на той стороне было не выжить. По крайней мере, так говорили старики, и мало кто сомневался в их словах. Иногда дикари собирались большой бандой, и наплевав на свою боязнь воды, переправлялись через реку и шли в большой набег на человеческие поселения. Река, в которой кипела своя жизнь, была границей и хорошо защищала людей, но и с них брала дань жизнью тех, кто рисковал зайти в реку глубже, чем по пояс. А то и по колено, но самое главное это было не всегда. Ты мог зайти и искупаться или переплыть реку раз, другой, третий, а в очередной такой заплыв, когда ты уже уверовал в то, что говорят старики, это все их шутки и сказки, бах — и тебя мгновенно перекусывает пополам и утаскивает под воду какая-то тварь, которая в данную минуту решила здесь поохотится. Именно поэтому Джек и пошел искать деревья для плота. На речные суда монстры очень редко нападали.

Джек не пошел назад — вдоль тропы они не видели ни одного подходящего дерева и поэтому он продолжил движение вперед, только сместился с тропинки вниз, ближе к руслу. Среди бурьяна, которым заросла вся пойма, оказалась, шла еще одна узкая дорожка протоптанная животными. То тут, то там попадались следы кабанов и оленей, приходивших на водопой. Лопухи и колючий татарник, вымахавшие чуть ли не под два метра скрывали парня с головой, и он шел буквально в зеленом коридоре, невидимый с того берега. Тропинка петляла, пересекая небольшие овражки с текущими по дну мелкими ручейками, и через пару километров привела парня в небольшую урему, маленький лесок, густо заросший ивняком, мелкими, кривыми березками, тополями и черемухой. Да еще и подтопленного речными водами. Джек едва не влез в болотину, и ему пришлось ломиться сквозь бурьян, карабкаясь на косогор. «Черт меня дернул сюда лезть!» Но буквально через полчаса ему повезло. Он выбрался на большую поляну у самой реки, закрытую со всех сторон высокими холмами. Прямо вдоль русла стоял ряд огромных тополей, безо всякого подлеска, как будто высаженных человеком. Несколько стволов упали в реку, видимо подмыло берег, а один чуть ли не с метр в обхвате лежал на берегу. И самое главное, был практически готов для спуска на воду. От него остался только кусок длинной метра в четыре. Рядом располагалось большое кострище, обложенное булыжниками, и вот этот-то тополь как раз, и был поставщиком дров. В кустах по соседству виднелись остатки навеса или шалаша. Полянка эта, видимо, приглянулась охотникам и рыболовам, которые ее со временем и обустроили.