3) Восприятие звуковых сигналов во сне. Это филогенетически сложившаяся «стартовая» роль бодрствующих пунктов коры головного мозга во время сна. Формирование раппорта, т, е. своеобразного контакта, в гипнозе основывается именно на этих естественно сложившихся механизмах высшей нервной деятельности и отличается от образования «сторожевого пункта» в естественном сне лишь соответствующими условиями, особенностями психологической установки и мотивации гипнотизируемого.
Согласно учению И. П. Павлова, сонное торможение может быть неполным, частичным как по степени распространения в коре головного мозга, так и по глубине, по уровню проникновения в нижележащие его отделы. Об этом свидетельствуют многочисленные примеры, взятые из повседневной жизни человека. Так, глубоко утомленная спящая мать немедленно просыпается от малейшего звука, издаваемого ребенком, но не реагирует на все остальные. Городской житель ежедневно просыпается от сравнительно слабого звука будильника, но, как правило, игнорирует звуковую «нагрузку», создаваемую автомобильным движением, и т. п.
Методика гипнотизирования полностью использует эту особенность высшей нервной деятельности человека. Управление частичным сном (торможением) и появляющаяся при определенных условиях возможность словесного общения со спящим человеком также основаны на нормальных функциях естественного сна.
4) Филогенетически закрепившаяся охранительная роль внушаемости. В этой роли внушаемость чаще всего выступает в тех случаях, когда нервная система человека оказывается ослабленной какими-либо чрезвычайными воздействиями: болезнью, глубоким горем, страхом перед угрозой опасности, трудностью выбора в сложной ситуации, сильным физическим утомлением и т. п. Эти состояния, снижая уровень бодрствования, часто приводят к развитию так называемой парадоксальной фазы («фазы внушения», по И. П. Павлову), в которой сильные раздражения реального мира воспринимаются хуже, чем слабые словесные воздействия. Характерно, что в большинстве случаев невольным «гипнотизером» оказывается другой человек, к которому обращаются за сочувствием, советом, помощью и который, безусловно, не подозревает о той роли, которую он играет в данный момент. Так или иначе, но во всех перечисленных состояниях внушающее действие слов бывает очень сильным. Только поэтому человек, охваченный горем, всегда шел к другому человеку, и Tot считал своим долгом помочь ему советом, словами утешения и сочувствия.
Поскольку мы затронули роль слова в формировании психических состояний человека, следует напомнить о психофизиологической сущности речи как специфического раздражителя для человека. Подлинно научное представление о психофизиологических механизмах воздействия словесного внушения на протекающие в организме процессы было получено лишь в результате работ И. П. Павлова о высшей нервной деятельности. Именно благодаря этому удалось объяснить, каким образом слово одного человека может оказать влияние на процессы высшей нервной деятельности другого человека, каков механизм внушения, самовнушения, внушаемости и какова роль этих явлений в жизни человека, в происхождении некоторых заболеваний и их лечении.
И. П. Павлов показал, что вторая сигнальная система (слово, речь во всех ее формах), присущая только человеку, отражает его социальную и трудовую сущность и является многообъемлющим условным раздражителем, основой сложной системы «межлюдской сигнализации». Речевые условные реакции образуются у человека на материальной основе первой сигнальной системы, воспринимающей непосредственные физические воздействия (свет, звук, запах и т. д.).
Деятельность второй сигнальной системы подчиняется тем же физиологическим законам, что и деятельность первой. Это положение И. П. Павлова является отправным для выяснения механизма воздействия словом на вторую сигнальную систему, а через нее — на первую и на подкорку. А поскольку высшая нервная деятельность человека социально обусловлена, в совместной работе его сигнальных систем отражаются и воздействия социальной среды. Именно поэтому исторически сформировавшаяся речевая система может вызывать в организме человека самые разнообразные реакции, которые могут быть объективно зарегистрированы. В исследовании К. И. Платонова — монографии «Слово как физиологический и лечебный фактор» заложены методические основы и главные направления в изучении этого сложного вопроса. Думается, что настало время продолжить и углубить с учетом новейших данных нейрофизиологии и смежных областей других наук разработку весьма актуальных вопросов психофизиологической роли слова в жизни современного человека и общества в целом. Нет сомнения в том, что эти вопросы в ближайшем будущем найдут своих исследователей.
Внушение выступает в роли организующего и охранительного фактора также и при отсутствии опыта поведения в сложной или незнакомой обстановке. В этом случае поведение человека становится подражательным, вследствие чего повышается степень внушаемости: человек нередко вынужден воспринимать рекомендации другого без критической оценки, полностью полагаясь на его опыт. Сами по себе волевые качества «ведомого» могут быть достаточно высокими, но они не включаются в систему отношений с «лидером», а направляются лишь на выполнение подсказываемых им действий. На наш взгляд, в подавляющем большинстве случаев гипнотизирование основывается на использовании именно этих психофизиологических механизмов.
Признание лидерства врача в вопросах гипнологии при положительном отношении к процессу гипнотизирования (что, в свою очередь, может быть связано с различной мотивацией) приводит к временному, ситуационно обусловленному снижению сознательных волевых процессов гипнотизируемого. Точнее сказать, волевые процессы временно не привлекаются «для участия в этой игре». Слово «временно» здесь очень важно. В качестве испытуемых мы нередко погружали в глубокий гипноз лиц с заведомо высокими волевыми качествами. Для этого нужно было лишь выработать у них откровенно положительное отношение к процессу гипнотизирования, полное понимание важности и необходимости этой процедуры для выполнения конкретной задачи. Разумеется, никаких отрицательных влияний на их профессиональную деятельность или волевые качества в дальнейшем не отмечалось. Наоборот, коррекция состояния и самочувствия в гипнозе на последующий постгипнотический период улучшала их работоспособность, тонизировала физически, повышала уровень выносливости. Мы останавливаемся на этих вопросах лишь потому, что еще и сегодня, причем не только из уст малообразованных людей, но даже из работ отдельных ученых, можно «узнать», что человек, «поддающийся» гипнозу, является слабовольным субъектом.
Обобщая все сказанное, следует подчеркнуть, что пусковым психофизиологическим механизмом гипноза чаще всего является филогенетически обусловленный рефлекс «следования за лидером». Активация этого рефлекса вызывает непроизвольное снижение как сознательного контроля наличной ситуации, так и психической напряженности в целом.
Условиями, благоприятствующими развитию гипноза, следует считать деактивирующее действие монотонных раздражителей или общее снижение притока внешних раздражителей, а также мышечную релаксацию, резко снижающую тонус центральной нервной системы. В некоторых случаях эти условия могут играть роль и основных гипногенных факторов.
Наконец, возможность управления состоянием человека во всех стадиях гипноза основывается на свойстве центральной нервной системы создавать и широко использовать в различных состояниях и ситуациях «сторожевые пункты», способные воспринимать лишь определенный вид информации. Избирательность восприятия, безусловно, определяется психической установкой, формирующейся в той или иной ситуации.
Мы рассмотрели основные механизмы, участвующие в формировании гипнотического состояния как частичного торможения коры головного мозга. Здесь вступают в действие и другие психофизиологические механизмы, обусловленные общей спецификой тормозных состояний центральной нервной системы человека, в том числе и естественного сна.