Но прежде, чем звонить Тревору, которого я не видела уже пару лет, мне нужно собраться с мыслями. Руки дрожали, поэтому пришлось выйти из автомобиля и немного пройтись. Когда я отдышалась и вернулась внутрь салона,  набрала номер Тревора. Он не сразу взял трубку, а когда я услышала его голос, сердце предательски сжалось в груди, и я мысленно прошептала: пожалуйста, только не обмани меня, ведь я всегда так верила тебе.

- Здравствуй, Тревор!

- О, Эмма! Дочка, как  давно я тебя не слышал!

- Я знаю, Тревор, прости, что не звонила. Просто, сам понимаешь, не в наших с тобой обычаях перезваниваться, даже на праздники.

Наступила секундная пауза, и я поняла – он знает, что я звоню ему не просто так. Бьюсь об заклад, он предполагал, что я захочу с ним поговорить.

- Что-то случилось, дочка?

- Нет. Да. Тревор, мне очень нужно с тобой поговорить.

- О чём?

- О моём последнем полёте.

Ещё одна секундная пауза. В любом другом разговоре с любым другим человеком она воспринималась бы как нечто естественное, но только не сейчас и не с ним.

- Я всегда рад тебя видеть. Ты знаешь, где меня найти.

- Меня пустят?

- Я выпишу пропуск.

- На когда?

- Хочешь, завтра?

Но завтра выходной. Это будет подозрительно.

- Давай в понедельник?

- Как скажешь, дочка, как скажешь.

- Тревор, я приду.

Ещё одна пауза. Я знаю, он не передумает. Но что он мне скажет? Вот почему эта тишина длиною в секунду.

- Пропуск будет тебя ждать.

Мы попрощались. Что ж, пережить ещё одни выходные. Я раньше их так ждала, чтобы побыть с семьёй, а теперь так хочу, чтобы они поскорее пролетели. Что со мной происходит? Как мне смотреть Дэвиду в глаза? Но я раскручу этот клубок, это я себе уже пообещала.

Я откинула голову на подголовник кресла и закрыла глаза. Тим… Почему же так долго? Если бы я поняла, что ты существуешь, несколько лет назад, клянусь, я бы горы перевернула, чтобы только добраться  к тебе. Из глаз полились слёзы, потому что именно сейчас я не знала, как мне поступить. То есть, я знала, но это так больно. Потому что я не только та, кого предали, но ещё и та, кто сама предаёт.

По дороге домой занялась обычными делами: заехать в супермаркет, затем на маникюр, после этого забрать Дженни из школы. Дома приготовить ужин. И пережить ещё одну ночь любви. Не могу сказать, что Дэвид перестал для меня существовать. Нет, я всё так же люблю его. Просто сейчас, когда каждая частичка моей души мучится неизвестностью о нём, том далёком и черноглазом инопланетянине, которого я так сильно любила… люблю…  Как-то это всё неправильно.

Спустя два с половиной дня, после очередного сеанса с Джеком Смитом, назначенного на  понедельник, я забирала свой пропуск на рецепции управления. Охранник ещё помнил меня, поэтому пришлось немного пошутить и перекинуться с ним парой вежливых фраз о детях и о ностальгии по работе. Хоть он и славный малый, но больше всего мне хотелось бросить ему: «Заткнись» и поспешить наверх, в кабинет Тревора. Но он ведь не виноват ни в чём, поэтому мне пришлось сделать над собой усилие и быть вежливой.

            В кабинет к старому знакомому я вошла без стука, но, конечно, вовсе не открыв дверь ногой. И тут, перед ним, я почувствовала себя такой маленькой букашкой в этом огромном механизме, что на минуту даже растерялась и не решилась продвинуться дальше двери. Я смотрела на Тревора и не находила в себе смелости даже поздороваться. Он выручил меня тем, что сам встал и, подойдя ко мне, сердечно приобнял одной рукой.

            - Ну что ты, дочка, как маленькая, боишься меня. Проходи, коль пришла.

            Я села в кресло посетителя, а он, человек с невероятными возможностями, преспокойно занял своё место за огромным и очень дорогим даже с виду рабочим столом.

            - Рассказывай.

            - Я?

            Тревор не смотрел удивлённо, но как-то жалостливо. Откинулся на спинку кресла, отодвинул лежавшие перед ним на столе бумаги в правый угол, и всё это - глядя мне в глаза.

            - Ты же ко мне пришла? Значит, есть с чем.

            Я выдохнула и для смелости сжала руки в кулаки, впившись ногтями в ладони.

            - Я хочу знать правду.

            Его правая бровь немного поднялась вверх, но больше никаких эмоций. Хотя и эта едва заметная мимика опять же не выглядела ни удивлением, ни недоумением, ни раздражением.

            - Правду о чём?

            - О том, что со мной произошло во время полёта, - мой голос дрогнул, выдавая страх. Я не Тревора боялась, а того, что он может сказать. В своей голове за эти дни я уже придумала самые невероятные сценарии, вплоть до того, что нас похитили зелёные человечки, а управление знает об этом, но скрывает. Глупо, конечно, но когда вообще ничего не знаешь, кроме того, что всё произошедшее не просто случайность и не просто сон, а с тобой точно что-то делали, только тебе об этом не сказали, то готов притянуть за уши всё, что приходит в голову, чтобы только хоть как-то себе всё объяснить. – Где я была?

            - Пределы корабля ты не покидала, я думал, тебе это известно.

            Тревор, ну почему ты сейчас со мной говоришь так, будто впервые в жизни меня видишь, будто не помогал мне и не оберегал все эти годы?

            - Тревор, пожалуйста, не играй со мной в кошки-мышки. – я не требовала, поскольку это бесполезно, я просила. – Расскажи мне.

            И вот после этих слов он вздохнул, и я заметила, как опустились его плечи. Если ещё две минуты назад он выглядел, как бездушный и насмешливый хозяин положения, то теперь я резко заметила, как возраст отразился не только на его лице, но и на всей фигуре. Сколько ему лет? Я даже не знаю. Больше семидесяти, это точно. За шесть лет, которые мы не виделись, он серьёзно сдал, даже стал как будто меньше. И отвёл глаза в сторону, но вовсе не потому, что ему стыдно смотреть в мои – это не про него, да и отражения стыда я на лице его не заметила. Нет, он отвёл взгляд в окно и смотрел куда-то в одному ему видимую даль.

            - Задавай вопросы, дочка, - так мне проще будет рассказать. – и только после этого он снова посмотрел на меня.

            Я же, не отрывая взгляда от него, незамедлительно выпалила:

            - То место, где я была, оно реально существует?

            - Да. – и молчание.

            - Да и всё?

            Ещё один едва уловимый взлёт одной брови и первые признаки каких-то эмоций.

            - Спрашивай. Я отвечаю так, как могу. Сам рассказывать не буду, не твоего ума всё это дело. Но на твои вопросы обещаю ответить, не вдаваясь в подробности, но честно. Поэтому – да, и всё.

            - Это действительно была другая планета?

            - Не совсем.

            - Что значит не совсем? Если правда то, что я помню, то мы …  я приземлилась на поверхность неизвестной планеты, которой не было на участке между Марсом и Землёй.

            - Я же сказал тебе, что ты не покидала главного корабля, зачем же ты выдумываешь такие глупости?

            - Но Тревор… - я задохнулась не столько от возмущения, сколько от того, что в наступившей растерянности не могла собраться с мыслями, хоть и готовила себя к этому разговору. Просто такие ответы… Наверное, я всё же представляла, что когда  приду к Тревору, он всю правду мне подаст на блюдечке с голубой каёмочкой, а оказалось, что вопросы нужно не просто ставить самой, но ещё и попутно разбираться в том, что было, а чего не было. Единственный вопрос, который я крутила и вертела в голове все дни – что с Тимом? Но спросить о нём у Тревора вот так сходу я не могу, поскольку я не знаю, что именно о Тиме известно этому человеку. Ещё несколько секунд я смотрела на него, моргая и только, а потом усилием воли собрала себя в кучу, решив получить от него любую информацию, которую он соблаговолит мне дать, пусть даже и не задав самых важных своих вопросов.